Роберт Левин - Механизмы манипуляции. Защита от чужого влияния

Иногда наказания, основывающиеся сугубо на законах, оказывают обратное действие. К примеру, если состоятельного человека заставить заплатить штраф, это не вызовет в нем значительных внутренних перемен. Все лишь утвердятся в мысли, что деньги действительно решают все. Если выписать штраф домовладельцу, который постоянно закрывает глаза на нарушение правил проживания в доме, то этот штраф может вскоре стать лицензионной платой за владение районом трущоб. Если вы возьмете штраф с богатого налогоплательщика, вместо того чтобы отправить его в тюрьму, не будет ли это подтверждением тому, что за деньги можно купить все?

Вместо того чтобы отправлять в тюрьму мелких преступников, в ряде штатов к ним применяют меры, основанные на чувстве стыда. К примеру, в Нью-Йорке водителей, уличенных в управлении машиной в нетрезвом состоянии, заставляли наклеивать на автомобиль яркую наклейку “Находился за рулем в нетрезвом состоянии”. (В Техасе содержание таких наклеек иное: “Владелец этого транспортного средства условно осужден по решению суда Форт-Бент-Кантри за вождение машины в нетрезвом состоянии. Сообщайте о подобных случаях в Отдел по работе с нарушителями”.) Преступников, совершивших ненасильственное преступление, во Флориде и Орегоне заставляют помещать на всю их собственность специальные значки. В Калифорнии магазинного вора приговорили носить футболку с надписью “Я вор”, а в Сиэтле женщину заставили носить знак “Я занимаюсь растлением малолетних”. В Южной Калифорнии мужчину приговорили сидеть под стенами суда в течение десяти дней с табличкой “Я был пьяным за рулем”. В Хобокене, штат Нью-Джерси, людей, которые справляли нужду в общественных местах, заставили убирать улицы. Несовершеннолетних, обвиненных в проступках в Мэриленде, заставляют становиться на колени и извиняться перед своими жертвами. Их отпускают только в том случае, если пострадавший поверит в искренность раскаяния своего обидчика.

Воров-взломщиков в Теннеси приговорили к следующему наказанию: они должны были открыть собственные дома Для тех, кого они ограбили, и разрешить потерпевшим взять в их доме все, что захочется. Мужчине, обвиненному в изнасиловании своей бывшей жены, придумали такое наказание, как “плевок в лицо бывшей женой”. В Нью-Йорке владелец захолустной трущобы был приговорен к домашнему аресту в одной из своих населенных крысами квартир [15].

Национальная организация под названием Программа примирения потерпевших и виновных (ПППВ) организует добровольные встречи виновных и потерпевших в неофициальной обстановке, когда жертва может рассказать, как над ней совершили акт насилия – материального, морального, социального.

Некоторые из наиболее радикально настроенных ученых, занимающихся проблемами социальных норм, вносят изменения в сами нормы. Профессор права Кесс Санштейн, лидер этого движения, внес предложение в некоторой степени изменить общественное отношение к курению, которое сформировалось в конце восьмидесятых – начале девяностых годов. По его наблюдениям, это отношение строилось не столько на принципах охраны здоровья, сколько на нормах общественного поведения. После выступления главы системы здравоохранения страны в 1964 году, который заявил, что курение опасно для здоровья, лояльности к курильщикам в обществе временно поубавилось. А в 1986 году, когда был опубликован официальный доклад об опасности пассивного курения, курильщиков стали считать равнодушными к окружающим, аморальными типами, которые причиняют вред как себе, так и другим людям. Популярность курения постепенно начала снижаться [16]. В те годы я и сам был курильщиком. Никогда не забуду, какое впечатление оказала на меня табличка “Курить запрещено”, помещенная в одном ресторане. На ней была пометка: “ПО ПРОСЬБАМ ПОСЕТИТЕЛЕЙ”. Причина того, что принятые в последние годы драконовские законы, направленные против курения (во многих штатах курение в общественных местах запрещено), встретили столь слабое сопротивление со стороны общественности, заключается в том, что эти законы отразили сформированное ранее традиционное отношение к курению как к нарушению норм общественной ответственности.

Рассмотрим пример сногсшибательного успеха программы контроля над оружием у несовершеннолетних в Чарльстоне, Южная Калифорния. Проблема ношения учениками огнестрельного оружия существовала очень давно. Власти перепробовали все традиционные методы – демонстрацию спокойной терпимости, строгое наказание, образовательные программы, скупку оружия, – но ни один из них не увенчался успехом. Как объясняет профессор права Дан Кахан, “несовершеннолетние носят оружие не столько для того, чтобы защититься от насилия, сколько для того, чтобы произвести впечатление на своих сверстников, заслужить их уважение”. Традиционные меры наказания за ношение оружия могут, по сути, даже произвести обратный эффект. “Ношение оружия привлекает молодежь тем, что это прекрасная возможность бросить вызов всему миру, – отмечает Кахан. – Демонстрация своего негодования путем скупки оружия, введения специальных санкций и образовательных программ только усиливает желание молодежи вооружаться”.

Чтобы выяснить, насколько это предположение правильно, в Чарльстоне пообещали вознаграждение каждому, кто расскажет, что тот или иной ученик носит оружие. Как только дети начали наушничать на своих приятелей (а они это делали, поверьте), миф о восхищении теми, кто носит оружие, рассеялся как дым. “При таких обстоятельствах это не казалось им крутым и “прикольным”, – отмечает Кахан. В итоге число случаев ношения оружия несовершеннолетними значительно сократилось [17].

Однако, как и в отношении большинства принципиальных вопросов, здесь нужно не переусердствовать с силовыми методами решения проблемы. “Если закон предполагает слишком строгое наказание, то есть если он будет нацелен на то, чтобы силой изменить устоявшуюся норму (и волю сторонников этой нормы), то вполне возможно, что он превратится в “мертвую букву” и может возыметь обратное Действие, – отмечает Кахан. – Если же наказание менее строгое, если закон ненавязчиво подталкивает граждан к желаемой модели поведения и взаимоотношений, то вполне вероятно, что он стимулирует процесс, в результате которого будет искоренена прежняя норма и связанный с нею стереотип поведения” [18].

В правовой среде существует расхождение во мнениях относительно того, должны ли высшие должностные лица выступать своего рода “регулировщиками общественных норм”. Оппоненты небезосновательно указывают на то, что это вызовет серьезные этические проблемы. К тому же наделение высших должностных лиц властью регулировать общественные ценности – это уже из разряда идей Оруэлла. Однако с точки зрения социальной психологии этот подход идеален. Когда законы основываются только на страхе, вы подчиняетесь им лишь потому, что вынуждены так поступать. Когда законы основываются на общепринятых нормах, вы следуете им потому, что вам неудобно идти против течения [19].