Андрэ Нортон - Цирк повелителя зверей [Литрес]

Т’с’аи встал; его айкиза тоже чуть приподнялся, чтобы прикоснуться носом к ладони хозяина:

«Разумеется, нет. Вот сейчас, рассказывая тебе свою историю, я вспомнил собственные страдания — и вдруг увидел все в ином свете. Разве я имею право подвергать остальных подобным испытаниям? То, что я сделал по приказу В’э’ина, ужасно: сначала умолчал о морском чудище, а потом и вовсе похитил тебя, подчинившись воле командира. Первый промах уже не исправить: что сделано, то сделано. Но вот второй… По крайней мере, на этот раз могу поступить верно».

Т’с’аи пересек комнату и выглянул за дверь:

«Пойдешь на восток, вдоль берега — твои друзья в той стороне. Слушай, я могу дать тебе лодку. Ты грести умеешь?»

«Очень плохо. Спасибо за предложение, но боюсь, что я вряд ли далеко уплыву на лодке, — произнесла Лариса, в душе проклиная незнакомца, который снял и забрал с собой моторчик — он бы ей сейчас пригодился. — Так что лучше пешком. А скоро кто-то из твоих товарищей придет проверять, здесь ли я?»

«Думаю, сегодня уже никого не будет. Если до утра не заметят, что ты сбежала, и мне удастся направить их по ложному следу, то успеешь преодолеть немалое расстояние, прежде чем они догадаются, куда на самом деле ты направилась. — Т’с’аи повернулся к корзине, что стояла возле двери. — Я принес тебе воды, еды и бинтов. Посиди, а я пока займусь твоим плечом. А затем хватай корзину — и бегом».

От долгого лежания мышцы Ларис одеревенели, голова все еще болела из-за снотворного, плечо ныло от каждого движения, и, что гораздо хуже, штаны насквозь промокли — причем не от морской воды. Из-за наркотика она проспала почти сорок часов подряд, потом ее заперли в этой хижине — в общем, природа взяла верх. Впрочем, Ларис особо не переживала по этому поводу. Это все мелочи жизни; главное сейчас — убраться подальше от кровожадного В’э’ина.

Девушка повернулась и предоставила Т’с’аи позаботиться о ее плече. Туземец действовал очень аккуратно, но Ларис пару раз совершенно по-детски всхлипнула; ощутив укол вины, терзавшей Т’с’аи, пленница обрадовалась. Следовало убедить его, что он обидел малого ребенка, которого любой порядочный человек должен немедленно освободить.

«Так, держаться будет. Мне очень жаль, что я причинил тебе боль, дитя. На самом деле я ударил несильно, но ты упала на острую палку, которая торчала прямо из песка».

Ларис потянулась и ощупала плечо: ага, именно там и располагался имплантат с маячком, прямо под кожей. Видимо, крошечный аппарат в результате вышел из строя. Логан говорил, что его можно сломать, если ударить прямо по плечу. Не повезло: ну надо же было так неудачно упасть.

«Давай помогу тебе встать», — предложил Т’с’аи, протягивая руку.

Ларис оперлась о нее и поднялась, пошатываясь. Она медленно, осторожно потянулась и походила туда-сюда. Да, идти она сумеет. Пусть не быстро, но сможет. В самом крайнем случае поползет на четвереньках, только бы вырваться отсюда. Другой рукой, которую Т’с’аи не видел, девушка отбивала сигнал на комме.

Т’с’аи вывел ее из хижины, прихватив корзину.

«Попробую сообщить твоим друзьям, что ты направляешься к ним. Если не получится, то где-то через десять-двенадцать дней пешего перехода ты окажешься близ границы территории, принадлежащей Э’л’ис».

«Ничего себе перспектива. Очень надеюсь, что буду в безопасности гораздо раньше», — подумала Ларис. Как только она окажется вне зоны видимости, сразу активирует коммуникатор, и, если устройство сработает, через пару часов ее заберет звездолет.

