Агата Кристи - Врата судьбы. Занавес. Забытое убийство. Рассказы

— Господи Боже! — воскликнул Томми, вернувшись вечером домой. — Бедняжечка, Таппенс! Что ты делала? У тебя совершенно измученный вид.

— Я и вправду умаялась, — призналась Таппенс. — До сих пор не могу в себя прийти. О Господи!

— Чем же ты занималась? Снова перебирала книги?

— О, нет! На них я уже и смотреть не могу. Это пройденный этап.

— Тогда где же ты так вымоталась?

— Знаешь, что такое КП?

— Нет, — ответил Томми.

— Тогда я тебе расскажу, только давай сначала чего-нибудь выпьем. И, желательно, покрепче.

За коктейлем Таппенс более-менее подробно пересказала мужу последние события. Пришла очередь Томми восклицать: «О, Господи!».

— И куда только ты не влезешь, Таппенс, — добавил он. — Удалось хоть услышать там что-нибудь толковое?

— Честно говоря, я еще и сама не знаю, — ответила Таппенс. — Думаешь, так просто определиться, когда как минимум шесть человек говорят одновременно и каждый свое, причем большинство еще и невнятно? Но кое-какие соображения у меня все же есть.

— Интересно, и какие?

— Ходят упорные слухи о чем-то, спрятанном здесь во время первой войны, а возможно и раньше.

— Тоже мне новость! — хмыкнул Томми.

— Видишь ли, в деревне об этом говорят до сих пор. Рассказывают всевозможные истории, строят догадки… Может, в них есть крупицы истины?

— Затерявшиеся в куче мусора?

— Ну да, — сказала Таппенс. — Как иголка в стоге сена.

— И как же ты собираешься ее отыскать?

— Можно, к примеру, выбрать из всех историй несколько наиболее правдоподобных. Ведь все они рассказывают то, что действительно слышали. Возможно, кто-нибудь и даст нам очередную подсказку. Ведь мы же точно знаем — тайник есть!

— Да, — согласился Томми, — есть. Но вот где?

— Главное, что мы его ищем.

— Это, конечно, хорошо, но неплохо было бы хоть примерно представлять, что именно мы ищем!

— Не думаю, что это золотые слитки с корабля испанской армады, — сказала Таппенс, — или сокровища из пещеры контрабандистов. Были ведь, можешь себе представить, и такие слухи.

— А вдруг это французский коньяк самого высокого качества? — с надеждой произнес Томми.

— Может быть. Только зачем он нам?

— То есть как? — удивился Томми. — Может, я всю жизнь мечтал о такой находке! Но, к сожалению, скорее всего это будут какие-нибудь бумаги. Например, любовные письма. Как ты думаешь, удастся нам кого-нибудь пошантажировать с их помощью спустя шестьдесят лет? Хотя попробовать, конечно, можно.

— Ничего, Томми, рано или поздно мы поймем, что ищем. Как ты думаешь, нам удастся найти?

— Не знаю, — ответил Томми. — Хотя сегодня я получил довольно ценные сведения.

— О! И какие же?

— Насчет переписи.

— Насчет чего?

— Переписи. Я узнал дату переписи населения, о которой тебе говорили старушки из приюта. И, судя по всему, в тот вечер в доме Паркинсонов находилась уйма людей.

— А как тебе удалось это узнать?

— Моя мисс Коллодон провела кое-какие изыскания.

— Я начинаю ревновать тебя к ней!

— Не стоит, — засмеялся Томми. — Она слишком строгая, постоянно меня одергивает и, как я уже говорил, красотой не блещет.

— Ладно уж, — махнула рукой Таппенс. — Значит, у нас есть дата той переписи. И что дальше?

— Дальше я намерен обратиться к нужным людям — я их, правда, пока не знаю, но обязательно выйду на них через своих знакомых — и добыть список присутствовавших на том обеде.

— Допустим, — кивнула Таппенс. — Идея, во всяком случае, стоящая. Но это завтра… А сейчас, ради всего святого, давай садиться ужинать. Может, тогда мне станет полегче, а то я прямо с ног валюсь. Целый день слушать гвалт из дюжины голосов, да еще пытаться уловить из этого что-нибудь стоящее!

Ужин оказался вполне приличным. Великим кулинаром Альберт не был, но этим вечером ему удалось превзойти самого себя, изготовив сырный пудинг, который Таппенс и Томми по неосторожности обозвали сырным суфле. Альберт тут же их поправил.

— Суфле готовится иначе, — заявил он. — Основное в нем взбитые белки…

— Давай не будем спорить, — сказала Таппенс. — Пудинг это или суфле — не так важно, главное, что он необыкновенно вкусный.

Поглощенные трапезой, Томми и Таппенс отложили дальнейшее обсуждение тактических вопросов. Допив вторую чашку крепкого кофе, Таппенс откинулась на стуле и, глубоко вздохнув, заявила:

— Теперь я почти в норме. И даже припоминаю, что ты не мыл перед едой руки.

— Не хотелось даже на минуту упускать тебя из виду, — объяснил Томми. — И потом, мало ли что могло взбрести тебе в голову за это время. Вдруг снова бы решила послать меня в библиотеку — копаться на пыльных полках. И я все равно бы их испачкал!

— Нашел чем отговориться, — улыбнулась Таппенс. — Подожди-ка. Давай прикинем, где мы находимся.

— Мы или ты?

— Разумеется, я. Где находишься ты, тебе, наверное известно лучше. Хотя не уверена.

— Ценное дополнение, — заметил Томми.

— Передай-ка, пожалуйста, мою сумочку. Кажется, я оставила ее в столовой.

— Обычно ты так и делаешь, но не сегодня. Она у твоего кресла. Нет — с другой стороны.

Таппенс взяла свою сумочку.

— Замечательный подарок, Томми, — заметила она. — Спасибо. Она мне так нравится! Настоящая крокодиловая кожа! Жаль, что в нее трудновато что-либо запихнуть.

— Да и вытащить, судя по всему, тоже, — добавил Томми.

Таппенс боролась с сумочкой.

— С кожаными сумочками всегда так, — она перевела дух. — Простые, плетеные гораздо удобнее. Они легко растягиваются, и в них можно рыться сколько душе угодно. Фу! Вроде бы достала.

— Что это?

— Блокнот! Записываю все что слышала. Многое пока кажется бессмысленным — но это только на первый взгляд. Видишь, вот запись, что необходимо достать списки переписи. Это я еще в «Яблоневой сторожке» записала.

— Молодец, — улыбнулся Томми.

— Так… Что у меня здесь еще? А вот. Миссис Хендерсон, и не она одна, упомянула странное имя — Додо.

— Что за Додо? Что за миссис Хендерсон?

— Уже забыл? Покойная крестная нашего Александра Паркинсона — мне посоветовала поговорить с ней старая миссис Гриффин. А вот еще запись. Насчет Оксфорда и Кембриджа.

— Насчет Оксфорда и Кембриджа? Это про студентов, которые что-то прятали?

— Не уверена. По-моему, речь шла о пари на соревнованиях по гребле.

— Тоже интересно, — заметил Томми. — И тоже вряд ли нам пригодится…

— Как знать. Итак, миссис Хендерсон, Оксфорд, Кембридж и вот еще… Я все хотела сказать тебе, Томми… одна из книг наверху была заложена клочком бумаги. Только я уже забыла какая. Толи «Катриона», то ли какая-то «Тень трона».

— Это о французской революции, я читал в детстве, — сообщил Томми.