Знание - сила, 2007 № 04 (958)

• В крупных городах России ежегодно накапливается до 1 т и более отходов на одного жителя, в целом же промышленными методами перерабатывается только 3,5% твердых бытовых отходов (ТБО), остальное вывозится на свалки и полигоны. Качественный состав ТБО практически не зависит от географического расположения города. Основная масса ТБО в крупнейших городах России состоит из бумаги и пищевых отходов (61,5—73,7% от общей массы), причем наиболее высокий процент пищевых отходов наблюдается в южных городах России. Фактическое накопление ТБО на одного человека в год составляет: в Москве — 149 кг, в Саратове и Астрахани — 161 кг, в Уфе — 173 кг, в Екатеринбурге — 182 кг, в Казани — 249 кг, в Краснодаре — 240 кг.

• Поверхностный сток с территории города в основном не очищается от загрязнений и прямо попадает в водные объекты, неся с собой большое количество органических, взвешенных веществ, нефтепродуктов. Например, в Москве в течение года с поверхностным стоком поступает около 4000 т нефтепродуктов, более 450 тыс. т взвешенных веществ, более 170 тыс. т хлоридов и около 18 тыс. т органических веществ (по БПК).

В следующем номере главная тема — город.

Александр Волков

В минувшем году проводился конкурс «Семь новых чудес света», организованный фондом швейцарского бизнесмена Бернарда Вебера.

По результатам голосования группа международных экспертов отобрала 21 объект. Из них уже выбрана семерка основных претендентов: мавзолей Тадж-Махал в Индии, Великая Китайская стена, статуя Свободы в Нью-Йорке, парижская Эйфелева башня, иорданский скальный город Петра, собор Василия Блаженного в Москве и римский Колизей. Итоги конкурса будут объявлены 7 июля 2007 года, о чем мы непременно сообщим нашим читателям.

В свою очередь, на страницах нашего журнала с июня по декабрь прошлого года проводился альтернативный конкурс «Семь чудес ХХТ века». В рамках его мы рассказали о наиболее удивительных архитекторских проектах начавшегося столетия. Завершая этот цикл публикаций, мы вспомним самый грандиозный из нереализованных проектов века двадцатого — Великую Гибралтарскую плотину.

Херман Зергель был автором, пожалуй, главной архитектурной утопии минувшего века.

Он собирался перекрыть плотиной Гибралтарский пролив и осушить Средиземное море.

Две части света — Европа и Африка, — соединившись, образовали бы новую часть света — Атлантропу, на территории которой раскинулось бы два искусственных моря — Сахарское и Конголезское.

Грандиозные вещи делаются грандиозными средствами. Одна природа делает великое даром.

Александр Герцен

Город Дубровник, расположенный на юге Хорватии, считается жемчужиной обширной Адриатической равнины, а некоторые называют его даже земным раем. Город огражден стеной шестиметровой ширины, возведенной в XII—XVII веках и укрепленной башнями и бастионами. Когда-то крепость нависала над морем; теперь у ее подножия простирается цветущая степь. В любом путеводителе и особенно в атласах автомобильных дорог встретишь дифирамбы Дубровнику и его уникальной архитектуре.

В Венеции подобные атласы можно купить на каждом шагу, ведь здесь начинается знаменитая «Панадриатика» — автострада, связавшая средневековую «владычицу морей» со старинным хорватским городом. Она проложена по дну высохшего моря. Ежегодно здесь устраиваются крупные авторалли — проходит розыгрыш «Adria- Cup». Об этом призе мечтают многие гонщики.

Впрочем, по популярности с этими соревнованиями может сравниться «Марафон Посейдона», участникам которого требуется преодолеть дистанцию, проложенную от Корсики до Сардинии. Специфика забега еще и в том, что приходится бежать по пересеченной местности. Спортсмены порой шутят: «Лучше бы мы, как прежде, передвигались здесь вплавь».

Как видите, и теперь еще есть недовольные тем, что после осуществления замысла знаменитого немецкого архитектора Зергеля с карты мира исчезли Тирренское и Адриатическое моря.

Обширные районы Средиземноморья давно стали неузнаваемы. Сицилия соединились с Апеннинским полуостровом. Пелопоннес и Турцию разделяет лишь узкий пролив. На обнажившемся дне Эгейского моря белеют многочисленные обломки античных кораблей, потерпевших когда-то крушение. Любой может увидеть руины знаменитых чудес света — Фаросского маяка и Колосса Родосского, ведь они лежат на берегу.

Все это, конечно, фантазия.

Но она едва не сбылась.

«Проект был гениален, страшен, безумен». Слова, сказанные Герценом в «Былом и думах» о несбывшемся мечтании даровитого русского архитектора А.Л. Витберга, справедливо будет отнести к его немецкому коллеге, жившему сто лет спустя, — Херману Зергелю (1885 — 1952). Масштабам его замыслов, обнародованных в конце 1920-х годов, могли бы позавидовать даже авторы проекта переброски северных рек в СССР. В задуманном им чувствовался размах гения. Он творил новые миры с той же легкостью, с какой Пикассо рисовал картины: извлекал из пучины вод тысячи квадратных километров земли, озеленял Сахару, заливал водой пол-Африки, электрифицировал всю Европу. Если бы его планы сбылись, они стали бы настоящим памятником прогрессу, идея которого вот уже второй век горячила умы интеллектуалов. Однако если бы они сбылись, произошло бы тягчайшее преступление против нашей планеты. Еще никто не решался стереть с карты мира целое море (к столетию идеи Зергеля одно море все же исчезнет — Аральское).

По воле архитектора, все Средиземное море превращалось в строительную площадку. Все начиналось у Геркулесовых Столбов. Здесь взгромождалась плотина, на постройку которой требовалось почти в 4000 раз больше материалов, чем ушло на пирамиду Хеопса. Эта плотина длиной 35 километров и высотой до 300 метров отгораживала Средиземное море от Атлантического океана. Венчала ее башня, вознесшаяся на четыре сотни метров. Ее спроектировал Петер Беренс, один из ведущих архитекторов школы «Баухауз». Она была на 70 метров выше, чем строившийся тогда небоскреб «Эмпайр-Стейт-Билдинг».

Другая плотина, поменьше, перекрывала Дарданеллы (или в одном из вариантов соединяла Сицилию с Африкой). Море оказывалось закупорено. А уровень Средиземного моря поддерживается лишь за счет притока вод Атлантического океана. Если возвести плотину на их пути, море обмелеет, отдав свою территорию человеку.