Андрэ Нортон - Цирк повелителя зверей [Литрес]

Ларис забеспокоилась: уже поздно, а затевать побег ночью смысла нет. Плечо все еще болело, но, кажется, кровь течь перестала. Пожалуй, стоило поспать, набраться сил и с первыми лучами солнца попробовать улизнуть — тогда хотя бы видно будет, куда бежать. Надо хорошенько подумать… Однако Ларис тут же задремала, так и не успев разработать план.

Чуть позже девушка проснулась и в первый момент даже не сообразила, где находится. Она открыла глаза, уставилась в темноту, мысленно потянулась к Прауо и отпрянула в ужасе, поняв, что ее хвостатого брата рядом нет. Что случилось?.. И тут она все вспомнила. Ларис дернулась от пронзительной боли в плече, кровать скрипнула, и на звук моментально прибежал Т’с’аи с небольшим светильником. Туземец подозрительно уставился на пленницу. А затем появился и его айкиза: он тихонько стоял позади Т’с’аи, лишь фиолетовые глаза сверкали в темноте.

Ларис подняла глаза. Годами она была бесправной прислужницей, пока ее не освободили друзья. Она прекрасно знала, как важно задобрить власть имущих, всячески подчеркнуть их значимость и сделать вид, что лишь они тут принимают решения и отдают приказы. А еще можно изобразить из себя несмышленого ребенка: детей никто не боится, от них не ждут подвоха. Девушка поежилась и облизнула губы.

«Плечо болит. Можно воды?» — отправила она едва слышное мысленное послание, предусмотрительно добавив ощущения: боль, страх, беспокойство и смятение.

Т’с’аи чуть оживился; туземец извлек откуда-то кувшин с водой, наполнил чашу и помог девушке напиться. Ларис всячески преувеличивала свою слабость; стоило Т’с’аи ее коснуться, как она в ужасе отпрянула, нарочито округлила от страха глаза и позволила себе добавить в послание нотку паники, присовокупив к ней острую боль в плече. Т’с’аи был настолько близко, что Ларис без труда различала его эмоции даже без помощи айкизы: туземец сильно разволновался из-за раненой, перепуганной девочки; а вскоре, как только айкиза передал ему переживания собеседницы, к этому прибавилось еще и отчетливое, тяжелое чувство вины.

Ларис даже уловила кое-что из эмоций самого айкизы: тот расстроился из-за состояния пленницы и вины хозяина. Тревога, как хмурая туча, затянула разум айкизы; он словно бы скулил про себя из-за того, что ничем не может помочь Т’с’аи.

«Если уж я это разбираю, — подумала Ларис, — значит, и Т’с’аи тоже, и задачу это ему явно не облегчает». Оба они, айкиза и лиомса, без конца пережевывали собственную тоску и тревогу, с каждым новым посланием лишь накручивая друг друга.

Т’с’аи наклонился, чтобы подоткнуть одеяло, и спросил:

«Принести еды?.. Ты голодна?»

Ларис съежилась и будто бы случайно позволила айкизе увидеть нарисованный ее сознанием образ: чувство голода и одновременно с ним — страх принимать пищу: изображение корчащейся в судорогах, умирающей от отравления девочки, которая страшно перепугалась, когда ее похитили. А дальше очень осторожно, стараясь не переиграть, Ларис изобразила откровенный детский ужас: папочка, где же папочка? Он так ей нужен, пусть защитит.

Этот народ жил мысленными посланиями и эмоциями. А ну как туземцы решат, что она еще ребенок? Тогда чувство вины станет сильнее и это хотя бы немного ей поможет? Ларис отстранилась, выставила вперед слабую, дрожащую руку, словно обороняясь, и вдруг почувствовала, как ее локоть наткнулся на что-то твердое, лежащее в нагрудном кармане.

Ларис буквально разрывало изнутри, так она старалась скрыть волнение от внезапной находки. Она сразу догадалась, что это. Коммуникатор. На Арзоре в последние пару лет вошло в моду наносить на маленькие коммы картинки и использовать их в качестве броши или медальона. Логан сфотографировал Прауо, создал голографическое изображение и украсил им крышку комма, который подарил Ларис буквально перед отправлением звездолета. Даже мерзкий В’э’ин, похоже, принял коммуникатор за брошку и потому не отобрал.

Если она и впрямь настолько далеко, как предполагает, то до судна ей не дозвониться, комм слишком простенький, базовая модель. Но есть и другие варианты. К тому же Ларис не сомневалась, что весь экипаж «Леди Треган» занят ее поисками — если не прямо сейчас, то на рассвете точно приступят. Лучше не рисковать и не подавать виду, чтобы похитители не догадались, что у нее в кармане. Надо подождать, вдруг обнаружится какой-то знак того, что звездолет поблизости.

Ларис подавила довольную ухмылку. Теперь у нее есть преимущество, о котором ее тюремщики даже не догадываются. Возможно, если она позвонит, местные сумеют перехватить разговор; надежда лишь на то, что они не разгадают шифр, — придется поставить все на карту. Этому шифру, который назвали в честь какого-то землянина — не то Борзе, не то Морзе, — ее научила Тани. Сторм не раз повторял, что знание — сила, и теперь Ларис поняла, что он имел в виду. Стараясь сохранить находку в тайне, девушка жалобно округлила глаза и взглянула на Т’с’аи. Посмотрим, удастся ли его разжалобить и тем самым увеличить шансы на побег.

«Почему?» — отправила она телепатическое послание, добавив мысленный образ туземца, который грубо ударил ее и сбил с ног. Голова болит, плечо тоже, ей до смерти страшно. Ну почему он коварно предал ее, Т’с’аи ведь ей так нравился, а его айкизой она и вовсе восхищалась. Разве взрослый способен сотворить что-то подобное с ребенком?

В ответ она почувствовала укол вины, терзавшей лиомсу, и радость айкизы, довольного тем, что Ларис считает его таким красивым. Вдруг Т’с’аи рухнул на что-то вроде трехногой табуретки, стоявшей в изголовье кровати, и уронил голову на ладони.

«Ага, дожала-таки я тебя, — с удовлетворением отметила Ларис. — Так, а теперь прикинем: период обращения этой планеты вокруг своей оси составляет двадцать шесть часов, вокруг звезды — чуть более пятисот дней. Это сколько же у них тут, получается, длится один год?»

Когда Т’с’аи поднял голову и поглядел на Ларис, она уже все посчитала.

«Сколько тебе лет?» — последовал вполне ожидаемый вопрос.

«П-п-почти девять, по-вашему».

По земным меркам это соответствовало тринадцати годам и нескольким месяцам. По стандартам местного населения совершеннолетие наступало в возрасте десяти лет. Иными словами, Ларис только что сообщила Т’с’аи, что он оглушил, покалечил и похитил ребенка. Ну а дальнейшее он без труда додумает сам, а именно что их предводитель В’э’ин планирует хладнокровно прикончить невинное дитя, а Т’с’аи и его товарищи станут сообщниками и разделят преступление своего вожака просто потому, что позволят ему совершить задуманное.

Ларис не знала местных законов, но надеялась, что, вызвав у собеседника чувство вины, тем самым сумеет подтолкнуть его к действиям. По крайней мере, если Т’с’аи поймают и он расскажет все товарищам Ларис, это послужит ему хоть каким-то оправданием.