И Фарман - Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса

Ю. Хабермас выделяет также дюркгеймовскую мысль о необходимости социально-реформаторских действий по внедрению новых форм социальной регуляции. У французского социолога она связана с социальной регуляцией посредством создания профессиональных групп (корпораций). Ю. Хабермас истолковывает ее шире и связывает с необходимостью позитивной работы по созданию новых механизмов влияния на все существующие социальные институты, нормы и ценности.

Ю. Хабермас использует разработанные Э.Дюркгей-мом и вошедшие в современную социальную философию и социологию понятия «социальная функция», «коллективное сознание» и также в качестве ключевого — понятие «аномия», содержание которого перекликается с критическим аспектом социальных теорий самого философа. Напомним, что у Дюркгейма оно обозначает состояние ценностно-нормативного вакуума, характерного для переходных и кризисных периодов и состояний, когда старые нормы и ценности перестают действовать, а новые еще не установились 128. Ю.Хабер-мас широко включает в свою теорию коммуникативного действия дюркгеймовские рассуждения о различных нормативных и патологических явлениях, соотносит свои идеи, касающиеся категории «общество», с его мнением о том, что именно оно, а не классовая борьба, не расы и не этносы являются основными субъектами исторического процесса.

Наряду с категорией «общество» Э.Дюркгейм выделял также категории «культура» и «личность» и рассматривал их как взаимопроницаемые сферы и важнейшие компоненты жизненного мира (II, S. 203). Он проследил социальную динамику и сопутствующие ей структурные изменения жизненного мира, которые могут быть проанализированы как ступени развития рационального общественного устройства в самых разных областях — политической, административной, юридической, как наиболее специализированных, и др. По мнению Ю. Хабермаса, развитие центрального органа системы — государства, а также разработка норм и принципов, сложившихся в этих областях, могут служить показателем (помимо прочего) и коммуникативной рациональности, поскольку предполагают взаимодействие индивидов, подключение интерсубъективной сферы, духовные усилия личности и обращение к культурным ценностям (II, S. 174, 203, 277).

Очевидно, что в условиях современной структурной дифференциации системы по-новому встает вопрос и об основах социальной интеграции. Э.Дюркгейм считал, что сама по себе социальность уже предполагает ее, поскольку «социальная жизнь возникает из двойного источника: сходства сознания и участия в труде» (II, S. 175). Однако, как отмечает Ю. Хабермас, этого объяснения недостаточно. К тому же, если второй источник в своих основах прояснен в марксизме, то первый, как тесно связанный со временем и обусловленный конкретным социокультурным контекстом, нуждается в перманентной разработке. Э.Дюркгейм сделал много в этом плане. Он, в частности, показал, как на место социальной интеграции через веру становится интеграция посредством кооперации, что вызывает новые формы солидарности. Он показал также, что изменение форм социальной интеграции может служить индикатором рационализации, для чего они (эти формы) должны быть рассмотрены как процесс перехода (смены) от «механических» форм солидарности (биологических, уровне-типологических, отчасти нормативных и др.) к «органическим», т. е. естественным и добровольным, и смены одних другими. Ю. Хабермас не удовлетворен тем, что Э.Дюркгейм не поясняет, как происходит этот переход, но высоко оценивает другие его идеи в этом плане (II. S. 175 ff.).

Прежде всего — это излюбленная и постоянно развиваемая самим философом идея ассоциаций и представление об обществе как совокупности ассоциаций и групп, объединенных многообразными социальными, экономическими и культурными связями, общими традициями, целями и ценностями, тем, что французский социолог называл «коллективным сознанием» и «коллективными представлениями». Как справедливо замечено, придумывать эти объединяющие ценности нет необходимости, их нужно лишь отобрать из уже функционирующих в общественном мнении и из социокультурных традиций; они, в частности, зафиксированы во «Всеобщей декларации прав человека» и в других теориях общественного договора и социальной справедливости 129.

Хабермаса привлекает также дюркгеймовская традиция согласия как характеристика общественного состояния тем, что она основывается на условиях социального равновесия, на признании солидарности нормой общественной жизни, на утверждении, что мораль, решение этических проблем неотделимы от социальной солидарности. Характеризуя современное общество, Э.Дюркгейм отмечал, что оно безнадежно деградирует, поскольку в нем разделение труда основано на протекционизме, родственных связях, привилегиях и других формах противоестественного социального отбора, и что оно может процветать только при условии естественного социального отбора, основанного на свободном соревновании трудовых достижений, умов, талантов, нравственных достоинств 130. Он понимал мораль как практическую и действенную (наряду с политикой и экономикой) и считал необходимым изменять нравственные основы, так как на них базируются любые экономические и политические институты 131. Ю. Хабермас разделяет такую направленность дюркгеймовских рассуждений и развивает их в своей коммуникативной теории.

Говоря об отцах социологии, Ю. Хабермас не мог пройти мимо работ своего современника Т.Парсонса, созданных в 50-70-х гг. и основанных на структурнофункциональном анализе с использованием символико-семантических представлений 132. Концептуальную схему Т.Парсонса Ю. Хабермас рассматривает как опирающуюся на идеи М.Вебера и Э.Дюркгейма и анализирует ее, постоянно сопоставляя исследования этих трех великих теоретиков социологии. Он трактует ее в плане развития и конструирования социальной теории, определяя ее в целом как переход от нормативной теории действия к системной теории общества. Прежде всего он уделяет внимание комплексному подходу к социальным явлениям как исходной модели Т.Парсонса, особенность которой он видит в том, что она опирается не только на аналитическую логико-дедуктивную теорию человеческого действия как средства и практической основы для решения определенных конкретных задач, в частности касающихся социального действия и поведения индивида, но дополняется разработкой методологических проблем и категориальной системы, в которой противоречия между «действием» и «системой» сглаживаются или снимаются 133.

Т.Парсонс выделяет четыре функции системы — это адаптация, достижение цели, интеграция и легитимация. Разумеется, они и ранее освещались в социологических трудах, в том числе у американских социологов, о которых у нас шла речь. Но особый подход автора «Структуры социального действия» состоит в том, что он увидел способ снятия напряжения между этими функциями системы и действием (индивида) через применение новой па-радигмальной системы, исходным пунктом которой явилось рассмотрение самого общества как органически связанного с социальными действиями и зависящего от них и их координации. Концепция общества при таком подходе предстает как общая схема человеческих действий, как саморегулирующаяся система, дееспособность которой обеспечивается как посредством индивидуальных стремлений субъекта к достижению своих целей и реализации своих интересов и потребностей, так и существующими нормативными актами и ценностями, выступающими в качестве общественных регуляторов действий индивида. Индивид, согласно Т.Парсонсу, является главным действующим лицом, и поэтому задача теории должна быть связана с изучением внутренних состояний его действий. Но не менее важно и выяснение вопроса о том, как возможен социальный порядок и социальная интеграция, как складывается нормативная ориентация, определяются цели и средства, а также социальная система ценностей, которые являются необходимыми ресурсами и компонентами действия.