И Фарман - Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса

Все эти аспекты действия Дж. Мид относил к сфере действия «I», что, какотмечают исследователи, существенным образом отличает его понимание «I» как от биологи-зированной бихевиористской его трактовки, так и от фрейдовского «Id».

Рассмотренные Ю. Хабермасом аспекты мидовской концепции подводят к мысли о том, что в процессе коммуникативного действия, детерминированного социальными условиями и проходящего в рамках социального контроля, действия индивида могут иметь творческий характер, который оказывает воздействие как на него самого, так и на социальную реальность. В этом Ю.Ха-бермас видит большой вклад Дж. Мида в теорию коммуникативного действия. Им отмечен и ряд других положений, на которых мы не имеем возможности останавливаться и лишь кратко их перечислим.

— Необходимым условием коммуникативного действия является самоинтерпретация, понимание собственных мыслей и переживаний, своего «потока сознания» (самого себя), а также контекста используемых в процессе коммуникации субъективных значений.

— Для понимания позиции «другого» должны быть задействованы постулаты, допускающие взаимозаменяемость как способность встать на место другого, совпадение «систем релевантностей», принятие на веру определенных положений, использование средств типизации (в том числе научной) отдельных предметов и явлений, принадлежащих к общей среде для действующих индивидов и обеспечивающих типизирующее понимание.

— Устанавливается формальное процедурное равенство всех участников коммуникации как необходимое условие «рациональной автономии личности», достижения успеха и результата. И другие.

Дж. Мид исходил из символически опосредованной интеракции, и Ю. Хабермас подробно анализирует аспекты, касающиеся применения жестов, языковых и неязыковых сигналов, культурных смыслов и т. д., а также их связи с коммуникативными актами. Он рассматривает вопросы их идентичности и роль в качестве ступеней нормообразующего действия. Поскольку при этом затрагиваются и психологические проблемы, касающиеся действия по образцам (как механизмам обучения), Ю. Хабермас использует психологические концепции Ж.Пиаже, З.Фрейда и Л.С.Выготского. В результате делается вывод, что используемые в процессе коммуникации язык и другие символы служат одновременно и субъективной, и сверхсубъективной ориентации системы; обобществленного индивида и общественных институтов. При этом «язык фигурирует не как медиум понимания и передачи культурного знания, а как средство социальности и социальной интеграции» (II. S. 42–43).

Исследования основателя этнометодологии Х.Гарфинкеля рассматриваются Ю. Хабермасом также прежде всего в контексте теории коммуникативного действия. Американский социолог, отправляясь от учения А.Шю-ца, последователя Э.Гуссерля, как и его предшественники, не просто исследовал процедуры интерпретаций, а решал и проблему социальных изменений, связанных с процессом формирования идей в обществе. Его занимали вопросы о том, как происходит переход от непосредственного личного опыта индивида к социальному как объективному, к представлению о социальном мире как мире вещей. В концепции Гарфинкеля внимание Хабермаса привлекает обращение к личности, к исследованию «жизненного мира», обнаружение как формальных свойств социального взаимодействия, так и условий образования социального целого, несводимого к сумме индивидуальных сознаний, а также изучение разных форм социальной активности.

Отметим, что идеи Х.Гарфинкеля совершенно четко обнаруживали смещение исследовательского социологического интереса со сложных социальных структур (государственных институтов) на повседневную жизнь человека с целью выявления стандартизированных рациональных образцов индивидуального поведения и типов действия. Такой, условно говоря, антропологический поворот не противоречит просветительскому проекту, в русле которого движется поисковая мысль Ю.Ха-бермаса, а, напротив, служит прояснению условий его осуществления в современных условиях. Идеи Гарфин-келя дополняют коммуникативную концепцию исследованием рационального социального поведения человека, которое американский социолог характеризует как через особенности социального поведения самого действующего индивида, так и через уровень развития социальной системы в целом. При этом последняя выступает и как культурная среда взаимодействия, в которой осуществляется коммуникативная практика на основе определенного нормативного знания.

Ю. Хабермас выделяет исследование Гарфинкелем связи между рациональностью самого индивида, его социального поведения, и рационализацией социальной жизни, усиление роли и ответственности человека в деле осуществления таких необходимых процедур социального действия, как выбор целей и средств достижения этих целей, анализ альтернатив и предвидение последствий при решении практических вопросов, особенно выбора социальных целей.

Ю. Хабермас считает весьма полезным для понимания принципов коммуникации исследование Гарфинкелем естественных свойств повседневной жизни человека, служащих основой практических решений и действий, того, что он называет неявным, фоновым знанием, «фоновыми ожиданиями», когда человек действует, ориентируясь на известный смысл стереотипа (иначе говоря, не задумываясь). Исследование Гарфинкелем взаимодействия в условиях «фоновой структуры», фундаментальных латентных структур социального универсума, формирования моральных и других правил, координирующих взаимодействие, по Ю. Хабермасу, проливает свет на то, как формируются стандарты социального поведения и действия, а также на те средства, посредством которых сами действующие индивиды в ситуации повседневного общения создают, регламентируют и поддерживают созданную ими стандартизацию.

Выше мы касались вопроса о том, что Ю. Хаберма-са интересовала и возможность разрушения стандартизированных форм взаимодействия, связанных с господством идеологии. Такие исследования, надо думать, помогают решению и этой проблемы, весьма насущной в наших современных условиях.

Для коммуникативной концепции Ю. Хабермаса важное значение имело и данное Гарфинкелем объяснение

(1) самого процесса выработки общего согласия на основе разговорной речи, тесно связанной с ситуативным контекстом и невербальными способами выражения,

(2) осмысления речи (разговора) с ее экспликативным (открытым) и импликативным (скрытым, подразумеваемым) значениями, а также (3) понимания как рациональных черт социального поведения (I, S. 180, 184, 186).