ВѢЧНАЯ УТОПІЯ.

Два названные писателя, Антоній Великій и Альбертъ фонъ Галлеръ, находятся на двухъ крайнихъ точкахъ,

обозначая собою начало и конецъ періода, въ теченіе котораго біографическіе политическіе романы были больше всего въ ходу; за этотъ періодъ мы можемъ отмѣтить лишь очень немногія произведенія. Тутъ читателю быть можетъ невольно приходитъ на умъ сочиненіе, самое блестящее и конечно самое извѣстное изъ подобнаго рода произведеній, а именно « Телемакъ» —Фенелона. Несомнѣнно, что на утопическую сторону этого произведенія обращали мало вниманія; такъ какъ этой книгой пользуются преимущественно для изученія французскаго языка, то съ нею произошло то же, что съ многими другими сочиненіями, ставшими классическими: ихъ начинаютъ читать въ черезъ-чуръ раннемъ возрастѣ, а въ болѣе зрѣломъ ужъ не относятся съ достаточной серьезностью. Фенелоновскій « Телемакъ» на столько извѣстенъ, его литературное значеніе столько разъ подвергалось оцѣнкѣ, что намъ нѣтъ надобности расхваливать здѣсь его сюжетъ, способъ изложенія, выборъ эпизодовъ, изображеніе характеровъ, красоту описаній и т. д. и т. д., и мы можемъ отказаться даже отъ краткаго его изложенія. Эта книга предназначалась для внуковъ Людовика ХІУ, герцоговъ Бургонскаго, Анжуйскаго и Беррійскаго, но она не понравилась могущественному монарху, и онъ, при первомъ же ея появленіи въ 1698 году, наложилъ на нее запрещеніе. Она появилась въ печати цѣликомъ только въ 1717 году. « Телемакъ» на ряду съ Библіей и Ѳомой Кемпійскимъ, принадлежитъ къ самымъ распространеннымъ книгамъ. 32)

Вопросы, занимающіе насъ, затрагиваются великодушнымъ архіепискомъ Камбрейскимъ лишь слегка, только при случаѣ. Въ самомъ дѣлѣ Ментору, въ качествѣ руководителя Телемака и какъ главному дѣйствующему лицу, часто приходилось бесѣдовать съ довѣреннымъ его попеченію молодымъ человѣкомъ о государственномъ строѣ и о научныхъ предметахъ, подвергающихся въ нѣкоторыхъ случаяхъ почти систематическому обсужденію. 12-ая книга, въ которой описывается организація королевства Салентскаго, содержитъ довольно характерно очерченную утопію. Менторъ даетъ королю Идоменею всевозможные полезные совѣты относительно улучшенія государственнаго строя, совѣты, даже въ наше время не лишенные интереса.

Первое, что занимаетъ Ментора, это точное выясненіе существующаго положенія вещей. Онъ начинаетъ съ изученія, «изслѣдованія, статистики»; это какъ бы предзнаменованіе, предчувствіе современныхъ взглядовъ, ставящихъ на первый планъ государственной дѣятельности знакомство съ фактами.

Затѣмъ онъ обращаетъ свое вниманіе на торговую дѣятельность. Содѣйствовать земледѣлію и честной торговлѣ—таково направленіе всей его внутренней политики. Что особенно поражаетъ, такъ это строгія наказанія, предлагаемыя противъ банкротства, равно какъ и средства для того, чтобы избѣжать его. Даже въ наше время эти проекты читались бы не безъ интереса, особенно если мы припомнимъ, что въ Германіи въ 1891 году было объявлено не менѣе 7,623 банкротствъ. Менторъ исходитъ изъ той мысли, что во-время выпущенная капля крови можетъ избавить отъ необходимости прибѣгать впослѣдствіи къ болѣе серьезнымъ мѣрамъ. Должны быть назначены суды, которымъ купцы обязаны по первому требованію представлять свои счеты; сравните это со статьями 8, 9, 10 и 11 французскаго торговаго кодекса, гласящими:

10-ая статья торговаго кодекса: Журналъ и инвентарная книга должны быть засвидѣтельствованы и провѣряемы разъ въ году.—Книга копій съ писемъ освобождается отъ этой процедуры.—Всѣ они должны располагаться въ хронологическомъ порядкѣ, безъ помарокъ, пропусковъ или транспортовъ на поляхъ.

