Знание-сила, 2006 № 02 (944)

•Диета замедляет жизненные процессы. С человеком происходит то же, что с семенем, брошенным в сухую почву: пока он голодает, его тело словно спит, готовясь «процвесть» позже.

Однако сама по себе диета покажется многим слишком суровой, чтобы ради нее отказаться от всех соблазнов мира. Даже организм обезьян в экспериментах, проделанных учеными, «восставал» против принудительной аскезы. Их кости делались хрупкими, у них понижалась температура тела, пропадало половое влечение.

Фото Ирины Власкиной

Применительно к человеку все это звучит памятным пушкинским анекдотом: «Нет, брат ворон, чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что Бог даст!» Или, говоря языком научных штудии, резонно ли полвека прозябать и б прямом, и в переносном смысле: голодать, мерзнуть, не знать радостей любви, чтобы только лишних 20 лет... голодать, мерзнуть, не знать радостей любви. Куда ни кинь, всюду клин...

Попутно ученые обращают внимание на один любопытный фаза Есть люди, у которых с первых дней жизни словно включен какой-то защитный механизм. Они годами не наведываются к врачу, едят все подряд, не сводя свои трапезы к знаменателю сотни-другой калорий. Некоторые из них будто нарочно взялись поносить азбучные прописи медицины, а вот, гляди ж ты, живут припеваючи первую сотню лет, вторую...

•Так, француженка Жанна Кальмент — официально рекорд долголетия среди женщин принадлежит ей, ведь он подтвержден документами, — прожила 122 года (она умерла в августе 1997 года). Ее по праву можно было бы назвать и рекордсменкой среди... курильщиц. От сигарет она отказалась только в 119 лет.

Подобные здоровяки, нарушители всех запретов, вызывают особый интерес у исследователей. Что защищает их организм? Может, все дело в «генах долголетия», генах, лишних для большинства особей?

Ведь что такое старость? Биологи давно отметили, что старение у животных начинается после репродуктивной фазы. Когда процесс размножения завершится, природа перестает заботиться об организме, и он стареет. По правде говоря, мы, люди, выбиваемся из общего ряда. Если бы мы жили по законам природы, большинство из нас вряд ли дотянуло бы и до пятидесяти.

И ведь благодаря тому, что люди стали доживать до старости, полагают некоторые историки, и родилась «человеческая культура». В древности стариков почитали как мудрецов, хранителей знаний о мире и человеке. Лишь в эпоху индустриализации они оказались «на запасных путях», поскольку не выдерживали возросших темпов жизни. Отчая мудрость теперь все ниже ценилась, и все больше люди поклонялись молодости —сильной, энергичной, но не успевающей рассуждать молодости. Мир стал меняться с головокружительной быстротой, и с той же пугающей скоростью стал растрачиваться впустую чужой опыт. Что бы - ехидного, скептичного, убийственно точного — могли бы посоветовать всем идущим куда-то вместе эти забытые страной и обществом старики, с которыми плечом к плечу я стою в эту кассу?

Она родилась 21 февраля 1875 года в Арле, на юге Франции. В детстве ей довелось видеть воочию художника Винсента ван Гога — он делал покупки в магазине, что содержал отец Жанны. Уже в наше время ей довелось пережить своего благодетеля — нотариуса. В 1965 году тот купил дом девяностолетней Жанны, обязавшись выплачивать ей ренту до самой смерти.

Первым в мир иной отправился сам нотариус.

Так о чем я задумался? О генах? В глубокой старости «последнее слово» подчас остается за самым фундаментальным фактом, определяющим жизнь любого живого существа, — за его генами. Примерно в каждом третьем случае долголетие человека определяется ими.

В 1990-е годы в опытах с дрозофилами и червями ученые «выключали» тот или иной ген, продлевая жизнь подопечным вдвое, а то и втрое (см. «3-С», 1/2001). Эти опыты показывают, что речь идет о генах — их обнаружено уже более семидесяти, — которые регулируют активность других генов, снижают интенсивность обмена веществ, защищают наследственную информацию и улучшают работу иммунной системы.

•Так, ген Sir2 замедляет жизненные процессы, протекающие в дрожжевых клетках, продлевая им жизнь.

•Мутация гена INDY меняет продолжительность жизни дрозофилы. Этот ген отвечает за доставку в клетки питательных веществ, и если он мутирует, то лишние калории оказываются не в счет.

•Один из немногих, действительно найденных генов долголетия человека — это ген АроЕ. Его разновидность е4 в 4-5 раз повышает риск заболевания типичными старческими недугами, в то время как другая разновидность — е2 — снижает эту опасность. Последний вариант заметно чаше встречается у долгожителей.

Но насколько сильна власть генов? Пока никто не может сказать, положен ли нам, биологическому виду Homo sapiens, какой-то предел, дальше которого не прожить.

Долгое время была популярна гипотеза теломер. Эти концевые участки хромосом всякий раз укорачиваются в момент деления клетки. Уж не «молекулярные часы» ли это, готовые отмерить отпущенный нам срок?

Однако исследования последних лет показывают, что особой программы старения в нашем организме нет. «Старение — это продукт нашей цивилизации, — полагает американский биолог Леонард Хайфлик, первооткрыватель теломер. — Этим феноменом мы обязаны лишь улучшениям в области гигиены, медицины, питания, образования и бытовых условии». В природе глубокая старость, вообще говоря, — редкий феномен. Большинство животных гибнет, не успев состариться, от холода, голода, врагов. Так что, с точки зрения эволюции, «молекулярные часы» — вещь ненужная. Это — «роскошь», которой мало кто воспользуется.

Когда-нибудь люди, наверное, могут научиться доживать до 120 или 130 лет, «скрепляя» свое тело с помощью лекарств, «строя» его по лучшим терапевтическим технологиям, ведь строим же мы нередко здания высотой в 120-130 метров, скрепляем их стены, а прежде до этих высот «доживали» лишь отдельные постройки — подлинные чудеса света.

И вообще то, как ты живешь сейчас, именно сейчас, во многом влияет на твое будущее. Измени свою жизнь к лучшему, изменись сам, и вместо накатанной колеи — «больница, 59, больница, больница, 60, больница, финиш» — тебя ждет далекий-далекий путь во времени. «Ну, изменись! Зачем ты так живешь?» — твержу я словно молитву.

И, выстаивая очередь в кассу, я вглядываюсь в красивые лица московских стариков, спокойные, мудрые, душевные. Вглядываюсь, бросаю назад на полку сигареты и улыбаюсь, беспечно улыбаюсь людям вокруг. «В этом марафоне мы вместе! Мы пробежим всю дистанцию, и не надо пока тратить силы по пустякам».