Андрэ Нортон - Цирк повелителя зверей [Литрес]

— Ладно, значит, они нарисовали все прекрасно, — согласился Логан. — Это не принципиально. Главное, что сцены выписаны довольно четко. Не думаю, что у кого-то возникают сомнения в том, что, в сущности, произошло на этой планете — не считая мелких непонятных деталей, которыми можно пренебречь.

— Капитан? Ваше мнение? — поинтересовался Сторм.

— Думаю, паренек прав. Обе стены дополняют друг друга. На мой взгляд, местные специально показывают их молодежи — сначала идут до конца вдоль одной, а затем поворачивают и возвращаются мимо другой. История на картинах непрерывная.

Д’Арже откинулся в кресле и продолжил:

— Давайте я изложу свои соображения, а вы уже поправите и дополните. Я не эксперт, конечно, но капитану звездолета положено разбираться в некоторых вещах, да к тому же я всегда увлекался историей. — Он нажал кнопку и включил запись заново. — Неизвестно, когда именно это случилось. Сторм полагает, что могло пройти даже пять тысяч лет. Предлагаю не привязываться к конкретному времени и просто считать, что дело было очень давно.

Все согласно закивали.

— Итак, много лет тому назад, — д’Арже указал на первую картину, — гуманоиды разделились по территориальному признаку; возможно, образовались государства. Между ними разгорелась война, и, как водится, ничего хорошего из этого не вышло. На этой планете явно применяли биологическое оружие и еще нечто, схожее по силе с ядерным: разрушали строения и вдобавок бросали биологические снаряды…

— Странно, что вообще кто-то выжил, — с несчастным видом протянула Ларис.

— Люди куда крепче, чем ты думаешь, — отозвался Сторм и добавил, обращаясь к Прауо, в чьих глазах плескалось отвращение: — Твои земляки — не первые, кто развязали глупую войну, и далеко не последние. Наша цивилизация тоже хлебнула горя, веками участвуя в идиотских конфликтах. По крайней мере, твои соотечественники, похоже, воевали лишь однажды.

«Не считая того, что, по-видимому, сейчас они планируют вновь вступить в бой?» — буркнул Прауо.

Никто ему не ответил, и капитан вновь заговорил:

— В результате были уничтожены все основные населенные пункты, но, главное, разумные существа на планете начали мутировать. — Д’Арже окинул взглядом Прауо. — Судя по картинам, к тому моменту обе расы уже образовали что-то вроде симбиоза. Мутации невероятно усилили их зависимость друг от друга. Несколько поколений спустя детеныши айкизай обязаны были устанавливать связь с гуманоидами, чтобы развиваться. Те, кто не находили себе пары, не обретали интеллект и умирали, так и не повзрослев.

Ларис с трудом сдержала судорожный вздох. Дедран, владелец цирка, где она работала на кабальных условиях, пару раз заставлял прикормленных им ученых брать у Прауо образцы тканей — хотел клонировать больших и умных котов. А потом она случайно подслушала, как Дедран жаловался, что выведенные таким образом существа умирали в младенчестве, ни один зверь так и не вырос.

Все это объясняло и особенности Прауо: он привязался к Ларис, что способствовало его умственному и физическому развитию. Взгляды двух пар глаз — фиолетовых и карих — встретились, и кот подмигнул девушке, потихоньку отправив ей мысленное сообщение:

«Ты же не против нашей связи, сестренка?»

— Нет, конечно, я просто думаю, не отличаемся ли мы с тобой от местных. Ваш народ тысячелетиями вырабатывал подобную систему, тогда как земляне не были созданы для всего этого. Наша связь — такая же, как у лиомса с айкизай, или лишь жалкое ее подобие?

Присутствующие вернулись к фрескам, размышляя над вопросом Ларис, пока вокруг струились голограммы.

