Герда Грау - Анубис

Кройс наблюдал за его сомнениями с некоторой долей сочувствия, словно понимал, каково сейчас Гейлу.

— Я вам это рассказываю исключительно для того, чтобы вы посмотрели на ситуацию другими глазами и сами, внутри себя, ответили на вопрос — зачем появляться в Рамзесе человеку, которому это запрещено? Какая у него может быть здесь цель после всего, что имело для него такие катастрофические последствия? Даже не прошу вас озвучивать свои выводы, просто сделайте их. И посмотрите на роль, отведенную в этом спектакле вам. Вас использовали, и каким образом сложились бы дальнейшие события, не возьмется предсказать никто. Никто из тех, кто знал майора Лаудера немного больше, чем вы. Так что как бы вам ни хотелось покинуть здание комендатуры, на вашем месте я бы дважды подумал. Здесь относительно безопасно, а вот когда местонахождение вашего напарника выяснится, мы с удовольствием отпустим вас домой. Если вы за это время вспомните еще что-то, что могло бы пролить свет на цели майора Лаудера в Рамзесе, будем очень обязаны.

Гейл внимательно посмотрел на Кройса. Если в первый раз он мог списать на то, что ему показалось, то сейчас он был уверен, что за словами Кройса стоит страх. От этого глаза следователя были пустыми и безжизненными, и фраза о Доме Мертвых начинала обретать плоть и очертания.

Пад в кармане Кройса неожиданно издал низкое гудение входящего вызова с отключенным звуком. Тот встал и поспешно отошел в угол комнаты, хотя с тем же успехом мог бы остаться на месте — полтора шага в сторону не заглушали бас Стирхофа, проводимый хорошим динамиком в крошечное помещение.

— Поздравляю, — прогремел комендант. — К нам полиция.

— Быстро они. — Кройс бросил взгляд на Гейла, который из вежливости сделал вид, что ничего не слышит. — А в чем дело?

— Есть какие-то сомнения? В этом чертовом ресторане кого только не было, к ночи здесь будет стоять очередь за подробностями.

На несколько секунд повисла многозначительная пауза.

— Хорошо, но должна быть и какая-то официальная причина, — сказал Кройс, понизив голос до шепота. — Пусть хотя бы ее назовут, подумаем, как выкрутиться.

— Мы сами задержали Эндрюса или нет? — перебил его Стирхоф.

Кройс поколебался.

— Нет оснований.

Гейл оценил его подвиг. При том горячем интересе, какой комендатура проявила к нему и его злополучному обеду, следователю ничего не стоило состряпать обвинение в угоне кара и задержать его на сутки по всем правилам.

Стирхоф разочарованно посопел, словно ожидал от Гейла признания в намерении угнать Аякс в Новую Викторию.

— В моем кабинете, — коротко сказал он.

Кройс отключил своего собеседника и повернулся к Гейлу, задумчиво постукивая падом по ладони.

— Мистер Эндрюс, у вас случайно нет версий, по каким причинам вы могли заинтересовать полицию? — вежливо спросил он.

Гейл пожал плечами.

— В ресторане не было ни с кем недопонимания? — продолжал настаивать Кройс. — Может быть, не у вас, а у вашего спутника? Разговор на повышенных тонах? Агрессивное поведение? Что-нибудь противозаконное?

— Ничего такого не было.

— Хорошо. Тогда вам будет не очень сложно выяснить, что полицейским от вас нужно, и по возможности этот вопрос быстро уладить? Мы со своей стороны окажем вам любое содействие. Единственная просьба — не упоминать имени майора Лаудера в разговоре с полицией. Лучше всего, если вы будете вести себя так, как если бы сидели за столиком один, и отвечать только за свои действия.

Гейл согласно кивнул, оставив все вопросы при себе — любопытство победило. Если Кройс удивился быстрому согласию, то ничем этого не выдал. Он подошел к двери и ударом кулака в железное полотнище велел дежурному выпустить их обоих.

Кабинет Стирхофа был маленьким и неудобным по сравнению с пространством, предоставляемым коменданту Президиума, у которого Гейл однажды побывал по служебным делам. Здешнее помещение было прямоугольником площадью около тридцати — тридцати пяти метров, где вдоль длинной стены напротив двери стоял ряд стульев, используемых в конференц-залах. Ряд соединял собой стол коменданта и дрифт-кресло, разнесенные к разным торцам комнаты. Всю остальную стену занимала карта района, предназначенная не только для обычного ориентирования, но и для дрифта.

Карта отображалась очень подробно, трехмерная и объемная, со всеми домами и улицами, любой участок дороги или дома можно было увеличить в воздухе холопроекцией и рассмотреть в деталях. Поддерживала карту в рабочем и актуальном состоянии целая сеть устройств, размещенных на улицах. При подключении дрифтера карта покрывалась дополнительной сеткой с маркерами, на которой он оставлял знаки своего пребывания в том или ином фрагменте.

Рамзес был частью Аякса, расположенной по одной стене «колбы» — ступенчатые улицы, многоуровневые террасные дома, в которых крыша одного является верандой для другого, множество зеленых зон, как та, где находился «Росетти», даже озеро, правда, искусственное, но декорированное под настоящее. На нем катались на лодках, и лодки выглядели на карте игрушечными корабликами.

Все в Рамзесе было геометрически правильным (за исключением внешних границ, напоминавших многоугольник), свободным и продуманным. Огромная сеть коммуникаций, поддерживающая эту красоту, уходила в Нижний Аякс с тех времен, когда тот был центральной частью корабля-колонии «Арк» — стержнем, на котором крепились кольцевые структуры: подобие детской пирамидки, собранной в неправильном порядке колец — самое большое в центре. Сколько всего их было нанизано на Аякс, никто толком не знал, корабль-колония подвергся разделению сразу же по прибытии в Викторию, которая тогда еще не носила статус Новой, а большего в источниках не сообщалось.

Полицейских в наряде было двое, оба выше Гейла и с завидным сложением. Они сидели на стульях, но при появлении новых лиц встали одновременно, как синхронисты. Выражения физиономий у обоих были самые официальные и деловые. Гейл уже не удивился, увидев третьим участником шоу того самого толстяка, чей пад он использовал для подслушивания закулисного разговора, вспомнил и полицейскую рацию у него в кармане.

Они обменялись неприязненными взглядами. Толстяк оказался детективом по фамилии Грац, и Гейл про себя фыркнул — грации в нем было столько же, сколько в грузовом лифте.

— Мистер Эндрюс, вам придется на время проехать с нами в участок, — сказал Грац с таким видом, точно встретил Гейла впервые. — Поступило заявление от гражданского лица.

Гейл задумался, сам ли Грац изобрел этот повод или делает это по согласованию с Джибейдом? И если последнее, то не стоит ли принять предложение, чтобы отделаться от комендатуры?