Элизабет Ноэль-Нойман - Общественное мнение [Открытие спирали молчания]

Те же аргументы, спустя тридцать лет, приводит и Пьер Бордье в эссе «Общественное мнение не существу­ет» 18 . На конференции американской Среднезападной ас­социации исследователей общественного мнения (Midwest Association of Public Opinion Research — MAPOR) в Чикаго в 1991 г. одно из заседаний было специально по­священо обсуждению европейских концепций обществен­ного мнения, материалы которого нашли отражение в се­рии последующих публикаций и International Journal of Public Opinion Research 19 . Были представлены теории об­щественного мнения, сформулированные Фуко, Хаберма– сом и Бордье. Все три основаны на предположении, что формирование мнения — это рассудочный процесс.
Несмотря на все возрастающий интерес к теориям ра­ционального выбора в политических науках и общую ув­леченность психологов когнитивными процессами, идее общественного мнения как рациональности, кажется, приходится все чаще занимать оборонительную позицию к концу столетия. Дж. Бениджер, например, ожидает появ­ления новой парадигмы вдоль этой линии обороны: «Если допустить, что установки как аффект зависят от сознания (знания и схемы), а также, возможно, от поведенческой предрасположенности, то коммуникация, которая изме­няет "только" сознание, так же важна для изменения уста­новки, как коммуникация с аффективными компонента­ми» 20 . Действительно, многочисленные исследования об­щественного мнения показывают, что убедительная ин­формация может оказывать бол ее устойчивое воздействие на общественное мнение, чем просто убеждающие призы­вы. Дальнейшие разработки указанной парадигмы для лучшего понимания этого типа формирования и измене­ния общественного мнения, как ожидается, будут зани­мать центральное место на страницах FOR (Public Opinion Reaserch. — Ред.) в последующие 50 лет его существования.
Скрытая функция мнения: социальный контроль
Во время работы 25-й ежегодной конференции Амери­канской ассоциации исследователей общественного мне­ния в 1970 г. психолог Брюстер Смит из Чикагского уни­
верситета, выступая на заседании по теме «Теоретические проблемы общественного мнения», констатировал, что исследователи «еще всерьез не занимались проблемой, ка­ким образом мнения индивидов вызывают социальные и политические перемены» 21 .
Проблема не может быть решена, потому что никто не замечает способности общественного мнения оказывать давление. Рациональная же концепция не объясняет дав­ления, которое общественное мнение может оказывать, если имеет хоть какое-то влияние на правительство и граждан. Рациональность может просветить, вдохновить, заинтересовать, но этого недостаточно, чтобы оказывать такое давление, которого, по словам Дж. Локка, не выдер­жит ни один человек из десяти тысяч. А тот, кто лишился поддержки людей, говорил Аристотель, не может оста­ваться правителем. Д. Юм тоже считал, что только на мне­нии держится правительство. И это касается, писал он в «Трактате о человеческой природе», как самых деспотич­ных и самых воинственных правительств, так и самых свободных и самых популярных. Власть общественного мнения легкообъяснима, если его рассматривать как со­циальный контроль. В письме, датированном 50 г. до н.э., Цицерон сообщает своему другу Аттику, что его ввело в заблуждение общественное мнение (publicam opinionem). Даже в самом первом известном нам сегодня случае упот­ребления термина «общественное мнение» он использует­ся для обозначения не хорошего и разумного суждения, а скорее своей противоположности.
Рациональная концепция общественного мнения опи­рается на представление о хорошо информированном гражданине, способном тонко аргументировать и четко формулировать свои суждения. Она делает акцент на пол­итической жизни и политических противоречиях. Боль­шинство авторов, разделяющих ее положения, признают, что только малая группа информированных и заинтересо­ванных граждан действительно участвует в таких дискус­сиях и формирует суждения. Однако концепция обще­ственного мнения как социального контроля затрагивает всех членов общества. Поскольку участие в процессе, угро­жающем изоляцией и вызывающем страх перед изоля­цией, не является делом добровольным, то социальный контроль оказывает давление и на индивида, опасающего­
ся изоляции, и на правительство — оно также может ока­заться в изоляции и быть свергнутым без поддержки об­щественного мнения. Пример ЮАР показал, что в нынеш­нее время целая страна может подвергнуться изоляции в мировом мнении, пока не изменит своей позиции под его давлением.
Концепция общественного мнения как социального контроля не затрагивает качества аргументации. Решаю­щее значение имеет тот из двух противоборствующих ла­герей, у которого хватит сил запугать противника изоля­цией, отвержением и остракизмом. В начале этой книги мы уже говорили о значении восприятия людьми силы противоположной стороны, проиллюстрировав это «сдви­гом в последнюю минуту» во время федеральных выборов в Германии в 1965 и 1972 гг. Столкнувшись с аналогич­ным явлением во время президентских выборов в Амери­ке в 1940 г., Лазарсфельд попытался объяснить его в тер­минах индивидуальной психологии как «эффект прицеп­ного вагона» — каждый хочет оказаться на стороне побе­дителя, если интерпретировать это в терминах социаль­ной психологии. Никто не хочет оказаться в изоляции. И «эффект прицепного вагона», и «спираль молчания» бази­руются на всеобщем убеждении, что индивиды следят за усилением или ослаблением различных группировок в своем окружении. Однако мотивация этих наблюдений различна. Более того, теория спирали молчания подчер­кивает постепенное нарастание изменений в результате непрерывного социального процесса, в то время как тео­рия «прицепа» предполагает скорее внезапный скачок от одной позиции к другой, основанный на новой информа­ции о том, кто впереди. Обе эти теории можно использо­вать одновременно 22 .
Многие писатели давно интуитивно осознали, что по­беда или поражение в процессе общественного мнения не зависит от правоты или заблуждений. Как отмечал немец­кий правовед Иеринг в 1883 г., осуждение как наказание за отклоняющееся поведение не имеет рационального харак­тера, который легко улавливается в неодобрении «некор­ректного логического заключения, ошибки в решении арифметической задачи, неудачного произведения искус­ства». Он скорее подчеркивается «осознанной и неосоз­нанной реакцией сообщества на то, чтобы отстоять свои
интересы, защитить себя в целях общей безопасности» 23 . Иными словами, речь идет о сплоченности и ценностном единстве в обществе. Последнее может включать только моральные ценности — добро и зло — или эстетические ценности — красиво и уродливо, — если только они содер­жат эмоциональные компоненты, способные источать уг­розу изоляции или страх перед изоляцией.
Сравнение двух концепций общественного мнения
При сравнении двух концепций общественного мнения следует подчеркнуть, что они основаны на совершенно различных предположениях относительно функции об­щественного мнения. Общественное мнение как рацио­нальный процесс, фокусируясь на проблемах демократи­ческого участия и обмена различными точками зрения по общественно значимым вопросам, требует в то же время внимания к этим идеям со стороны правительства и счи­тает, что власть капитала и государства, средства массовой информации и современные технологии могут манипу­лировать процессами формирования общественного мне­ния 24 .
Теория общественного мнения как социального конт­роля концентрирует внимание на поддержании необходи­мо достаточного уровня согласия внутри общества отно­сительно ценностей и целей сообщества. Согласно этой концепции, сила общественного мнения настолько вели­ка, что ни правительство, ни отдельные члены общества не могут его игнорировать. Источник этой силы — угроза изоляции, которой общество подвергает отклоняющегося индивида или непослушное правительство, а также страх перед изоляцией, который обусловлен социальной приро­дой человека.
Постоянное наблюдение за своим окружением и, за ре­акциями других, выражаемое в готовности высказываться или промолчать, и есть та нить, которая связывает инди­вида с обществом. Такое взаимодействие укрепляет об­щность сознания, общепринятые ценности и общие цели и одновременно предостерегает тех, кто отклоняется от этих ценностей и целей. Страх перед изоляцией в случае
отклонения есть производное от чувства удовлетворения общегрупповым опытом. Исследователи предполагают, что эти реакции развились в процессе становления чело­века, чтобы поддержать необходимо достаточное сплоче­ние человеческих сообществ. Эмпирическое подтвержде­ние этому мы находим с помощью «метода отбора данных опыта» («experience sampling method» — EMS), который по­казывает, что одиночество связано с депрессией и плохим настроением у большинства людей 25 .
Одно из основных различий между двумя концепция­ми общественного мнения — рациональной и социально­го контроля — состоит в интерпретации слова «обще­ственный». Согласно демократической теории обществен­ного мнения как продукта рассуждений (raisonement), по­нятие «общественный» должно рассматриваться с точки зрения содержания, тематики общественного мнения, ко­торая имеет прямое отношение к политике. Концепция общественного мнения как социального контроля интер­претирует понятие «общественный» в смысле «публич­ный», «гласный», «прилюдный» 26 , «у всех на глазах», «ви­димый всем», coram publico. Глаз общественности — это суд, которому подвержены и правительство, и каждый ин­дивид.
Обе эти концепции объединяются, когда речь заходит об интерпретации слова «мнение». В соответствии с де­мократической теоретической концепцией «мнение» оз­начает в первую очередь индивидуальность взглядов и суждений; согласно же концепции общественного мнения как социального контроля, оно применимо к гораздо бо­лее обширной сфере, фактически ко всему, что в явной форме публично выражает ценностно значимое мнение, которое может проявляться как непосредственно, через высказанные убеждения, так и опосредованно — с по­мощью видимых символов — нашивок, флагов, жестов, причесок или бороды, т.е. через видимое для других, име­ющее нравственную нагрузку поведение. Эта концепция общественного мнения применима даже к неоднознач­ным ситуациям 27 . Ее значимость распространяется на весьма обширную сферу: от всех правил морального ха­рактера («политической корректности») до табу — области неразрешенного конфликта, который не может обсуж­даться открыто без ущерба социальной сплоченности.