Андрэ Нортон - Цирк повелителя зверей [Литрес]

— Тогда, Ларис, вы с Тани и Прауо можете выйти, — принял решение Сторм. — Осторожно, не отходите от звездолета: можете остановиться на полпути к лесу, но никак не дальше. Попытайтесь выяснить для начала побольше о Т’с’аи: расскажите, как он едва не погубил Логана, и объясните, что туземец при этом заставил замолчать своего айкизу. Затем уже попробуйте разузнать, как они относятся к повелителям зверей: не кажется ли им неправильным, неподобающим, что некоторые люди умеют общаться с животными?

— А стоит ли упоминать о том, как Прауо очутился среди людей?

— Лучше в другой раз, разве что они сами спросят, — ответил Сторм, провожая друзей к небольшому служебному выходу сбоку от главного трапа. К нему вела шлюзовая камера, которую не запирали с того самого момента, как звездолет приземлился на планету. В случае опасности захлопнуть люк не составляло труда — стоило лишь нажать кнопку рядом с дверью или надавить на клавишу на пульте управления, расположенном в рубке командира корабля.

Путешественники остановились у выхода, и Сторм бросил взгляд на кнопку возле люка: пока что, согласно его распоряжению, на борту всегда дежурил как минимум один человек. Он нес вахту в рубке: там под рукой находились все системы управления звездолетом, необходимые в случае возникновения внештатных ситуаций. Конечно, если на корабле оставалось более одного члена экипажа, то все прочие могли следить за происходящим, стоя в шлюзе — причем с импульсными ружьями наперевес.

Сегодня капитан займет свое обычное место в рубке и будет наблюдать за переговорами с помощью экранов, а Хостин с Логаном расположатся у небольшой дверцы в воздушном шлюзе. Сторм все еще переживал из-за своего решения — очень уж не хотелось рисковать Тани и Ларис, — но пришлось смириться: поступив иначе, он бы только рассорился с супругой и друзьями.

Ларис шагала рядом с Прауо по короткой колючей траве. Тани неторопливо шла неподалеку, не переставая беззвучно переговариваться с Мэнди и койотами. Если туземцы вздумают устроить засаду, она не растеряется. Девушка с трудом сдерживала угрожающую ухмылку: пусть у нее с собой и нет видимого оружия, назвать ее беззащитной никак нельзя. Тани нащупала в кармане небольшую раздвоенную на конце палку и пригоршню снарядов.

Мастерить рогатки племя нитра научили еще первые поселенцы. В основном на Арзоре ими играли дети. Однако эту рогатку — причем очень и очень умело — изготовил для супруги Сторм, используя более современные материалы. В руках Тани, зоркой и меткой от природы, игрушка превратилась в настоящее оружие: вблизи из него можно было убить, а издали — покалечить. Даже с тридцати или сорока ярдов выстрел все равно ощущался болезненно и мог бы отвлечь противника. Друзья приблизились к туземной паре, и Тани вынула руки из карманов.

К удивлению троицы, первой поздоровалась вовсе не Э’л’ис. Навстречу им вышел Саараоо. Путешественники остановились, а айкиза произнес мысленно:

«Приветствую блудного сына из моей семьи, что вернулся домой. Приветствую Прауо и его сестру по разуму, Ларис. Добро пожаловать, те двое, что в сущности — единое целое». — Большой кот вложил в последние слова особый смысл; фраза прозвучала как своего рода почетное звание, и слушатели определенно это ощутили.

Однако внимание Ларис привлекло другое; не раздумывая, она выпалила, подкрепляя свои слова телепатически:

— Ты сказал «из моей семьи». Получается, что вы с Прауо родственники?

В их головах раздался четкий, мощный ответ:

«Да, и весьма близкие: он сын моей младшей сестренки, единственный из ее детей, кто выжил и нашел настоящую лиомсу. Ах, представляю, как сестра возрадуется, что он снова с нами».

Ларис, Тани и Прауо ошеломленно уставились на Саараоо, который невозмутимо смотрел на пришельцев. Ларис почувствовала укол страха: значит, родственники, и весьма близкие? Стало быть, Прауо нашел родную кровь; вот теперь-то он точно ее покинет…

А трое оставшихся на корабле мужчин ничего не слышали и могли лишь гадать, из-за чего вдруг остолбенели их друзья — дай бог, не из-за каких-либо неприятных известий!

Повисла гробовая тишина; парламентарии не сводили друг с друга глаз. Наконец Ларис заговорила, дублируя слова мысленным посланием:

— Мать Прауо еще жива?

«Да», — ответил Саараоо.

— Можно с нею увидеться?

От Саараоо волной исходили тепло и доброжелательность. Ларис почувствовала искреннюю любовь айкизы к сестре и его радостное предчувствие: как хорошо, что именно он приведет того, кого все давно считали пропавшим без вести или даже погибшим.

«Сестра по крови уже спешит встретить вернувшегося домой. Сестра по разуму, Э’л’ис, тоже приветствует вас».

Теперь девушки лучше понимали речь туземцев — они и сами себе удивлялись. Скорее всего, дело было в том, что обе они умели общаться телепатически: Ларис — с Прауо, а Тани — со звериной командой. Они подсознательно переводили в слова потоки эмоций и образов, которыми местные подкрепляли мысленную речь, что очень способствовало усвоению языка — иные люди, не одаренные талантами повелителей зверей, вряд ли ухватили бы суть так же быстро. Однако почему-то Ларис это беспокоило: она определенно прониклась симпатией к Саараоо и Э’л’ис, что было совершенно некстати, особенно если Прауо все-таки уйдет от нее.

Тани тихо промолвила:

— Но те, другие, которых мы сперва встретили на берегу, не очень-то нам обрадовались; даже об опасности не предупредили. Из-за этого брат моего мужа чуть не погиб: ваш сородич просто-напросто запретил своему айкизе говорить. — Девушка вкратце пересказала историю, поведав о нападении морского чудища, и осуждающе посмотрела прямо в глаза напряженно внимающей ей лиомсе. — И где гарантии, что вам можно доверять?

Э’л’ис и Саараоо понимающе кивнули. Женщина ответила с искренним сожалением:

«Понимаю, вам причинили зло, и теперь вы боитесь нового обмана. Могу лишь поклясться жизнью своего айкизы, что мы не желаем вам ничего, кроме добра, и нам от вас ничего не нужно, кроме дружбы. Вчера вы упомянули о Т’с’аи. Это он нарушил законы гостеприимства?»

— Да, он, — холодно бросила Ларис, вспомнив, что грозило Логану на морском берегу.

«Полагаю, с ним были еще двое?»

— Верно, они представились как Т’с’эн и Т’к’ии, — кивнула Тани.

Э’л’ис издала звук, который, как показалось девушкам, напоминал вздох: тихий, шипящий, с присвистом. Тани и Ларис почувствовали, что лиомса и айкиза обменялись парой фраз, а в конце отчетливо прозвучало: «Изгнанники». Наконец лиомса обратилась к ним напрямую:

«Эти трое совершили глупость, уведя за собой в пучину неразумных. Долгая история. Расскажем ее в другой раз, хорошо? Даю слово, я предупрежу вас в случае опасности. Клянусь жизнью айкизы».