Т’с’аи вывел пленницу из-под сени последних деревьев и указал вдоль берега:

«Туда. Иди с миром, дитя. А я постараюсь подольше задержать преследователей».

И тут вдруг отчетливо раздался какой-то громкий звук.

Ларис резко обернулась, и ее глаза расширились от страха. На опушке леса стоял В’э’ин с атори в руках; лицо туземца исказила ярость, а его айкиза, маячивший неподалеку, ощетинился.

Сознание Ларис пронзило бессловесное послание: набор образов и эмоций, смысл которых сводился к следующему:

«Пусть Т’с’аи отойдет, а чужеземка умрет. Если Т’с’аи не подчинится, то будет наблюдать, как его айкиза погибнет первым».

Однако Т’с’аи не спешил выполнять приказ.

Ларис молча застыла, ожидая, пока ее спаситель примет решение. Наконец он тихо промолвил:

«Неужто теперь мы уже убиваем детей?»

Ларис почувствовала, что В’э’ин буквально оторопел:

«Чего?»

«Ей немногим больше девяти. — Ларис уловила, как Т’с’аи повторяет ее рассказ командиру. — Ты выкрал девочку, чтобы шантажировать тех, кто может помочь нам, а потом хладнокровно прикончил бы ее, получив необходимую информацию, причем провернул бы все так, чтобы пришельцы никогда не узнали, кто на самом деле за этим стоит. Скажи, В’э’ин, как, по-твоему, инопланетяне воспримут похищение и убийство разумного существа, да к тому же ребенка? И если мы опустимся до такого, то чем мы лучше Э’л’ис, которая убивает детенышей?»

«Я не знал. — Как и надеялась Ларис, послание В’э’ина прозвучало виновато. Но затем туземец вновь обрел решимость и продолжил твердо: — Но теперь это не важно, сейчас девчонка уже в любом случае у нас. Если даже вернем, то чужаки, узнав, кто именно ее похитил, откажутся нам помочь. Что, скажешь не так?»

В’э’ин поднял атори и прицелился. Т’с’аи с айкизой загородили собой Ларис, и вдруг…

Вдруг она услышала в голове зов Прауо, хвостатый братец искал ее.

«Я здесь!» — мысленно прокричала ему Ларис.

И прежде, чем В’э’ин успел выстрелить, из-за вершин деревьев показалась «Леди Треган» — всего в двухстах футах от земли. Звездолет стремительно опускался вниз.

Ларис глядела, как звездолет заходит на посадку. Девушка уронила корзину и бросилась к Т’с’аи. В’э’ин же спешил укрыться, рядом с ним мчался айкиза. Т’с’аи распластался у маленькой хижины, где держали взаперти пленницу. Лицо, голову и рубаху туземца заливала странная розоватая кровь.

Звездолет, покосившись, стоял на земле — на том же самом месте, что и несколько дней назад. Корабль посадили грубо, второпях, но Ларис даже и не заметила этого. Не успел опуститься трап, как девушка подскочила к Т’с’аи и упала на колени. Рядом, время от времени поскуливая, беспокойно переминался его айкиза.

Ларис медленно и отчетливо спросила большого кота:

«Как это произошло?»

В ответ промелькнули картинки: Ларис бежит, В’э’ин поднимает атори, Т’с’аи и айкиза спешат заслонить собой девушку… И — недоумение. Сложно общаться с айкизой, который не достиг финальной стадии развития, но Ларис хотела выяснить, насколько сильно ранен его лиомса.

Девушка ощутила злость айкизы, а затем потоком полились изображения: Ларис все бежит; В’э’ин угрожающе поднимает атори; Т’с’аи хватается за дуло и отводит его в сторону; лицо В’э’ина исказилось от злобы, буквально каждая жилка налилась полыхающей яростью; и вдруг… Она отчетливо увидела, как В’э’ин крутанул ружье в руках и с силой врезал прикладом по голове Т’с’аи; от удара по виску туземца потекла кровь, и он упал. Больно, страшно, непонятно… Что делать? На лиомсу нападать нельзя, но лиомса ударил друга. Что делать?