ВѢЧНАЯ УТОПІЯ.

Управленіе Городомъ Солнца ввѣрено духовному князю по имени Гогъ ( Hoh ) или иначе еще Sol, гербомъ котораго служилъ знакъ Ѳ. Вся власть сосредоточена въ его рукахъ, но въ его распоряженіи находятся три свѣтскихъ начальника или судьи: Понъ, Синъ, Моръ (названія, означающія сила, мудрость и любовь), завѣдующіе дѣлами войны, просвѣщенія и всѣмъ тѣмъ, что касается размноженія и пропитанія; всѣ эти четыре лица могутъ отказаться отъ своихъ должностей только подъ условіемъ указанія лицъ, наиболѣе способныхъ замѣстить ихъ. Такая организація представляется чрезвычайно замѣчательною для того времени—1611 года. И не только эта мысль о передачѣ управленія государствомъ въ руки научно образованной теократіи замѣчательна для того времени, когда отъ правителей совсѣмъ не требовали высокаго умственнаго развитія, но что особенно ново, такъ это идея, очень распространенная въ наше время, систематическаго и дѣйствительнаго раздѣленія власти. Понъ, Синъ и Моръ являются первыми такъ сказать спеціальными министрами, о которыхъ упоминается въ исторіи государственнаго управленія.

Въ основаніе государства Соларійцевъ (солнцежителей) положенъ одинъ неизмѣнный принципъ, и всѣ выводы изъ него дѣлаются съ такой послѣдовательностью, какой мы не находимъ у другихъ писателей: этотъ принципъ—общность. Болѣе послѣдовательнаго коммунизма не могли себѣ представить даже сами сенъ-симонисты, равно какъ и другіе философы настоящаго столѣтія. Имѣть собственное жилище, собственную жену, собственныхъ дѣтей— вотъ корень всякаго зла. Здѣсь общность жизни доведена до самыхъ крайнихъ предѣловъ; проявленіе собственной воли уничтожено. Любовь къ себѣ вычеркнута изъ жизни, остается только любовь къ общинѣ. Самымъ рѣзкимъ образомъ этотъ принципъ обнаруживается во всемъ томъ, что касается брака и вопроса о народонаселеніи. Это, естественно, составляетъ одинъ изъ самыхъ важныхъ пунктовъ въ государствѣ Соларійцевъ. Такимъ образомъ, министръ Моръ имѣетъ въ своемъ распоряженіи армію чиновниковъ обоихъ половъ, которые пользуются указаніями доктора медицины, magister generationis. Они подбираютъ пары и сводятъ ихъ для полового сожительства въ указанный астрологами благопріятный часъ... Все это объясняется съ невѣроятнымъ цинизмомъ; ни въ какомъ политическомъ романѣ мы не встрѣчаемъ такихъ вольностей, какія позволяетъ себѣ сластолюбивый монахъ юга.

«Любовь къ потомству составляетъ главную заботу, и потому мужчины и женщины подбираются такимъ образомъ, чтобы отъ ихъ соединенія получился наилучшій приплодъ. И они подсмѣиваются надъ нами за то, что мы прилагаемъ такую заботливость къ улучшенію породы собакъ и лошадей, и совсѣмъ пренебрегаемъ человѣческой породой.

Поэтому, когда, на подобіе древнихъ лакедемонянъ, происходили упражненія въ палестрахъ, всѣ мужчины и женщины обнажались; и особые начальники осматривали ихъ и опредѣляли, кто пригоденъ для совокупленія и кто не пригоденъ. Мужчины подбирались къ женщинамъ по соотвѣтствію своихъ членовъ, и потомъ, обмывшись хорошенько, предавались удовольствіямъ любви, черезъ каждую третью ночь; высокихъ, красивыхъ женщинъ соединяли только съ высокими и сильными мужчинами, полныхъ съ худощавыми и, наоборотъ, худощавыхъ съ полными, чтобы они уравновѣшивали другъ друга хорошо и полезно. Вечеромъ приходили мальчики и приготовляли спальни. Потомъ мужчины и женщины шли спать въ такомъ порядкѣ, какъ имъ приказывали начальникъ и начальница. Прежде чѣмъ совершать совокупленіе, производители вкушали пищу и молились богу. Въ спальняхъ были разставлены прекрасныя статуи знаменитѣйшихъ мужей, на которыхъ глядѣли женщины; черезъ окна созерцали небо и просили бога, чтобы онъ послалъ наилучшее потомство; спали же въ двухъ разныхъ спальняхъ, женщины въ своей, мужчины въ своей, пока не наступалъ часъ совокупленія, и тогда начальникъ, бывшій насторожѣ, открывалъ двери въ спальняхъ. Часъ же этотъ опредѣляли астрологи и врачъ, которые старались уловить моментъ, когда Венера и Меркурій находятся на востокъ отъ Солнца въ благословенной обители, и т. д.» (стр. 149 и 152 Парижскаго изданія).

