Константин Вентцель - Борьба за свободную школу

«Давно уже русская школа всецело подчинена полицейско-бюрократическому произволу, давящему ее извне и окончательно деморализовавшему ее внутри. Бесконечный ряд самых возмутительных насилий и надругательств над личностью учащихся детей не поддается перечислению. Укажем хотя бы на следующие явления:

С одной стороны:

1) Надзор гласный и тайный, выражающийся в обысках и выемках, производимых училищной администрацией как в стенах учебных заведений, так и на квартирах учеников, распечатывание гимназических писем, отнятие книг, запрещение посещения библиотек и т. д. 2) Всевозможные гимназический сыск: выслеживание неблагонадежности учеников по их классным сочинениям, подслушивание их разговоров, возложение на инспекторов и учителей роли разведчиков и доносчиков. 3) Возложение полицейских обязанностей даже на самых маленьких детей в виде дежурства, и, наконец, 4) самая страшная язва современной школьной жизни: опыты организации шпионства среди самих учеников.

С другой стороны попытки открытого возбуждения в детях племенной, сословной и религиозной розни, выразившиеся в пошлых издевательствах, раздававшихся с некоторых учительских кафедр, преследование и искоренение духа товарищества и создание всяких преград для взаимного сближения детей.

Подобные воздействия нашей школы, отравленной современным полицейско-бюрократическим режимом, доводят наших детей до озлобления и отчаяния. Душевные болезни, самоубийства и тому подобные несчастия, участившиеся за последнее время, добровольный выход из учебных заведений и, наконец, попытки коллективного протеста со стороны самих детей ярко свидетельствуют о величайшей неудовлетворенности учащихся всем современным школьным режимом, угнетающим душу и тело ребенка.

Всеобщий разнузданный административный произвол, господствующий над детьми и над всею школою, достиг за последнее время неслыханных размеров. В Саратове, Пскове, Курске и других городах совершены избиения детей войсками, полицией и ее наемниками, причем с особенной силой сказалась полная разобщенность учащего персонала с учащимися — так, например, в Курске училищная администрация и педагогический персонал (за малыми исключениями) не только отсутствовали во время избиения своих учеников, но и ничего не сделали для охраны и защиты детей. Министерство Народного Просвещения, и без того опозорившее себя всем своим постыдным отношением к делу просвещения и интересам учащихся, теперь уже вполне погребло самого себя в глазах русского общества, явившись безучастным зрителем этих кровавых расправ с детьми.

Учащиеся и их родители не только не получили никакого удовлетворения и успокоения, после всего совершившегося, но правительство сочло возможным даже вместо того, чтобы принять меры к обузданию своих агентов, превратившихся в разбойников, возложить на них новые полномочия — еще более усилить надзор за поведением учащихся в средне-учебных заведениях при появлении их на улице и в общественных местах (см. «Русск. Ведом.» № 51.)

Положение стало нестерпимо. Единственным выходом из него представляются нам следующие меры, которые и предлагаем Педагогическому Обществу обсудить и сделать все возможное для проведения их в жизнь.

1) Требовать немедленной передачи всех правительственных учебных заведений в руки общества, чем только и может быть гарантировано правильное и спокойное течение школьной жизни и неприкосновенность личности учащихся. Впредь же до того, пока это требование не будет удовлетворено, предложить родителям не только не посылать своих детей в правительственные учебные заведения и не оказывать на них обычного давления в этом смысле, но, наоборот, убеждать их отказываться от посещения этих школ.

2) Предложить учителям прекратить занятия до тех пор, пока не будут даны гарантии безопасности и неприкосновенности личности учащихся, так как немыслимо спокойно заниматься преподаванием наук, если нет ни малейшей уверенности в том, что после урока учеников не будут бить или хватать на улицах.

3) Немедленно организовать временное домашнее обучение взамен прекращаемых школьных занятий до наступления на Руси полной свободы просвещения и уважения к личности учащихся.

Сочувствующие этому, родители и учителя должны объединиться и взять на себя руководство организацией домашнего обучения.

4) Необходимо, чтобы Педагогическое Общество взяло на себя инициативу созыва Всероссийского Съезда Родителей и Педагогов для обсуждения способов и средств защиты детей от нравственного и физического насилия и вопроса об организации образования на гуманных, разумных, свободных началах и для учреждения Союза для проведения в жизнь указанной реформы образования и воспитания.

5) Необходимо, чтобы Педагогическое Общество, совместно с другими просветительными Обществами России, заявило настоятельное требование о том, чтобы ни один из учеников не подвергался преследованию за протест против существующего школьного режима, чтобы все уже наложенные кары были немедленно сняты и чтобы все потерпевшие получили полное удовлетворение.

