Авиация и космонавтика 2004 11

Ла-11 в Пекинском музее. На врезке – летчик Ван Теньбао, сбивший на поршневом "Лавочкине"реактивный "Сейбр" в бою 30 ноября 1951 г.

Пока бомбардировщики сражались на пути к цели, 16 Ла-11 вели тяжелый бой с «Сейбрами», стараясь не допускать F-86 к Ту-2 ближе чем на 1000 м. Китайцы утверждают, что «Лавочкины» сбили 4 F-86 и подбили три: «Это послужило прецедентом побед поршневых истребителей над реактивными». На личный счет зам. комэска Ван Тень- бао они относят сбитый «Сейбр» и два подбитых. Гораздо позднее американцы признали в том бою потерю двух F- 86, а майор Маршалл, действительно попавший под пушки Ла-11, вернулся на аэродром с полностью разбитой кабиной. Самое любопытное, что «поршневую» победу Вань Теньбао над реактивным «Сейбром» признали даже заклятые враги китайских коммунистов – гоминьдановцы.

После того, как Ту-2 и Ла-11, «зализывая раны», потянулись в сторону Китая, на помощь по тревоге пришли летчики 523-го иап. Они прилетели «к шапочному разбору», но комполка майор Оськин все же успел сбить один F- 86. Вот как позже описывал конец того боя Чжао Баотун:

«Воздушный бой распался на несколько очагов. Наиболее ожесточенной была схватка над самим островом. Здесь нашим летчикам пришлось встретиться с рядом трудностей. Дело в том, что американцы, стремясь уничтожить наш десант, бросили на него до полусотни машин. Эти самолеты держались на малой высоте. И наши летчики, обеспечивавшие непосредственное прикрытие десанта, вынуждены были действовать в необычных условиях. Надо сказать, они сумели быстро приспособиться к обстановке. Применив военную хитрость, они разорвали оборонительный круг самолетов противника, а затем атаками с задней полусферы начали уничтожать замыкающие самолеты врага. Во время одной из таких атак ведущий группы поджег вражеский самолет. Его ведомый – летчик Сунь Эр в это время атаковал вторую машину, но с такого близкого расстояния, что сам чуть не погиб. Подбитый им самолет внезапно взорвался, и кусочки обшивки вражеской машины впились в плоскости самолета Сунь Эра.

В ходе боя одной из групп врага удалось все же занять выгодную позицию для удара по нашему десанту. Это заметил Тэн Дайсу, находившийся со своей группой на малой высоте. Не теряя времени на набор высоты, наши летчики снизу ударили по врагу. Атака была неожиданной для противника, ибо средства радионаведения, имевшиеся на острове и обычно предупреждавшие о наших действиях, были уже выведены из строя бомбардировщиками. Боевой порядок врага был сломан, а два его самолета загорелись. Атаки снизу не позволили противнику увертываться от огня уходом под наши самолеты. Последовательными ударами эта группа была отогнана от острова».

Трудно сказать, насколько это описание воздушной схватки соответствует истине: оборонительный круг «Сейбров» на малой высоте – это что-то новое. Однако Сунь Эр действительно привез обломки F-86, и два «Сейбра» были записаны на счет 3-й иад.

Потери китайцев в тот день, по разным источникам, оценивают в 4-8 Ту-2, 3 Ла-11 и МиГ-15, погибли 15 членов экипажей. Китайские летчики из других авиачастей не могли скрыть горечи поражения. По их опечаленным лицам информация о неудаче дошла и до наших пилотов, сочувствовавших своим товарищам по оружию.

Однако, по мнению советских летчиков, основной причиной потерь стало плохое взаимодействие китайского и советского командования. Как-то раз возвращаясь из боя, Пепеляев со своей группой встретил китайцев на МиГах, но с земли ему приказали «не вмешиваться» в дела «соседей» и выполнять свою задачу. То же самое вспоминал и Б.С.Абакумов: «…Мы возвращаемся с боевого задания и видим, ниже нас на пересекающихся курсах идет девятка бомбардировщиков. По конструкции определяем, что наши самолеты Ту-2, но мы знаем в этом районе бомбардировщиков нет, и тем более наших. Запрашиваем по радио КП, с КП нам сообщили, что это наши соседи, то есть китайцы, пошли бомбить при- 'брежные острова, на которых была американская система наведения. С КП нам приказали следовать домой.

