Дан Хили - Гомосексуальное влечение в революционной России. Регулирование сексуально-гендерного диссидентства

В ночь на 29 февраля 1933 года после поджога рейхстага был арестован бывший коммунист Маринус ван дер Люббе (Lubbe, Marinus van der; 1909—1934). Нацисты ухватились за его политические связи, чтобы обвинить в этой акции международный коммунизм. Коммунистический Интернационал поднял на щит факт нетрадиционной ориентации М. ван дер Люббе, пытаясь в ответной кампании отделить его от левых. В широко распространенной книге, написанной несколькими германскими коммунистами в изгнании, последние обвиняли М. ван дер Люббе в получении средств от национал-социалистической партии и в сексуальной и психологической зависимости от главы СА Э. Рёма 9. В этой книге гомосексуалы изображались ожесточенными, ненадежными и морально разложившимися личностями. Такой же риторикой характеризовалась словесная война внутри левых, а также между левыми и правыми, которые эту войну и порождали 10. Западноевропейские националистические организации, а позже фашистский Maimerbund (союзы за физическое и нравственное воспитание молодежи) подвергались всё более яростным нападкам со стороны левых, считавших их рассадниками гомосексуальности и прочих моральных извращений 11. Меж тем нацисты увязали левацкую политику М. Хиршфельда и его иудаистское вероисповедание с инициированной им длительной кампанией за отмену немецкого закона, запрещавшего мужские однополые отношения. Закрытие немецких гомосексуальных издательств, организаций и баров в феврале — марте 1933 года и ритуальное разрушение (б мая 1933 года) Института сексологии, руководимого М. Хиршфельдом, дали выход моральному неистовству нацистов. «Битва за рождаемость», явно преследовавшая военные цели, определила взгляд нового режима на сексуальность 12.

В отличие от трескучей и жесткой антигомосексуальной кампании, развязанной А. Гитлером в 1920-х — начале 1930-х годов, запрет мужской гомосексуальности в СССР в 1933—1934 годах вводился практически келейно. Закон против мужеложства принимали без широкой огласки в прессе, которая обычно сопровождала другие юридические акты, например, Закон «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» от 7 апреля 1935 года или закон об абортах 1936 года. Как и в случае с декриминализацией мужеложства, нашедшей отражение в первых уголовных кодексах РСФСР, историкам приходится изрядно поломать голову над причинами этих метаморфоз. Исследователи вынуждены по крупицам собирать скудные сведения и изучать немногочисленные сохранившиеся документы, чтобы докопаться до истины. Вдобавок в историографии почти не рассматриваются причины неподпадения под запрет лесбийских отношений. Тем не менее, разжившись новыми свидетельствами о законодательном процессе, административных и медицинских последствиях принятого закона против мужеложства, мы сможем пролить свет на причины произошедших перемен и реакцию на них специалистов и рядовых граждан. Однако в наших данных продолжают зиять существенные пробелы. Не имея свободного доступа к архивным материалам, в частности к архивам милиции и органов госбезопасности, президентскому архиву 13, мы можем лишь строить предположения касательно политических мотивов рекриминализации мужеложства. И всё же мы попробуем нарисовать более ясную картину разработки и принятия соответствующих правовых актов и разобраться, почему в них так ничего и не было сказано о «женщинах, любящих женщин».

Как явствует из документов из Архива Президента Российской Федерации (АПРФ), опубликованных в 1993 году (именно в апреле этого года Борис Николаевич Ельцин (1931—2007) отдал распоряжение о декриминализации в стране мужеложства), непосредственными инициаторами введения в том году закона против мужеложства выступили органы ОШУ 14.

Пятнадцатого сентября 1933 года заместитель председателя Объединенного государственного политического управления (ОГЛУ) при Совнаркоме СССР Г.Г. Ягода направил докладную записку секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину, в которой сообщал о раскрытии органами ОГЛУ «объединения педерастов» в Москве и в Ленинграде, в результате чего было арестовано 130 человек. Им вменялось в вину «создание сети салонов, очагов, притонов, групп и других организованных формирований педерастов, с дальнейшим превращением этих объединений в прямые шпионские ячейки». Сообщалось, что «актив педерастов, используя кастовую замкнутость педерастических кругов в непосредственно контрреволюционных целях, политически разлагал разные общественные слои юношества, в частности рабочую молодежь, а также пытался проникнуть в армию и флот». На документе появилась резолюция И.В. Сталина: «Т. Кагановичу. Надо примерно наказать этих мерзавцев, а в законодательство внести соответствующее руководящее постановление» 15.

Тринадцатого декабря 1933 года Г.Г. Ягода послал И.В. Сталину «Проект Постановления Президиума ЦИК СССР» с сопроводительной запиской, в которой излагались аргументы ОГПУ в поддержку этих мер 16. Г.Г. Ягода не упомянул о шпионаже, который якобы вели арестованные ранее в этом же году гомосексу алы. Вместо этого он отмечал:

Ликвидируя за последнее время объединение педерастов в Москве и Ленинграде, ОГПУ установило:

1. Существование салонов и притонов, где устраивались оргии;

2. Педерасты занимались вербовкой и развращением совершенно здоровой молодежи, красноармейцев, краснофлотцев и отдельных вузовцев.

Закона, по которому можно было бы преследовать педерастов в уголовном порядке, у нас нет. Полагал бы необходимым издать соответствующий закон об уголовной наказуемости за педерастию.

Зам. Председателя ОГПУ Г. Ягода.

Приложение: проект закона.

Похоже, ОГПУ понадобилось три месяца, по крайней мере, так следует из записки, чтобы сообразить, какую потенциальную угрозу для государственной безопасности представляют замкнутые группы людей, стремящиеся завлечь в свои нети «здоровую молодежь». Г.Г. Ягода заострял внимание больше на мужском общении, нежели на женском (о последнем он не упоминал). Да и в дальнейшем вопрос о наказуемости женской гомосексуальности законодательно не оформлялся. Это не означает, что на любовные отношения между женщинами смотрели благосклонно, как в некоторых кругах общества в 1920-х годах. О том, с чем сталкивались такие женщины, мы поговорим ниже в этой главе.

«Проект Постановления Президиума ЦИК СССР» съезда Советов СССР, приложенный к декабрьской записке Г.Г. Ягоды, состоял из преамбулы и диспозиции нового закона:

Президиум ЦИК СССР постановляет:

1. Распространить уголовную ответственность за мужеложство, т. е. половое сношение мужчины с мужчиной, на случаи добровольного такого сношения, независимо от недостижения одного из участников половой зрелости.