Какъ бы это ни показалось страннымъ, нужно однако согласиться, что подобная административная дѣятельность, касающаяся улучшенія рода человѣческаго, представляетъ лишь послѣдовательное приложеніе основного принципа. Поэтому же, какъ только дѣтей отнимутъ отъ груди, ихъ отдаютъ государству, и они воспитываются, будь то мальчики или дѣвочки, въ физическихъ упражненіяхъ. и механическихъ искусствахъ. Здѣсь опять бросается въ глаза характерная особенность: въ авторѣ обнаруживается человѣкъ, стоящій выше своего времени, очень образованный и весьма предусмотрительный! Обученіе тамъ совсѣмъ особаго рода: оно совсѣмъ не похоже на trivium и quadrivium 1 1 Trivium и quadrivium составляли въ средніе вѣка то, что называли семь свободныхъ искусствъ, сгруппированныхъ въ два цикла: trivium (грамматика, риторика и діалектика) и quadrivium (ариѳметика, геометрія, музыка и астрономія). ) и его не начинаютъ съ изученія классиковъ; нѣтъ, это вполнѣ современная программа среднеучебныхъ заведеній: математика, естественная исторія и наглядное обученіе занимаютъ тамъ первое мѣсто. Министру народнаго просвѣщенія пришла въ голову безусловно прекрасная мысль приказать расписать картинами стѣны города, и тотъ, кто бывалъ въ монастырѣ Hôtel de Vile въ Констанцѣ, можетъ составить себѣ приблизительное понятіе о томъ, какимъ образомъ Кампанелла понималъ это дѣло. Въ куполѣ храма изображены звѣзды; въ первомъ поясѣ—математическія фигуры, азбука, географическія карты и этнографическія описанія; затѣмъ идутъ послѣдовательно минералы, растенія, животныя и т. д.... Шестой поясъ назначенъ для механическихъ искусствъ, для орудій, изобрѣтеній; седьмая стѣна представляетъ иллюстрированный атласъ всемірной исторіи; на ней изображены мудрецы, воины, законодатели всѣхъ временъ и всѣхъ народовъ. Такова книга, по которой обучается юношество Города Солнца. Она служитъ дополненіемъ къ великой книгѣ природы; объ этой же послѣдней Кампанелла выражается слѣдующимъ образомъ: «Вселенная есть книга, въ которой Предвѣчный вписалъ всѣ мысли своего ума; это живой храмъ, вокругъ котораго, по его образу и подобію, поставлены живыя колонны и изображенія».

Послѣ того, какъ способности человѣка получили достаточное развитіе по этой системѣ, каждый вступаетъ въ общину, какъ активный членъ этой послѣдней. Общая жизнь распредѣлена точнѣйшимъ образомъ: это большой монастырь. Обработка полей, работа въ мастерскихъ, военныя упражненія поочередно смѣняютъ другъ друга. Отличившіеся въ какой-нибудь профессіи возводятся въ званіе должностныхъ лицъ; знающіе наибольшее число ре-меслъ и дѣйствительно работающіе въ нихъ считаются наиболѣе именитыми, «ибо тамъ смѣются надъ презрѣніемъ, съ которымъ мы относимся къ ремесленникамъ и надъ тѣмъ значеніемъ, которымъ пользуются у насъ лица, проводящія свою жизнь въ праздности и имѣющія множество слугъ». Каждый работаетъ только четыре часа (это превосходно; нужно замѣтить однако, что въ Неаполѣ изъ числа 70.000 человѣкъ занимаются трудомъ только 15.000; ихъ трудъ, естественно, продолжается ежедневно больше четырехъ часовъ и онъ гораздо тяжелѣе). Продукты труда складываются въ общихъ магазинахъ. Обѣдаютъ всѣ вмѣстѣ въ большихъ столовыхъ и меню составляется главнымъ врачемъ: рыба, мясо и овощи смѣняютъ поочередно другъ друга; употребленіе вина запрещается. За обѣдомъ прислуживаютъ молодые люди (совершенно такъ, какъ у Беллами); должностныя лица получаютъ бóль-шія порціи, не для собственнаго потребленія, а для того, чтобы раздать лучшіе куски, въ видѣ награды, особенно трудолюбивымъ лицамъ. Остальная часть дня посвящается пріятнымъ развлеченіямъ и умственнымъ занятіямъ; но игры, при которыхъ остаются въ сидячемъ положеніи, тамъ неизвѣстны; всѣ онѣ должны быть сопряжены съ движеніемъ. Чиновники имѣютъ строжайшій за всѣми надзоръ; они облечены самой широкой властью и произво