Герда Грау - Анубис

Сверху шрам Кройса казался страшнее, чем из обычного положения. Гейл разглядывал следы стяжек или швов, думая, что могло оставить такую рану. Незамеченная на скорости торчащая арматура? Падение с высоты? Какой-то механизм? Или чья-то рука?

— Я занимался Анубисом, — наконец сказал Кройс, глядя в наполненное дымом пространство перед собой. — Был рядовым винтиком следственной машины, если можно так назвать. Изучал материалы и показания, опрашивал фигурантов и так далее. Всего рассказать не могу, но поверьте, официальная версия операции «Анубис» не содержит и половины того, что творилось на самом деле.

— Что именно не попало в официальную версию? — спросил Гейл. — Кроме того, что руководил ею не Шепард? Дом Мертвых?

Кройс взглянул на него так, словно тот достал ядовитую змею и собрался бросить ее им на голову.

— От кого вы слышали эти подробности?

— Свои источники, — хмыкнул Гейл.

— Дом Мертвых — условное название, — ответил Кройс, когда пауза стала слишком длинной для того, чтобы быть непринужденной. — Так называлась агентурная сеть, которой руководил Анубис. Довольно разветвленная по вертикали и горизонтали, она имела некоторые характерные особенности: помимо прочей стандартной мотивации людей крепко держал страх. Анубис умел нагнать ужаса на своих исполнителей. Ни один из арестованных не назвал его настоящего имени, никто не мог описать приметы, а те, что проскальзывали случайно, были слишком фантастичны и явно не имели к действительности никакого отношения.

Гейл ожесточенно втянул чужой никотин в легкие за неимением своего, чтобы отогнать непроизвольные ассоциации — не исключено, что именно их от него и добиваются. Непонятным оставалось, верит ли в это сам Кройс, — сквозь сизый туман следователь выглядел маской, неподвижной и отстраненной.

— Простым запугиванием такого эффекта не получишь, — не заметив взгляда Гейла, продолжил тот. — Но выяснить правду было невозможно, некоторые предпочитали суицид помощи следствию и облегчению своей участи.

— Химия? Наркотики?

— Ничего этого в крови жертв обнаружено не было, списали на нечистую совесть. Конечно, поступали так далеко не все, и несколько наводок на Анубиса мы получили. Результата они не дали, напротив, показали, что он был прекрасно осведомлен о планируемых действиях. Я участвовал в задержаниях на указанных адресах, насмотрелись мы там, честно говоря, разного. Иногда такого, что и вспоминать не хочется.

Он невольно коснулся рукой шрама, но тут же опустил ладонь и сжал ее в кулак. В комнате опять стало тихо и пусто, пока Кройс не встал, чтобы затушить окурок в урне у стены.

— Подозревали многих, — спокойно сказал он, стоя спиной к столу. — В конце — руководителей операции, потому что нет ничего легче, чем безуспешно ловить самого себя. Можете представить наше состояние, раз другого варианта не оставалось.

— А существенные улики против руководителей были? — перебил его Гейл. — Или только подозрения?

— Улик не было, — покачал головой Кройс. — Но теракт в Президиуме, который тут упоминался, произошел как раз после того, как эти подозрения были высказаны. Ссылка майора Лаудера была подписана в течение часа после взрыва. Что об этом думал генерал Шепард, я понятия не имею.

— Кто высказал подозрения?

Кройс кивнул, словно ждал этого вопроса.

— Это не было моим частным мнением, такой же позиции придерживались многие, я просто озвучил. После этого Анубис больше себя никак не проявлял, дело закрыли через пару месяцев.

— Это не прямое доказательство.

Их взгляды встретились.

— Косвенное, — без эмоций признал Кройс. — Однако генерал Шепард следующим шагом заморозил перемещения всех его близких контактов по служебным вертикалям и горизонталям, одновременно с этим запретив менять место жительства и покидать территорию района. Своего рода форма ареста. Справедливая или нет — это уже лирика, и к решению текущей задачи нас не приближает. Я ответил на ваш вопрос?

Гейл посмотрел в его вновь омертвевшие глаза, только что бывшие живыми и нормальными. За этим тусклым слоем явно стояло что-то личное, состоявшее в родстве с глубоким шрамом.

— Почему нас с майором не задержали сразу же? При наличии таких подозрений?

— Не заметили.

— Вранье, — грубо ответил Гейл. — Люди, которые меня арестовали, признались, что следили за нами от станции. И даже ждали команды на задержание, но не получили ее.

— Нелегалы — епархия безопасников, — раздраженно сказал Стирхоф. — Комендатура понятия не имеет, есть разрешение у человека или нет.

— Вы не запросили у них данные. И никому не сообщили о том, что произошло, пока майор Лаудер не исчез. И даже после этого. Притащили в комендатуру меня, чтобы облегчить себе задачу.

— Надо было самим написать на себя донос? — ядовито спросил Стирхоф. — И на вас заодно?

— Гораздо приятнее подать рапорт о задержании нарушителя, — кивнул Гейл. — Обойти безопасников в соревновании ведомств в отдельно взятом районе, разблокировать заморозку карьеры... Ради этого можно дать подозреваемому погулять и пообедать, чтобы побольше народу увидело, как Джибейд клал на приказы Шепарда.

Стирхоф сменил цвет лица на багровый, Кройс рывком поднялся с места.

— Вас я понимаю больше, — сказал Гейл, не дав ему открыть рот. — Косвенные доказательства всего лишь косвенные, прямые — другое дело. Следак всегда следак, даже в заштатной комендатуре. Так?

Кройс и Стирхоф переглянулись, точно не поверили услышанному, и сделали это синхронно, так что Гейл заподозрил, что голова комендатуры имеет две шеи, как геральдический орел древности.

Карта на стене горела яркими и почти праздничными огнями, абсолютно не вязавшимися с трупами и смертью.

— Что известно о взрыве в Президиуме десять лет назад? — неожиданно спросил Гейл у Кройса. — Какие-нибудь детали, необычные подробности? Повторив которые, можно связать два преступления в одну цепочку, наглядную для любого журналиста? Не говоря уже о полиции?

— Какое отношение… — начал Стирхоф, но Кройс остановил его жестом.

— Деталей немного, — сказал он. — Взрыв был эквивалентен нескольким килограммам тротила, пластиковая взрывчатка, вестибюль здания сложился, как карточный домик. Электродетонатор привели в действие дистанционно, что дало возможность подозревать соучастие в преступлении какого-то дрифтера.

— Где заложили заряд?

— Левый дальний угол вестибюля. Так сказали специалисты, работавшие после взрыва на месте.

Угол у вестибюля был понятием условным. В Президиуме не нашлось бы ни одной прямой линии, все конструкции, включая известный на весь мир стеклянный купол-шар, имели обтекаемый и плавный вид, но в этих обтеканиях скрывались ниши, узкие и широкие относительно друг друга. В одной из них Гейл частенько дожидался Саманту из секретариата фельдъегерской службы. А если быть совсем откровенным, то ждал он ее именно в левом углу вестибюля, ближайшем к почте, и поскольку Саманта вечно опаздывала, этот кусок он изучил достаточно хорошо.