Знание - сила, 2007 № 04 (958)

В переживавшем упадок Западном мире, — кстати, идеи философа Шпенглера очень увлекли Зергеля, — последний чувствовал себя «спасителем Европы». Недаром на плакате в поддержку своего проекта он велел написать следующие слова: «Либо Западный мир погибнет, либо все изменится с появлением Атлантропы, и к этому надо стремиться».

Сто лет назад Аральское море было четвертым по величине озером планеты. Теперь его уровень понизился на 13 метров, а воды в нем стало в 4 раза меньше, чем в 1960 году. Прогнозы ученых не сулят ничего хорошего. По данным спутниковых наблюдений, в 2006 году площадь Аральского моря составляла 27 тысяч квадратных километров (прежде — 64 тысячи). К 2020 году южная часть моря полностью пересохнет, а в северной останется лишь озерцо. На месте моря образуется солончаковая пустыня.

Один из вариантов строительства Гибралтарской плотины

• Ширина Гибралтарского пролива составляет от 14 до 44 километров, а его протяженность — 60 километров.

• Максимальная глубина пролива — 286 метров.

• Уровень Средиземного моря на 1,4 метра ниже, чем Атлантического океана,а потому воды океана постоянно притекают в Средиземное море.

• Ежедневно пролив минует около трех сотен торговых судов.

Одним из поборников «Атлантропы» стал активный участник сионистского движения, архитектор Эрих Мендельсон. Ведь территория Палестины значительно увеличится, когда море отступит от ее берегов, а потому на Земле обетованной уместятся два государства — еврейское и арабское, — и вражды между ними не будет. Иммигранты из Европы возведут новые поселения и города на землях, отвоеванных у моря, а не у людей. Кто знает, быть может, географическая утопия, придуманная зодчим, помогла бы решить одну из болезненных проблем современности?

Зергель ставил перед европейцами новую сверхзадачу: переустройство мира, явленного нам в виде рек, морей, пустынь, континентов. Он призывал народы Европы забыть национальные и классовые распри ради решения великих мелиорационных задач, подобно тому, как народы Древнего Востока объединяли и направляли свои усилия на поддержание в порядке системы плотин и каналов, создавая особый тип сельскохозяйственной цивилизации, основанной на ирригации.

Образ Древнего Востока явно брезжил за теми утопиями, что рождались по обе стороны «линии Керзона». В СССР вслед за невиданной свободой, принесенной революцией, возродилась восточная деспотия, высшим проявлением которой стал ГУЛАГ. В Европе пока только говорили о том, что тысячи, сотни тысяч, миллионы людей, подобно жителям Древнего Междуречья, должны строить плотины и обводные каналы, осушать проливы и дельты, орошать песчаные пустыни и солончаки, создавая новый идеальный мир — цивилизацию Междуморья. Воды обреченного на смерть Средиземного моря призваны были дать новую жизнь средиземноморской (и шире: европейско-африканской!) цивилизации.

Ради этой славной цели миллион рабочих круглые сутки в четыре смены возводил бы великую дамбу. Кстати, архитектор, готовый командовать такой армией строителей, даже не задумывался над тем, как доставлять их на стройплощадку, как организовать их питание, снабжение, проживание. Все это — мелочи перед задачами планетарных масштабов. Свою армию он — одно интервью — навербует из безработных или — нет, нет, скажет в другой раз, — здесь будут работать заключенные. Так на другом конце Евразии, у Геркулесовых Столбов, возникнет призрак ГУЛАГа, а рабочий лагерь под Гибралтаром будет все больше напоминать Дмитровлаг.

А куда, к слову, переселят жителей затопленных районов Заира? Автора проекта не интересовал этот вопрос. Он лишь жестко заметил: «Если белые собираются надолго завладеть Африкой, то черных должно быть не намного больше, чем их». Африка была для него пространством без народа, пустым местом, которое следовало заселить европейцами. Гениальный визионер был все-таки человеком своего времени.

Первые «плоды творчества» Зергеля: черным цветом отмечены целинные земли, которые будут ждать новоселов вскоре после завершения строительства Гибралтарской плотины.

Рисунок из книги Х. Зергеля «Ирригация Сахары» (1929)

Как это часто бывает (свежий тому пример — нефтепровод на берегу Байкала), работу над проектом приостановили вовсе не протесты местного населения, весь уклад жизни которого мог пострадать по прихоти одного технократа. Все решила власть. Мудрый, незаменимый правитель. Гитлер.

Поначалу Зергель рассчитывал на помощь нацистов, завязывая нужные контакты в гитлеровской верхушке и знакомя ответственных лиц с планами будущей новостройки. Однако в Третьем рейхе скоро охладели к этому проекту. Нацисты не пылали стремлением «на века вперед канализировать тягу к военным авантюрам и преступлениям, заставив европейцев вовсю строить и строить», писал немецкий историк Вольфганг Фойгт, автор книги «Атлантропа. Сотворение мира в Средиземноморье. Одна архитектурная мечта современности». Конечно, Гитлер, как и Зергель, тоже любил поговорить о «расширении жизненного пространства». Но там, где один мечтал сразиться с морем на юге, другой хотел отобрать плодородные земли на востоке, «не по чину» занятые славянами.

К этому прибавились идейные конфликты Зергеля с наци. Он был пацифистом и открыто надеялся, что совместное возведение плотины примирит европейцев. Однако вожди НСДАП меньше всего хотели слушать миролюбивого визионера, звавшего лишь на бой с Природой, но не с людьми. Справедливости ради, следует признать, что и попытка осушить Средиземное море могла бы обернуться такой же крупной — только экологической — катастрофой, как окончательное решение всех проблем, предложенное нацистами.

И наконец, о личном. По нюрнбергским законам о чистоте расы, Зергель осквернил арийскую кровь, ведь его жена, Ирена, с которой он не желал расстаться, была наполовину еврейкой. Опять судьбами мира — «будущим Атлантропы» — собирались манипулировать сионские мудрецы и дщери! Позднее, в разгар Второй мировой войны, Зергелю запретят даже публиковать статьи, превратив Атлантропу в еще одну крамольную мечту человечества.

Лишь после 1945 года вновь пробуждается интерес к идеям архитектора. «Истосковавшаяся по миру и все еще не утратившая веру в технический прогресс молодежь той эпохи — эпохи руин и крушения всего и вся — вновь обрела благодатную почву для своих фантазий», — писал Вольфганг Фойгт.