— Обратите внимание на это изображение: судя по всему, здесь показано, как в результате мутации — возможно, исходно заложенной в некоем вирусе — гуманоиды потеряли способность собираться группами более тридцати-сорока человек: находиться в толпе стало опасно. Со слов Э’л’ис, когда их вместе слишком много, возникают нейропатическая боль и помутнение рассудка, — заметил Сторм. — Это в принципе вяжется с намеками Т’с’аи, что гуманоиды могут общаться между собой лишь при помощи айкизай. Иными словами, налицо симбиоз. Гуманоиды зарождают разум в айкизай, а те позволяют им коммуницировать на расстоянии, не собираясь в группы, и помогают разговаривать с другими айкизай. Однако у лиомс определенно присутствует устная речь, что означает, что когда-то раньше у них действительно существовал язык и привычка беседовать вслух. Впрочем, мы сами это слышали. Прауо же повторить человеческую речь в принципе не способен.

— Ты имеешь в виду, что айкизай никогда не владели устной речью, а лиомсы первоначально разговаривали нормально, но потихоньку потеряли эту способность, потому что привыкли взаимодействовать через посредников? — заинтересовался Логан.

— Именно, — кивнул Сторм. — Однако кое-какие навыки у них еще остались, и, думается, если они начнут вести инопланетную торговлю, то быстро вспомнят, как говорить, если потребуется.

— А что делать с их неспособностью находиться в толпе? Как они будут существовать в каком-нибудь портовом городе?

Хостин покачал головой:

— Понятия не имею. Но человеческие существа удивительно легко адаптируются к обстоятельствам. Если туземцы захотят восстановить города и наладить торговлю, наверняка что-нибудь придумают, чтобы нивелировать этот недостаток. Может, будут селиться небольшими группами, на строго определенном расстоянии друг от друга. В принципе это даже можно считать городом, просто с более разреженной застройкой, чем обычно.

Запись вновь проиграли до третьей двери и приостановили: на голограмме красовалась резная деревянная поверхность. Ларис собрала мысли в кучу и спросила:

— Но если Прауо разумен из-за связи со мной, то что будет, если нас разлучат или, допустим, я погибну? Он останется на текущем уровне развития или же без меня начнет деградировать?

Все тут же припомнили одну из сцен, изображенных на фресках: убитый лиомса и, по-видимому, его родные и близкие, горюющие у могилы. Рядом лежит айкиза — либо обреченно закрыл глаза, либо умер…

Можно по-разному трактовать изображение. Вероятно, айкиза, потеряв партнера, впал в глубочайшее отчаяние; либо же, распластавшись подле могилы, он мечтал о смерти, и такому желанию существовало вполне логичное объяснение: ни одно разумное создание не обрадует перспектива постепенной, неминуемой деградации — подобное будущее вызывает неподдельный ужас и искреннее стремление всеми способами избежать превращения в безмозглого зверя.

Логан потянулся и ласково потрепал Прауо по шерсти:

— Слушай, местные сотнями лет делали одно и то же. Но Ларис ведь не лиомса. А вдруг связь между вами иная? Ты же сам говорил, что Т’с’аи удивился, когда понял, что Ларис может говорить с ним и его друзьями напрямую? — Юноша подождал, пока кот согласится, и широко улыбнулся. — Вот так-то. Вы двое — иные. Может, вы друг для друга значите больше, чем местные парочки. Не исключено, что вы — следующий виток развития, новая мутация. Спросим у Э’л’ис, что происходит с айкизой, если лиомса умирает. А потом проведем какие-нибудь научные исследования и выявим ваши отличия. — Логан выдавил вымученный смешок и закончил: — Вы же нас, людей, знаете: мы не отступимся. И не переживай понапрасну. Обещаю: мы ни за что не позволим другу Ларис деградировать, даже если его собственный народ поступает иначе, даже если Прауо сам этого захочет. Вот так-то. Ладно, посмотрели запись, высказались. Не пора ли уже прибыть Э’л’ис с родственницей Прауо?