Дин Кунц - Тихий уголок [litres]

Шеннек достает общипанных птиц из второй лоханки и раскладывает их так же, как первых.

Есть некоторые признаки того, что койоты, которыми он управляет, после установки мозговых имплантатов стали хуже охотиться. Надо изучить проблему, собрать больше данных, но пока он считает желательным улучшить их питание таким вот образом.

За прошедшую неделю произошло два инцидента, и Шеннек не хочет их повторения. Койот – Canis latrans – свирепый хищник, но он не принадлежит к тем видам, представители которых поедают друг друга. И тем не менее в этом самом дворе, вечером, когда Инга и Бертольд спали, дважды случалось так, что один койот нападал на другого, убивал и частично съедал. Если бы не камера наблюдения, раскрывшая тревожную правду, он решил бы, что здесь побывала пума.

Шеннек предполагает, что частичная утрата охотничьих навыков привела к недоеданию, которое вынудило одного из них напасть на собрата. Но Шеннек принимает во внимание и другие любопытные стороны этих инцидентов, которые могут стать основой еще для одной теории.

Он может отслеживать при помощи электронных устройств передвижение каждой особи с самособирающимся наноимплантатом и знает, что остальные двенадцать хищников по-прежнему подвижны и полны энергии. Два койота, которые пали жертвой своих сородичей, были убиты на этой самой лужайке.

Почему здесь, а не на свободе?

Доктор почти убежден, что оба убийства имеют ритуальный характер: это что-то вроде заявления. Конечно, такое невозможно, ведь звери с настолько примитивным интеллектом не способны создавать ритуалы, не имеют желания о чем-либо заявлять. И все же…

Шеннек катит тележку на кухню и выключает освещение во дворе. Он оставляет лоханки, чтобы один из рейшоу вымыл их утром, а сам идет наверх спать. Сон у него хороший, глубокий, но без сновидений.

Он убежден, что люди видят сновидения главным образом по двум причинам. Во-первых, в реальной жизни они постоянно сталкиваются с разочарованиями и переживаниями, и поэтому, пока сознание не действует, злость и тревога обретают форму ночных кошмаров. Во-вторых, если их посещают приятные сновидения, значит им хочется совершенствоваться в том, чего нельзя сполна испытать в реальной жизни.

К Шеннеку сновидения приходят редко: он сам управляет своим миром и не ведает ни разочарований, ни мучений. Что же касается совершенствования, то он собирается воплотить в жизнь утопию – человечество давно к ней стремилось, но так и не смогло реализовать, – а потом жить в совершенном мире, созданном его руками.

Доктор Эмили Джо Россмен, бывший судебный патологоанатом, теперь работала техником-ветеринаром в клинике для животных, принадлежавшей ее сестре.

В субботу, когда сотрудники начали приходить на работу к семи часам, Джейн уже была на месте. Она узнала доктора Россмен по фотографии в «Фейсбуке»: веснушчатое лицо, коротко подстриженные каштановые волосы, челка чуть ли не до глаз. Женщина совсем не выглядела на свои тридцать восемь и напоминала мальчишку-сорванца. Карие глаза смотрели настолько живо, а улыбка была настолько яркой, что трудно было представить, как у нее могло возникнуть желание работать в морге.

Джейн показала ей свое удостоверение, и Эмили отреагировала так, словно еще не закончились времена Нормана Роквелла [28] Норман Роквелл (1894–1978) – американский художник и иллюстратор, автор знаменитой серии картин «Американские свободы» (1943). , когда люди питали вполне заслуженное доверие к государству.

– Моей сестры сегодня не будет, мы можем поговорить в ее кабинете.

В кабинете на стенах Джейн увидела не портреты животных, как можно было ожидать, а репродукции модных – не сказать что изысканных – произведений Кандинского: тщательно выписанные амебообразные формы. Джейн подозревала, что она не нашла бы общего языка с сестрой.

Эмили не стала садиться за стол, а вместо этого взяла один из двух стульев для посетителей и поставила его под углом к тому, на который села Джейн.

– Думаю, я знаю, о чем пойдет речь. Да, почти наверняка знаю.

– И о чем?

– О Бенедетте Ашкрофт.

– Покончила с собой в номере отеля, в прошлом июле.

Стукнув два раза кулаком о подлокотник, Эмили сказала:

– Да. Наконец кто-то всерьез занялся этим. Это совсем не то, чем кажется.

– Но разве ваш отчет об аутопсии не подтвердил факта самоубийства?

– Сильная передозировка трициклического антидепрессанта – дезипрамина. С водкой. Убийственная комбинация. Она проглотила больше сорока капсул по сто миллиграммов. Для этого требуется немалая решимость. Еще тридцать шесть капсул остались на прикроватной тумбочке.

– Это больше, чем выдают по одному рецепту. Она их накопила?

– Нет. Ни в коем случае. – Эмили сдвинула со лба густую челку, но волосы тут же вернулись на место. – Никаких рецептов. Таблетки были не в аптечном пузырьке, а в пакетике с застежкой, который лежал на тумбочке.

– Купила на улице, – предположила Джейн.

Эмили упрямо покачала головой:

– Бенедетта не умела делать таких покупок на улице. Она была мормонкой. Не выпивала. Не употребляла наркотиков. Двадцать семь лет. Любящий муж. Двое ребят. Она была воспитателем, работала с детьми, которые страдают серьезными заболеваниями. И любила свою работу.

Джейн подумала об Эйлин из Чикаго, которая посвятила свою жизнь людям с ограниченными возможностями. В новом мире Шеннека, определяемом компьютерными моделями, явно не будет места для параплегиков, квадроплегиков [29] Параплегик – больной, страдающий параличом ног; квадроплегик – больной, страдающий параличом всех конечностей. , слепых, глухих, слабосильных.

– Доктор Россмен, справедливо ли говорить, что в отсутствие сильных повреждений черепа, если есть другая очевидная причина смерти, коронерская контора не исследует мозг?

Эмили подалась вперед и заговорила быстрее, словно защищала свой метод проведения аутопсии:

– У меня был случай, когда молодой человек свалился с приставной лестницы, с высоты в двадцать два фута. Погиб на месте. Ни трещин на черепе, ни контузии, ни ран на голове. Но обследование мозга выявило диффузную аксональную травму. Небольшое околососудистое кровотечение в стволе мозга. Смерть была вызвана резким ускорением и торможением, а не трещиной в результате удара.

– Понятно. Но в данном случае не было анатомических повреждений, позволяющих говорить о случайной травме вследствие удара тупым предметом. Вам пришлось исследовать мозг. Но в случае Бенедетты Ашкрофт причина смерти была очевидна. Записи с камер наблюдения в коридорах отеля показали, что никто не входил в ее номер, пока на следующий день горничная не нашла тело.