ВѢЧНАЯ УТОПІЯ.

Тутъ онъ узнаетъ, что одинъ самозванецъ, Азоресъ, воспользовался въ его отечествѣ распространившимся слухомъ о томъ, что Сетосъ не умеръ, и вступилъ на престолъ, выдавая себя за дѣйствительнаго Сетоса. Азоресъ осаждаетъ городъ Гіерополисъ, столицу Тисскаго короля, дочь котораго Мневія отказалась выйти за него замужъ. Сетосъ поспѣшно отправляется въ Египетъ, убиваетъ Азореса близъ Гіерополиса, получаетъ отъ другихъ государей имя спасителя и возбуждаетъ въ принцессѣ Мне-віи страстную къ себѣ любовь. Послѣ новой побѣды Сетосъ вступаетъ въ Мемфисъ. Тамъ онъ открываетъ свое настоящее имя. Озоротъ отрекается отъ престола, а Далука отравляется. Конецъ романа поразительный: Сетосъ царствуетъ лишь въ теченіе пяти дней, послѣ чего онъ отрекается отъ престола въ пользу своего старшаго брата. Мало того, онъ убѣждаетъ Мневію выйти замужъ за своѳго младшаго брата, любившаго ее съ давнихъ поръ. Онъ удаляется съ титуломъ короля - спасителя въ мем-фійскій храмъ, куда его братья являются къ нему почти ежедневно, чтобы совѣтоваться съ нимъ о дѣлахъ. Любители романовъ найдутъ вѣроятно, что лучшей развязкой было бы, еслибы Сетосъ остался государемъ и женился на любимой дѣвушкѣ; но авторъ предпочелъ другой исходъ событій, и можно сказать, что въ этомъ двойномъ отреченіи есть что-то возвышенное.

Послѣдняя часть сочиненія не представляетъ уже такого интереса. И здѣсь нерѣдко поднимаются и обсуждаются вопросы относительно искусства управленія и политической жизни, но не на столько основательно, чтобы стоило подробно заниматься ими. Главная цѣль, которая имѣется еще въ виду здѣсь, это представить образецъ добродѣтели. Гиббонъ не безъ основанія говоритъ, что « Сетосъ » оригинальнѣе и разнообразнѣе, чѣмъ « Телемакъ », и однако Террассонъ забытъ, а Фенелонъ останется безсмертнымъ. Это объясняется тѣмъ, что послѣдній обращается преимущественно къ сердцу, между тѣмъ какъ глубокая философія и эрудиція, обнаруживаемыя авторомъ « Сетоса », не могли понравиться въ эпоху, когда все приносилось въ жертву наслажденію. Но было бы несправедливо утверждать, что эти произведенія имѣютъ менѣе важное значеніе въ исторіи политическихъ фантазій, чѣмъ другія, такъ какъ они не исключительно занимаются политической и соціальной жизнью. То была эпоха, когда все вниманіе сосредоточивалось главнымъ образомъ на власти и на личности самодержавныхъ правителей, и этимъ вполнѣ объясняется появленіе такихъ романовъ, какъ « Теле-макъ » и « Сетосъ», и несомнѣнно, что они имѣли гораздо большее вліяніе на развитіе государственнаго строя, чѣмъ многія научныя произведенія. Если невозможно точно установить, какъ велико было число ихъ читателей, равно какъ и ихъ вліяніе на общественное мнѣніе, то мы,

во всякомъ случаѣ, можемъ доказать, что былъ одинъ человѣкъ, который читалъ эти произведенія, понималъ ихъ и размышлялъ надъ ними—это былъ Фридрихъ Великій. Если кто просмотритъ произведенія этого послѣдняго, то найдетъ въ нихъ мысли, заимствованныя изъ только-что изслѣдованныхъ нами сочиненій, чему доказательствомъ можетъ служить, напримѣръ, эпиграфъ, написанный имъ по поводу своихъ обязанностей, какъ государя: «Государь долженъ начертать въ своемъ сердцѣ три правила: первое, что онъ царствуетъ для людей; второе, что онъ долженъ управлять на основаніи законовъ, и третье, что онъ не будетъ царствовать вѣчно».

