Юлий Медведев - Безмолвный фронт

Они, безусловно, все были и есть слегка ненормальные, эти энтомологи. Ни один из них не имел даже средней научной славы, и еще менее — просто известности, какая выпадает на долю представителей других наук.

— А Фабр? — напомнят нам. — Не был ли он удостоен Нобелевской премии в 1910 году?

Да, был. Но не за свои энтомологические исследования, а как литератор, автор дивных книг.

Да, был, тот самый Фабр, школьный учитель, о котором с грустью писали, что он был одним из тех «эксцентричных гениев, которые производит обыкновенно энтомологическая наука».

Ни один энтомолог не имел достатка, который бы соответствовал заслугам, самоотверженности. Ни почета, ни денег. Тогда что же?

Чистая увлеченность. Но чистая увлеченность редко переживает юношеский возраст. Так же как коллекционирование насекомых.

Да и мнение девушек — грозная сила.

Потому — то взрослых собирателей бабочек не много. Потому — то энтомологи не нормальны, не обыкновенны и не часты в обществе, где большинство нормально и обыкновенно.

Это рассуждение возникло в связи с именем Кебеле, потому что жизнь его вдвойне показательна: и как правило и как исключение.

Альберт Кебела прибыл в Калифорнию как нельзя кстати. То есть в самый разгар цитрусовой трагедии.

Не очень — то большой, но последней надеждой на избавление от желобчатого червеца оставалась попытка достать его природных врагов. Кебеле был бы рад отправиться за ними в Австралию. Но работникам Департамента по сельскому хозяйству выезжать за пределы Соединенных Штатов тогда было запрещено. Пришлось закон обойти.

В тот год Мельбурн был у всех на устах. Там открылась международная выставка, в которой должны были принять участие и США. Ответственным представителем страны оказался конгрессмен от штата Калифорнии. Он знал, чем сможет удружить фермерам — избирателям: Кебеле «назначили» работником госдепартамента для поездки на всемирную выставку. На самом же деле по прибытии в Австралию он занялся делом, не достойным столь высокого звания. Как только представлялась возможность, Кебеле удирал из города и ловил божьих коровок по имени ведалия. Именно они, ставшие впоследствии знаменитыми, низводили выдающегося американского цитрусового вредителя до уровня рядового австралийского. Ведалия пожирала австралийского червеца в чудовищных количествах. Энтомолог часто находил их с торчащим изо рта белым пушком — то есть заглатываемым «хлопково — подушечным».

Отвлечемся немного, чтобы сказать добрые слова об этом популярном во всем мире насекомом. Отношение к странному жуку столь теплое и единодушное, что люди будто вовсе не видят в нем насекомого. Божью коровку если и не любят, то переносят даже те, кого при виде насекомых передергивает. Наконец, само ее название кое о чем говорит. «Божья» она не только у нас, в России, но и во многих других странах. Англичане, особым почтением окружающие понятие «леди», присвоили пестрому жучку имя леди — битл, то есть леди — жучок. Между тем и «божья» и «леди» совершенно не отражают сущности коровки. Ее повадки не отличаются ни возвышенностью, ни благородством. Она в первую очередь прожорлива. Именно это в ней главное и ценное.

Божьих коровок всего известно около 4 тысяч видов во всем мире. Представляете, как должна быть красива эта коллекция! Обычные оранжево — красные божьи коровки питаются преимущественно тлями, в то время как черные разных оттенков предпочитают щитовок, червецов, паутинных клещиков.

Из множества божьих коровок, что были собраны и посланы в Калифорнию, живыми прибыли 129. Они — то и загладили вину Австралии перед Америкой. Очень скоро блестящих черненьких жучков было уже несколько миллионов. Они распространились по всему цитрусовому югу Калифорнии и в течение двух лет угроза австралийского желобчатого червеца была ликвидирована.

Успех произвел сногсшибательное впечатление. А если б кто знал, что в последующие пятьдесят лет «хлопково — подушечный» не покажет головы, то что бы было, вообще невозможно представить.

Энтомолог Альберт Кебеле удостоился неслыханных почестей. Немцы не без национальной гордости, поскольку Кебеле — уроженец Германии, назвали биологический метод борьбы с сельскохозяйственными вредителями методом Кебеле. Калифорнийские цитрусоводы устроили в его честь банкет, на котором спасителю преподнесли именные золотые часы, а его супруге — бриллиантовые серьги. «Мне, — писал биограф Кебеле, — не посчастливилось встречать больше ни одного энтомолога, который мог бы видеть на своей жене бриллиантовые серьги».

Щедрость калифорнийцев не покажется чрезмерной, если учесть, что интродукция ведалии обошлась что — то около полутора тысяч долларов, в то время как стоимость фруктов, спасаемых ею ежегодно, исчисляется миллионами долларов.

Кебеле, божья коровка ведалия и никто больше спасли цитрусовую промышленность Калифорнии. Этот факт никогда не сотрется со знамени поборников биологического метода.

Австралийский желобчатый червец посетил и другие районы. И везде божья коровка — соотечественница мешала его процветанию.

Увлечение ведалией было очень сильным. Некоторые энтомологи даже жаловались, что поразительный успех Кебеле затормозил все дальнейшие работы по использованию насекомых против насекомых. Кроме ведалии, никто ничего не хотел знать. А один селекционер из Хиллсборо (противоположный берег полуострова Флорида) в надежде повторить успех калифорнийской кампании, решил развести ведалию в своих краях профилактически. Он заказывает комиссионеру в Калифорнии множество этих самых ведалий вместе со щитовками — в качестве еды.

Кончилось дело тем, что завезенные щитовки расплодились и заразили деревья новатора, ведалии же по какой — то причине (причин этому может быть много, и их надо было предварительно исследовать) не прижились. Осознав чудовищность своего проступка, селекционер в глубокой тайне сжег все свои деревья.

Но какая уж тут тайна! Аутодафе упустило часть «гостей», и они через четыре года, размножившись, дали жару.

Вновь, теперь уже специалистами — энтомологами, была вызвана на помощь австралийская божья коровка. На сей раз она успешно акклиматизировалась во Флориде. Но и щитовка не дремала: в течение пятнадцати лет расползлась по всему штату.

Так может обернуться даже безвредный биологический метод, когда им увлеклись чересчур.

Когда из одной страны в другую перевозится живой материал, особенно насекомые и особенно для биологической войны, энтомолог должен сам и окончательно убедиться, что вместе с полезным переселенцем не пристроился его же паразит или какой — нибудь дополнительный вредитель. Убедиться до того, как насекомые уползут или улетят, после — так же бесполезно и трагично, как узнать, что дал больному лекарство противоположного назначения.