Юлий Медведев - Безмолвный фронт

Впрочем, если трагичные случаи и бывали, не они характерны для практики использования насекомых вообще и божьей коровки в частности. Божья коровка подтвердила свою репутацию, будучи использована в борьбе против щитовки разрушительной — опасного врага кокосовых пальм. Через девять месяцев после того как корабль доставил ведалию на остров Фиджи, следы разрушений, наносимых щитовкой, резко сократились, а еще через девять месяцев в местах, кишевших вредными насекомыми, их уже трудно было даже отыскать. Стремительность результатов не могла не вызвать восторга.

Увлечение божьей коровкой кое — кому дало приличный заработок. Садоводы наладили массовое производство этих насекомых в специальных инсектариях, снаряжались экспедиции для отлова новых и новых легионов жучков. Задача эта облегчалась тем, что божьи коровки собираются часто колониями, насчитывающими тысячи, десятки тысяч колонистов. Некоторые сборщики продавали в год по 10 тысяч галлонов божьих коровок, в каждом галлоне — по 75 тысяч штук! Их покупали и после того как энтомологи доказали бесполезность этой затеи. Но в божьих коровок уже верили слепо.

Между тем ученые проследили, что жучки частенько обманывали фермеров. Разными способами: либо улетали с поля назначения, либо не обращали на вредителя внимания. Специалисты считают, что коровки не успевали израсходовать свои мощные жировые накопления, с которыми они зимуют в колонии. Попав на роскошные пастбища, вялые спросонья хищники почти ничего не ели.

Из сказанного ясно, что в отличие от универсальности и простоты химических средств биологические специфичны и взыскательны.

Божья коровка — преимущественно хищник. Для подавления вредных насекомых используются и другие насекомые — хищники. Однако главными нашими союзниками оказались не они. Паразиты — вот кто больше обнадеживает нас в этой борьбе.

Представители паразитов среди насекомых особенно многочисленны и разнообразны, известны уже сотни тысяч видов и каждый год прибавляются новые.

«Хищные насекомые, — одобрительно пишет о них английский профессор В. М. Уиллер, — убивают другие организмы и пожирают их целиком или частично. Паразит же ставит другие организмы в положение хозяина, живя прямо в их тканях таким образом, чтобы не вызвать немедленной смерти своей жертвы… Можно сказать поэтому, что паразит использует своего хозяина как средство не только снабжения, но и переваривания его пищи». Профессора возмущает «манера поведения» паразитов. Поскольку паразит не должен лишать жизни хозяина до полного удовлетворения собственных нужд, ему приходится прибегать к особо осторожным приемам поедания своей жертвы. «Отсюда, — презрительно заключает Уиллер, — из самой природы паразитизма, формируется особо осторожный тип поведения». Но эта осторожность типична вообще для высокоспециализированного поведения, «включая, — пишет Уиллер, — поведение биологов». Не будь эта реплика остроумна, она была бы оскорбительна.

Жизнь, живая природа, густо и сложно оплетена нитями паразитических отношений. Познание их проливает свет на законы эволюции, а также помогает использовать одних насекомых против других, которые нам неугодны.

Паразит может разместиться снаружи или внутри облюбованного насекомого и существовать за счет сил и здоровья своей жертвы. Она называется хозяином.

Паразит живет за счет хозяина на протяжении периода своего развития. Этот период может быть коротким, и хозяин погибнет в ранней молодости, а может быть и продолжительным, тогда хозяин — вредитель (нас другие не интересуют) возмужает и, чего доброго, успеет вывести потомство. Для паразита это не имеет принципиального значения. С точки же зрения земледельца выгоден лишь первый вариант.

Некоторые насекомые — паразиты обладают удивительной способностью отыскивать жертву (обычно личинку).

Древесная оса откладывает яйца под кору хвойных деревьев. У нее для этого есть длинный яйцеклад. Им оса просверливает узенький проход и туда, подальше от посторонних, помещает яйца. Из яиц вылупляются личинки, которые развиваются под покровом толстого, в четыре пальца, слоя древесины. Там — то и отыскивает их другая оса — наездник, по прозванию «гусар». Свой яйцеклад гусар всаживает в здоровое дерево на глубину до шести сантиметров (!) и точно попадает в невидимую хозяйскую личинку. Через аккуратную дырку внутрь личинки древесной осы гусар закладывает свое яйцо. Из него выйдет личинка наездника и деликатно съест личинку древесной осы. Это ли не чудо на грани телепатии?

(Присутствуя на заседаниях Международного конгресса по психиатрии, проходившего в Москве, многие узнали, что Реми Шовен всерьез занимается проблеллами так называемой биологической связи, ясновидением, что означает способность различать спрятанные от глаз предметы и даже предсказывать наперед события. Познакомившись с «ясновидением» осы — гусара, а также других феноменов из чешуекрылых, легко представить, что именно могло толкнуть к телепатии такого человека, как Реми Шовен, наблюдающего изо дня в день вещи, не укладывающиеся в «нормальные» объяснения.)

Как паразитам удается находить и распознавать личинки своего хозяина? И далее: как удается уцелеть хоть одному хозяину, если паразиты находят их даже когда они невидимы?

Профессор Уиллер ворчливо — остроумно замечает: с момента выхода из яйца паразит получает отличное практическое знание о своем хозяине, подобно тому как можно о нас сказать, что мы получаем хорошее практическое знание об апельсине, съедая его.

Согласившись с этой версией, придется преодолеть некоторое затруднение, а именно представить себе, что воспоминания о хозяине самка паразита проносит через все свои метаморфозы — на стадии личинки, куколки, взрослой осы.

Второй вопрос кажется более простым. Хозяева могут выживать по двум причинам: либо их больше, чем паразитов, либо просто паразиты есть не всюду сразу. Но первое предположение не подходит, потому что некоторые паразиты как раз исключительно плодовиты. Мы упоминали о полиэмбрионии, то есть образовании из одного яйца дюжин и даже сотен личинок. Пользуются полиэмбрионией как раз паразиты. Преимущество это кажется столь значительным, что паразиты должны бы были всего за несколько поколений истребить хозяев «как класс». Что тогда бы произошло?

Если б паразиты доели своих хозяев, они погибли бы сами. Пусть даже у них не один вид хозяев, а несколько, много — все равно. Сначала исчезнет один, паразиты примутся за другой, исчезнет другой и так далее.

Однако ни паразиты, ни хищники не исчезают. Паразиты могут значительно снизить численность вредителей, но не ликвидировать их. Это, между прочим, одно из ограничений биометода. С его помощью удается в лучшем случае достичь такого равновесия между полезными (паразитами) и вредными (растительноядными, к примеру) насекомыми, которое нас устраивает. Мы увидим, однако, что такая половинчатость решения оказывается в некоторых отношениях более предпочтительной, чем поголовное истребление насекомых, преследуемое химической защитой.