Кто желаетъ убѣдиться, что великій Фридрихъ былъ основательно знакомъ съ сочиненіями, въ которыхъ обсуждались вопросы, касающіеся возможно лучшаго образа правленія, тотъ пусть посмотритъ экземпляръ « Cemoca », находящійся въ берлинской библіотекѣ. На немъ есть замѣтка, подтверждающая, что это сочиненіе было излюбленнымъ чтеніемъ Фридриха Великаго. Нѣкоторые изъ нашихъ читателей знаютъ королевскую библіотеку въ Берлинѣ, равно какъ и надпись надъ ней, вызвавшую столько разговоровъ: Nutrimentum spiritus (Пища для ума). Но очень немногіе знаютъ, что эта надпись заимствована изъ « Сетоса »: такова была надпись на мемфійской библіотекѣ, какъ говорится въ этомъ сочиненіи.

Ни одинъ изъ политическихъ романовъ, разсмотрѣнныхъ нами до сихъ поръ, не былъ написанъ на нѣмецкомъ языкѣ. Теперь мы обращаемся къ первому и вмѣстѣ съ тѣмъ къ одному изъ рѣдкихъ произведеній этого рода, написанному по-нѣмецки. Конечно, въ немъ не одинъ только языкъ нѣмецкій. Планъ и содержаніе его также указываютъ на теоретическій складъ ума нѣмецкаго ученаго, одареннаго очень слабымъ поэтическимъ талантомъ. Это сочиненіе отличается методическимъ и дидактическимъ характеромъ, что именно и придаетъ ему особенный интересъ и въ то же время отличаетъ его отъ «Исторіи Се варамбовъ », изложенной въ столь легкой формѣ, и отъ неподражаемыхъ описаній такихъ писателей, какъ Фенелонъ и Террассонъ.

Это произведеніе едва ли заслуживаетъ названія романа, даже если мы отнесемъ его къ разряду романовъ политическихъ. Но въ немъ также говорится о фантастическомъ государствѣ и всякаго рода прекрасныхъ вещахъ. Къ сожалѣнію, мы не внаемъ имени автора этого сочиненія. Несомнѣнно, однако, что всякій, знакомый съ нѣмецкой исторіей и нѣмецкой литературой, остановится на немъ. Онъ скоро убѣдится, что излагаемыя въ немъ идеи относятся къ переходной эпохѣ. Вторая половина XVII столѣтія представляетъ довольно печальную картину нѣмецкой литературы. Имена Гоффмансвальда и Лоэнштейна пользуются еще извѣстностью. Появляется множество романовъ; въ нихъ не только описываются любовныя исторіи, но говорится еще о роскоши и церемоніяхъ—характерныхъ чертахъ вѣка Людовика XV, и описываются придворныя и государственныя событія. Въ этихъ романахъ, въ одно и то же время историческихъ и политическихъ, говорится о тайнахъ науки управленія и о тысячѣ мелочей, и все это съ чрезвычайно важнымъ и вмѣстѣ съ тѣмъ легкомысленнымъ видомъ. Вернеръ Гаппель ежегодно издавалъ въ свѣтъ, начиная съ 1680 и до 1690 года, по одному произведенію подобнаго рода. Ихъ языкъ чисто ученическій, съ значительной примѣсью французскихъ выраженій; идеи, въ нихъ изложенныя, отличаются такой же разнородностью; ихъ то украшаютъ оборками по французской модѣ, то облекаютъ въ парикъ латинскаго педантизма. Но по прочтеніи произведенія, о которомъ рѣчь впереди, мы почувствовали, несмотря на весь педантизмъ его изложенія, какъ бы вѣяніе утренней прохлады новой эпохи. Предварительно считаемъ нужнымъ дать нѣкоторыя объясненія.

Это очень серьезное сочиненіе появилось въ свѣтъ въ концѣ ХVП столѣтія. Имперскій генералъ Шнебелинъ; только что кончилъ забавную карту Утопіи, страны всѣмъ изобилующей или страны шутовъ, представляющую подражаніе картамъ Гоффманна 35). Названіе этой книги « Государство Офирское» позаимствовано изъ библіи; комментаторы стараго завѣта даютъ насчетъ этого послѣдняго самыя разнообразныя толкованія 36). Корабли Соломона, какъ сказано во 2-й книгѣ Паралипоменонъ, глава IX, 21, вывозили оттуда золото, серебро, слоновую кость, обезьянъ и павлиновъ. Точное заглавіе книги нижеслѣдующее: