Джон Миллер - Затерянное племя ситхов [сборник]

Илиане было плевать на карту над головой и на историческую ценность окружающего вообще. Так что она плюхнулась в кресло и закинула ноги на подлокотник.

Хилтс вытаращил глаза:

— Ты собираешься сидеть здесь?

— Я не собираюсь. Я сижу. — Она машинально отстегнула свой световой меч и перекинула его из руки в руку. — Они либо обрушат Храм под нами, либо найдут нас. Если придется ждать, я предпочитаю делать это сидя.

— Ладно, как хочешь.

— Знаешь, это помещение абсолютно бесполезно, — сказала Илиана, хрустнув запястьями. — Здесь есть только карта летнего неба.

Хилтс кивнул. В звездной карте было больше красоты, чем пользы. Но он все еще размышлял о кресле — и о Завете Корсина.

— У тебя есть нож?

— Конечно. — Илиана с помощью Силы вытянула стеклянное лезвие из ножен в сапоге. Оружие зависло в воздухе, прямо перед лицом Хилтса.

— Большое спасибо. — Он взял нож и опустился на колени за креслом.

Позади трона. Неуверенно, почти испуганно, Хилтс ткнул кончиком шиккара в твердую кожу задника. Он понимал, что ситхи не сильно заботились о комфортабельности своих кораблей, но даже настолько грубая обивка командного кресла не стала проблемой для кеширского лезвия. Стараясь не сре́зать больше, чем надо, Хилтс отложил нож и скользнул рукой внутрь.

Илиана так и сидела в кресле, наблюдая за тем, как старик вслепую шарит внутри; его рука по локоть погрузилась в кресло.

— Ты выглядишь по-дурацки, — сообщила она.

Чувствовал себя Хилтс примерно так же и уже собирался прекратить все это, когда его рука добралась до подлокотников.

— Здесь что-то есть, — сказал он. — Зашито внутри!

Он быстро потянул руку назад, еще больше разрывая обивку.

В стеклянной колбочке находился свернутый лист прозрачной пленки — тоньше, чем любой пергамент кешири. Хранитель поднес его ближе к затухающему огню — и символы обрели смысл.

— Что там написано? — спросила Илиана, внезапно заинтересовавшись находкой.

— Это древний язык тапани — язык людей, которыми правили ситхи, — ответил Хилтс. — Язык матери Корсина.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что я изучал его, а она это написала.

Он скинул ноги Илианы с подлокотника и поднес пленку настолько близко к жаровне, насколько осмелился.

— Такара Корсин. Отец Корсина оставил ее ради матери Девора. — Хилтс внимательно разглядывал написанное. Он провел весь прошлый год, изучая тексты на этом языке. Медленно, но уверенно он прочел его. — Послание помечено как личное. Передано Корсину доверенным курьером.

Сглотнув, он зачитал вслух:

Знаю, ты устал слушать о моих видениях, мой сын. Если у тебя все в порядке, я надеюсь, ты не увидишь это письмо, пока выполнение твоей миссии не будет идти полным ходом. Я рада, что Нага Садоу поручил тебе командование столь важным для него делом, — пусть меня, как и весь наш народ, огорчает, что твоя победа обернется славой лишь для него.

Да, у меня было еще одно видение. Я видела наших потомков свободными от красных ситхов, правящими великим народом. У нас будет что-то свое. Правильное правление откроет перед нашим народом новые горизонты, новые места для завоевания.

Яру, только ты достаточно мудр, чтобы вести наш народ. Девор скоро найдет свою погибель; я чувствую, что его избранница Сиела сильна, но это его не спасет. Ты один знаешь, как управлять толпой, как создать гнев, во что вылепить его для достижения цели.

И цель у тебя будет. Береги себя. Если ты поведешь за собой людей, у них всегда будет к чему стремиться.

Хилтс убрал письмо подальше от огня и задумался. Он даже не заметил Джея, с благоговением подошедшего сзади.

— Посмотрите на дату, — вздрогнув, сказал кешири и указал через плечо Хилтса на символы с краю. — Он получил это как раз перед отправлением «Знамения» на Фаэгон.

Подумав, Хилтс кивнул. Нет, Корсин не мог позволить кому-либо прочитать это послание, пока еще работал на Нагу Садоу, — отсюда и тайник. Но получается, Корсин держал послание при себе четверть столетия.

— Я всегда удивлялся, откуда он черпал силы, чтобы двигаться вперед.

— Ободряющая чушь от любящей мамаши, — фыркнула Илиана. — Даже Корсин не мог бы поверить в эту ерунду.

— Тсс, девчонка. — Хранитель взглянул на нее. — Она мудра. Она видела — мы можем многое создать. И это доказывает, что наш народ не предназначен для рабства. У нас есть будущее. — Хилтс внезапно поднялся и направился к выходу. — Те люди, снаружи. Если я прочитаю им…

— Они не захотят слушать, — перебила его Илиана. — Все зашло слишком далеко. Я не стала бы слушать.

Хилтс остановился, так и не дойдя до двери. Он вновь взглянул на письмо и нахмурился.

Илиана права. Чувства — утешение для души, но людям нужна конкретная цель. Например, уничтожить космический корабль, разрушив башню.

— Что могло бы вас сплотить? — поинтересовался он, а затем свернул послание и засунул его в сосуд.

— Я! — не задумываясь, ответила Илиана.

— Хм…

Криков снаружи доносилось все больше. Команда разрушителей приближалась к своей цели. Хилтсу и его спутникам нельзя было оставаться здесь, на самом верху могилы «Знамения».

— Подожди-ка, — сказал Хилтс, уставившись в пол.

Джей дрожал у остывающей жаровни:

— Что такое, хранитель?

— Корсин имел в виду не это послание. — Он посмотрел на кресло, где все еще сидела Илиана. — Вспомните дословно: истинная сила — позади трона. Не в нем. И не за тем, кто на троне восседает!

— Хочешь сейчас порассуждать о семантике? — Илиана тряхнула головой. — О нет. Ты ищешь ясность в словах мертвого дурака…

— Дурака, достаточно умного для того, чтобы завоевать расу туземцев. И тайно вырастить из дочери сильного воина у всех под носом. Нет, — заявил Хилтс, вертя в руке сосуд с посланием, — это письмо было важно для Корсина, но он имел в виду не это. — Хилтс вновь посмотрел вверх, на тускнеющие вместе с огнем фальшивые звезды. — Все неправильно.

Илиана поерзала в кресле:

— Что ты имеешь в виду?

— Это место. Не могу поверить, что Корсин все время проводил здесь, — ответил хранитель. — Ты права. Эта карта — всего лишь украшение. Корсин строил империю на Кеше. А не сидел здесь, глядя на звезды! — Хилтс осторожно обошел комнату. — И ты видела его на записи.

— Помню. — Ее заинтересованность возрастала вместе с тем, как оживлялся хранитель. — Он истекал кровью.

— Легенда гласит, что Корсин был смертельно ранен на западном склоне и вернулся обратно, к креслу, чтобы записать Завет.

— Вернулся сюда, — вставил Джей.

— Нет! — Хилтс в мыслях воспроизвел просмотренную недавно мерцающую запись. На записи не было видно фона. Они видели только кресло. — Мы предположили, что запись была сделана здесь, когда нашли кресло. Но взгляни — здесь очень высоко. Яру не смог бы забраться по всем этим лестницам с открытой раной в груди. Я не ранен и то едва сделал это.