Статья 11-ая. Указанныя выше, въ статьяхъ 8-й и 9-й, книги должны провѣряться и свидѣтельствоваться кѣмъ либо изъ членовъ коммерческихъ судовъ, или меромъ или его помощникомъ, въ обыкновенной формѣ и безвозмездно. Коммерсанты обязаны сохранять книги въ теченіе 10 лѣтъ.

Торговцы никогда не должны спекулировать чужими деньгами и, съ другой стороны, имъ запрещается вкладывать въ свои спекуляціи болѣе половины своего собственнаго имущества. Сверхъ того, полиція строго слѣдитъ за коммерческими обществами. Всѣ эти рекомендуемыя правила даютъ основаніе думать, что двѣсти лѣтъ тому назадъ въ Парижѣ далеко не все обстояло благополучно въ этомъ отношеніи. Впрочемъ авторъ является сторонникомъ полной свободы торговли, хотя ремесла, изготовленіе платья и съѣстныхъ продуктовъ онъ подчиняетъ регламентаціи полиціи.

Дальше Менторъ полагаетъ, что самый лучшій совѣтъ, какой только онъ можетъ дать царю Идоменею, имѣя въ виду счастье его народа, заключается въ томъ, чтобы организовать общественный строй на аристократическихъ началахъ. Каждый классъ долженъ отличаться отъ другихъ цвѣтомъ платья, впрочемъ чрезвычайно простого, и сверхъ того золотымъ и серебрянымъ шитьемъ, кольцомъ, медалью съ изображеніемъ монарха и т. д. (нѣчто похожее на наши ордена и знаки отличія)! Представьте себѣ только церемоніальное шествіе этихъ 7 классовъ, одѣтыхъ въ бѣлое, голубое, зеленое, темно-желтое, красное, сѣрое и ярко-желтое! Какое разнообразіе цвѣтовъ и оттѣнковъ на улицахъ Саленты! Присоедините сюда еще рабовъ въ темно-сѣрыхъ балахонахъ! Подобнаго рода разсужденія кажутся намъ довольно мелочными и возбуждаютъ только смѣхъ.

Гораздо болѣе заслуживаетъ вниманія устраненіе всякой роскоши. Въ этомъ государствѣ царитъ простота, какой нигдѣ до сихъ поръ не встрѣчали и которая находится въ полномъ противорѣчіи съ господствовавшими тогда въ Парижѣ нравами. Всѣ, не исключая и самого короля, должны жить по возможности проще: мясо должно приготовляться «безъ всякихъ соусовъ»; подобное осужденіе кулинарнаго искусства поистинѣ жестоко. Но особенное возмущеніе долженъ вызвать противъ себя этотъ совѣтчикъ, когда онъ проповѣдуетъ полное упраздненіе винодѣлія! Вино есть корень всѣхъ золъ; его слѣдуетъ разрѣшать къ употребленію только въ качествѣ лѣкарства, точно такъ же какъ и слабый ликеръ. Развѣ подобное законодательство не столь же узко, какъ и жестоко? Не мы перестаемъ этому удивляться, когда узнаемъ, что столь же строго регламентируется и музыка. Всякая нѣжная, легкая, веселая музыка изгоняется, остается одна только духовная. Воспитаніе дѣтей производится на счетъ государства; оно должно стремиться внушить дѣтямъ страхъ предъ Богомъ, любовь къ отечеству, уваженіе къ законамъ, и должно покоиться на слѣдующемъ главномъ принципѣ: честь должна стоять выше удовольствій, выше даже самой жизни. Что касается важнаго вопроса объ увеличеніи народонаселенія, то онъ въ этомъ государствѣ имѣетъ мало значенія. Каждый вступаетъ въ бракъ, когда имѣетъ достаточно средствъ для того; чѣмъ больше у трудящагося человѣка дѣтей, тѣмъ онъ богаче. Дальше идетъ прелестное описаніе семейной жизни, напоминающее Горація. Дѣти съ самаго ранняго возраста помогаютъ кто чѣмъ можетъ, загоняютъ скотъ на ферму, и т. п., и отецъ, утомленный работой, возвращается съ пѣніемъ къ домашнему очагу, гдѣ его добродѣтельная супруга приготовляетъ простой обѣдъ.