Мы приземлились… и вдруг видим, к нам на аэродром (Мяогоу – А.Д.) садятся изрешеченные три машины Ту-2 с китайскими опознавательными знаками, а их было девять!.. Оказалось, что шесть машин сбили «Сейбры», которые их атаковали над морем в момент бомбежки. Ну что стоило китайскому командованию связаться с нашим КП и запросить прикрыть район действия китайских бомбардировщиков? Это было еще одним доказательством, что китайцы всячески игнорировали нашу оперативную помощь еще в самом начале своего становления».

Сейчас единственным оправданием командования ОВА может служить то, что советским летчикам категорически запрещалось пересекать береговую черту. Несмотря на эти потери в воздухе, сухопутные войска 50-й армии в тот же вечер высадились на архипелаг Хэдао, и на некоторое время все передачи американского командного пункта оттуда прекратились, информация о вылетах советских истребителей и их местонахождение перестала сообщаться американским летчикам. Героические действия летчиков в КНР стали образцом мужества, подвиги Би Уби- ня и Ван Теньбао навечно занесли в анналы истории китайской авиации.

За исключением двух схваток летом 1952 г., бой 30 ноября 1951 г. стал единственным крупным воздушным боем «Лавочкиных» и «Сейбров». Когда корейцы стали готовиться к переучиванию на реактивную технику, в Аньдунь на Ла-9 (или Ла-11) прилетела четверка их самых опытных боевых летчиков, участников летних боев 1950 г., ко всему мастеров высшего пилотажа. Основной задачей являлось изучение тактики воздушных боев последней смены советских летчиков, поскольку в ближайшем будущем они сами должны были водить в бой группы МиГ-15.

20 июня 1952 г. во время тренировочного полета в зоне аэродрома пару Ла-9 атаковала десятка «Сейбров». Согласно заявлению командования КНА, используя лучшую маневренность и завязав бой на виражах, корейцы сбили два F-86, но на базу вернулся только ведущий Герой КНДР майор Пак Ки Рак. Ведомого отнесли на счет капитана Ф.Близе из 334-й аэ. В тот же день в таком же полете вторая пара корейцев вновь была атакована эскадрильей «Сейбров». Корейцы опять заявили, что их летчики сбили по одному F-86, при этом ведомый был сбит и погиб, а ведущий сумел сесть в поле на горящем самолете. Суммировав результаты двух боев, командование КНА заявило о трех сбитых «Сейбрах» и попавшем в плен американце Фарлере, сами потеряли три «Лавочкина» и двух летчиков. Американцы, естественно, о своих потерях в тот день не сообщают.

С начала 1952 г. характер воздушных боев в небе Кореи изменился. Это связано как со сменой летного состава у всех воюющих сторон, так и с изменением тактики боев. У советских летчиков на смену «парадным» истребительным дивизиям МВО, имевшим солидный боевой опыт еще с Великой Отечественной войны, и немалый налет на реактивной технике, пришли дивизии ПВО, в которых летный состав с фронтовым опытом составлял около 10%. На МиГ-15 многие части переучились лишь в начале 1 951 г. и к февралю 1952 г. имели реактивный налет в среднем 50-60 часов, в последующем на пополнение летного состава по инициативе генерала Е.Я.Савицкого стали направлять совсем молодых летчиков с налетом 20-30 часов. К этому времени у многих китайцев летная практика на МиГ-15 и МиГ-15бис уже была больше. Такие действия командования ВВС СССР, иногда прямо называемые «ошибкой Главкома», немедленно сказались на ходе и результатах воздушных схваток. Существенно возросли потери, к тому же с марта 1952 г. американцы перешли на тактику блокирования аэродромов на территории КНР. Они их не штурмовали, это было чревато международным скандалом и санкциями, но группы «Сейбров» постоянно выступали в роли «дежурных по аэродрому» и, отслеживая МиГи на взлете и посадке, нередко их сбивали. Деблокирование путем вызова групп «чистильщиков» с соседних аэродромов отнимало немало сил и средств. Сбитые при этом и попадавшие в плен американцы считались уже не военнопленными а, по китайским меркам, политическими преступниками.