6) Если предлагаемые резолюции будут приняты Педагогическим Обществом, то не найдет ли оно желательным принять меры к самому широкому их распространению».

В пояснение этого заявления мы считаем только необходимым прибавить, что именно лица, подававшие его, разумели под передачей правительственных учебных заведений в руки общества. Под этими словами понималась полная автономия всех учебных заведений, какого бы рода они ни были. Академическая свобода предполагалась нужной не только для университетов, но и для средних и низших учебных заведений, так как на самом деле нет никакой разницы между высшим, средним и низшим образованием: всякое истинное образование есть высшее. Каждое учебное заведение должно состоять из учащих, учащихся и их родителей, поскольку последние принимают активное участие в деле воспитания своих детей. Все эти три элемента должны образовать из себя одно органическое, самоуправляющееся целое. В таком виде представлялся составителями заявления переход правительственных учебных заведений в руки общества.

Что касается второго заявления, поданного в Совет Педагогического Общества теми же лицами, то в нем возбуждался «вопрос о помощи детям, не желающим подчиниться бюрократическому школьному режиму». Педагогическое Общество призывалось к сосредоточению внимания на разрешении вопросов «социально-педагогических» и к тому, чтобы немедленно приступить к творческой работе созидания новой свободной школы.

«Педагогическое Общество, — говорилось в этом заявлении, — может проявить оригинальное творчество в области свободной педагогической мысли и деятельности. Оно может проложить новые пути в деле народного просвещения. Первые шаги на этом новом пути могли бы состоять в следующем: 1) В установлении живой нравственной связи между Педагогическим Обществом и учащейся молодежью. Необходимо, чтобы деятельность Педагогического Общества приняла такое направление, которое, идя навстречу духовным запросам, нуждам, стремлениям, сомнениям, потребности в помощи, совете и т. д. молодежи, нашло бы сочувственный отклик в последней, чтобы Педагогическое Общество вступило как бы в духовный союз с нею. 2) В разрушении всеми способами вредной иллюзии, еще поддерживающей до сих пор у многих родителей и юношей веру в современную бюрократическую школу и тормозящей признание ее полной и окончательной негодности как в области образования, так и воспитания. Пора признать, что и бюрократическую школу так же, как и систему управления, не чинить и лечить, а совершенно уничтожить надо, не оставляя камня на камне, и на развалинах ее возвести новое здание академической свободы не только для университетов, но и для средних и низших школ. Надо признать, что образование, основанное на насилии и принудительных программах, есть зло. В 3-х, необходимо сделать активную попытку стряхнуть с себя иго современной бюрократической школы и попытаться обойтись без ее услуг путем организации союзов взаимопомощи педагогов, родителей и детей в деле образования и воспитания. Мы защитим детей, если скажем им, что они правы, что им нечего ждать истинного просвещения от существующей школы, если убедим родителей не губить детей, принуждая их учиться в этих ужасных заведениях, и если провозгласим, что единственный способ, единственный путь истинного образования есть самообразование. Конечно, этому самообразованию надо помочь и пойти ему навстречу. Самообразование не означаете предоставления ребенка, юноши его собственным силам, но предполагает, что педагог из управителя и повелителя становится другом, помощником и деятельным сотрудником ученика в его самобытном стремлении к знанию. Самообразование отнюдь не предполагает одних лишь единоличных изолированных усилий, а напротив требует широкой коллективной работы, свободной кооперации возможно большего количества лиц: родителей, педагогов и учащегося юношества. Настоящий момент небывалых забастовок и небывалых избиений учащихся особенно облегчает Обществу возможность приступить к этому делу. Следующие практические меры, по нашему мнению, могли бы повести к разрешению поставленных жизнью задач: 1) Организация союзов и кружков коллективного образования с установлением связи между ними путем объединения в одно целое, в один общий союз коллективного самообразования. 2) Войти в сношение по этому делу с другими просветительными учреждениями… 3) Организовать ряд систематических чтений по примеру тех, какие в настоящее время ведутся в Соляном Городке и в Мраморном дворце в Петербурге, где на ряду с педагогическим персоналом принимают деятельное участие студенты, курсистки и вообще молодые люди, ищущие приложения своих сил в деле просвещения народа… Подобный общественный почин положил бы основание для создания свободной самоуправляющейся школы, которая, полагаем, вряд ли подверглась бы преследованию в настоящее время, являясь по сравнению с другими признаками пробуждения России, очевидно совершенно невинным уклонением от установившейся рутины. Организация подобного домашнего обучения будет свидетельствовать как нельзя более кстати о том, что общество созрело не только в политическом, но и в педагогическом отношении настолько, что уже взяло дело образования в свои руки и от слов перешло к делу».