Айзек Азимов - Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

Фраза «скорее плут, чем шут» стала поговоркой благодаря пьесе Шекспира. Пьеса отражает события, происшедшие задолго до появления римлян в Англии, однако очень похоже, что впервые это выражение встречается в письмах Цицерона.

«Семь звезд…»

Лир посылает Кента с письмом к Регане. Король уверен, что средняя дочь будет обращаться с ним лучше.

Напротив, Шут в глубине души уверен, что Регана ничем не лучше Гонерильи. Он пытается развлечь старого короля прибаутками, но Лир почти не слушает его. Он жалеет себя; хуже того, начинает подозревать, что дурно обошелся с Корделией.

Шут говорит:

Любопытна причина, по которой в семизвездье семь звезд, а не больше.

Акт I, сцена 5, строки 35–37

Семь звезд — это Плеяды, россыпь наиболее ярких звезд, видных невооруженным глазом. Согласно греческим мифам, Плеяды были семью сестрами, за которыми гнался охотник. Боги спасли девушек, превратив в голубок, а потом поместив их на небо.

В обычных условиях Лир позволил бы шуту, загадавшему эту замшелую загадку, одержать победу, но тут он рассеянно отвечает:

Потому что их не восемь?

Акт I, сцена 5, строка 38

Однако шута не так легко переспорить. Он сразу с горечью парирует:

Совершенно верно. Из тебя вышел бы хороший шут.

Акт I, сцена 5, строка 39 «Благородный герцог, мой господин»

Второй акт начинается в замке Глостера. Придворный Куран встречает Эдмунда и сообщает ему важную новость:

Только что я был у вашего отца с извещением, что герцог Корнуэлльский и герцогиня Регана предполагают пожаловать к нему сегодня вечером.

Акт II, сцена 1, строки 2–5

В пьесе ни слова не говорится о том, где пролегала географическая граница между Альбани и Корнуэллом. (В конце концов, эти подробности никак не связаны с сюжетом.) Поскольку Альбани — это северная часть острова, а Корнуэлл — юго-западная, можно предположить, что к Корнуэллу добавили современный Уэльс и юго-западную часть нынешней Англии, а к Альбани — ее северо-восточную часть.

Если так, то владения Глостера должны находиться на территории Корнуэлла. (Город Глостер лежит в 130 милях (208 км) от современной границы Корнуэлла — точнее, Корнуолла.) Это следует из реплики самого Глостера:

Мой господин

И покровитель, благородный герцог,

Нас посетит сегодня.

Акт II, сцена 1, строки 60–61

Конечно, в то время готовность в любой момент встретить суверена входила в обязанности вассала. Каким бы неожиданным и внезапным ни оказался визит, Глостер должен был считать, что ему оказали великую честь.

«По-видимому, будет война…»

У Курана есть и еще одна новость — точнее, слух, который он передает в форме вопроса:

Говорят, что, по-видимому, будет война между герцогами Корнуэлльским и Альбанским. Неужели не слышали?

Акт II, сцена 1, строки 11–12

Нет ничего удивительного, что разделившие между собой королевство позднее перессорились из-за дележа: каждый пытается получить как можно больше, а если удастся, то и все прибрать к рукам. Правильнее было бы сказать, что подобная развязка неизбежна.

Здесь содержится намек на то, что объединенного фронта против Лира (как у Холиншеда) не будет. Шекспир продолжает готовить для герцога Альбанского достойную роль.

Однако на быструю помощь со стороны мужа Гонерильи рассчитывать не приходится. Он не чета своей властной и решительной жене. Действительно, после ссоры между Лиром и Гонерильей герцог Альбанский пытался урезонить жену, но та бросила ему:

Довольно.

Акт I, сцена 4, строка 320

После этого герцогу Альбанскому пришлось умолкнуть. Не следует забывать, что половину королевства унаследовала именно Гонерилья. Альбанский получил ее только благодаря браку. Если можно так выразиться, он всего лишь принц-консорт и сознает определенную слабость своей позиции.

«…Передам тебе права…»

Эдмунд доволен приездом герцога Корнуэлльского и Реганы. Это позволит ему разоблачить «преступника» Эдгара в присутствии более важных персон, чем он рассчитывал.

По совету брата Эдгар не расстается с оружием. Когда Глостер едва не натыкается на них, Эдмунд настаивает на том, что Эдгар должен бежать, потому что его обвинили в измене герцогу Корнуэлльскому, и даже намекает на то, что неожиданный приезд Корнуэлльского связан именно с этим.

Он заставляет Эдгара вынуть меч и устроить притворный поединок, чтобы Эдмунда не обвинили в пособничестве брату.

Сбитый с толку и не понимающий происходящего Эдгар спасается бегством; оставшийся на сцене Эдмунд наносит себе рану, а затем обвиняет Эдгара в предательстве и в покушении на жизнь отца. Глостер верит ложному доносу без колебаний. Он даже приказывает отправить за Эдгаром погоню, схватить и казнить его. А Эдмунду он говорит:

Тебе же, мальчик мой, я передам

Права наследовать мои владенья.

Акт II, сцена 1, строки 85–87

Таким образом, первая цель Эдмунда достигнута; во всяком случае, Глостер пообещал оставить наследство именно ему. Однако вошедшему во вкус бастарду этого уже мало. Прибывшие герцог Корнуэлльский и Регана уже знают о «преступлении» и бегстве Эдгара. Корнуэлл говорит:

А вас, Эдмонд, чья преданность и доблесть

Так явно говорят здесь за себя,

Хотел бы я зачислить к нам на службу.

Акт II, сцена 1, строки 115–117 «С бунтарями…»

На самом деле герцог Корнуэлльский и Регана приехали к Глостеру, потому что узнали о конфликте Лира с Гонерильей и не хотят, чтобы старик доставлял им хлопоты.

Допустим, что Гонерилья и Регана являются соперницами и в конце концов перессорятся из-за границы между своими владениями, подтвердив таким образом слухи о «войне между герцогами Корнуэлльским и Альбанским». Однако несносный старый Лир их общий враг или как минимум общее затруднение, поэтому тут они союзницы.

Регана пытается извлечь пользу даже из происшествия с Эдгаром. Она говорит:

А не водил он дружбы с бунтарями

В отцовской свите?

Акт II, сцена 7, строки 96–97

Эдмунд тут же заверяет Регану, что так оно и есть, после чего у герцогини появляется еще один козырь, который при случае можно использовать против короля.

«…Спесивой куклы…»

На сцене появляется Кент с письмом, отправленным Лиром Регане. Одновременно прибывает Освальд с письмом Регане от Гонерильи. Кент, ненавидящий этого хлыща, бросается на него, почти с воодушевлением осыпая проклятиями, которые достигают высшей точки в тот момент, когда он говорит Освальду:

Подлец, мерзавец, блюдолиз. Низкий надутый дурак и прощелыга, вот ты кто.

Акт II, сцена 2, строки 20–22

Сбитый с толку Освальд пытается спастись от гнева Кента, но тот настаивает на поединке и кричит:

Вынимай меч, мошенник! При тебе письма против короля. Ты пособник этой спесивой куклы, строящей козни против своего царственного отца.

Читать дальше