Бернар Вербер - Муравьи [litres]

«Это мне кое о чем напоминает…» – прерывает его 103 683-й.

Но старик не хочет, чтобы его перебивали. Он рассказывает, как после провала первых двух экспедиций воины Гуайе-Тьоло решили рискнуть всем. Они спешно снарядили малый легион из пяти сотен хорошо вооруженных солдат. На сей раз одному бойцу все же удалось выжить. Он прополз не одну тысячу голов и умер в страшной агонии, едва добравшись до своих.

Когда осмотрели его труп, на нем не обнаружили ни единой раны. У него даже усики не пострадали, как часто бывает во время схватки. Казалось, он умер без всякой на то причины.

«Теперь понимаешь, почему никто не хочет говорить с тобой о Восточном термитнике?»

Воин номер 103 683 все понимает. Главное – он доволен, потому что напал на верный след. Если у загадки тайного оружия есть разгадка, она наверняка сокрыта в Восточном термитнике.

ГОЛОГРАФИЯ: Между человеческим мозгом и муравейником есть кое-что общее, сравнимое с голографической картинкой.

Что же такое голография? Это наложение друг на друга оттисков, которые, если осветить их под определенным углом, дают объемное изображение.

На самом деле голография существует везде и в то же время нигде. В результате совмещения оттисков возникает нечто другое – третье измерение: видимость объема.

В каждом нейроне нашего мозга, в каждой особи муравейника содержится вся полнота информации. Но для того, чтобы возникло сознание – «объемная мысль», – требуется общность, коллектив.

Когда 56-я самка, ставшая с недавних пор королевой, приходит в себя, она обнаруживает, что ее прибило к широкому и плоскому каменистому берегу. От лягушек она, вероятно, спаслась благодаря быстрому течению. Самка пробует взлететь, но крылья еще не обсохли. Придется подождать…

Она старательно чистит усики, потом принюхивается. Куда же ее занесло? Только бы не на тот берег реки, где полно врагов!

Самка размахивает усиками со скоростью 8000 колебаний в секунду и улавливает знакомые запахи. Вот так удача: ее вынесло на западный берег! Однако кругом ни одного пахучего следа сородичей. Надо пробраться поближе к главному поселению, чтобы наладить связь ее будущего города с Федерацией.

Наконец она взлетает и поворачивает на запад. Но далеко ей вряд ли удастся улететь. У нее одеревенели мышцы, и она порхает над самой землей.

Они возвращаются в главный зал Гуайе-Тьоло. Когда становится известно, что 103 683-й пытается выведать что-то о термитах с Востока, все шарахаются от него как от зараженного альтернарией . Однако он думает о своем и не обращает на это внимания.

Между тем белоканцы вокруг него подкармливают обитателей Гуайе-Тьоло шампиньонами из последнего урожая, а те угощают их нектаром диких гусениц.

Затем, после обмена всевозможными запахами, все начинают обсуждать охоту на ящерицу. Жители Гуайе-Тьоло сообщают, что недавно видели трех ящериц, которые запугивали стада тлей из Зуби-зуби-Кана. Они, наверное, перебили два стада по тысяче голов в каждом, а заодно и всех пастухов, что были рядом…

Тогда возникла паника. Потом пастухи выгоняли тлей только через защищенные проходы, проделанные в мякоти ветвей. Благодаря кислотной артиллерии им все же удалось прогнать этих трех тварей. Две убежали далеко-далеко. А третья, раненая, залегла на камне в пяти тысячах голов отсюда. Зубизубиканские легионеры уже отрубили ей хвост. Надо этим воспользоваться и поскорее добить зверюгу, пока она опять не собралась с силами.

«Правда, что хвосты у ящериц отрастают снова?» – спрашивает кто-то из разведчиков. Ему отвечают утвердительно.

«И все же у них отрастает другой хвост. Как уверяет Мать, нельзя обрести ровно то, что потерял. У второго их хвоста нет позвонков, и он гораздо мягче».

Другой житель Гуайе-Тьоло сообщает еще кое-что. Ящерицы чутко реагируют на перемену погоды, даже больше, чем муравьи. Если им удается накопить достаточно солнечной энергии, они становятся невероятно подвижными. И наоборот, когда им холодно, они едва передвигают лапы. И на завтрашней охоте придется все это учесть. Лучше всего напасть на ящерицу на рассвете. За ночь она замерзнет и будет вялая.

«Но ведь мы тоже замерзнем!» – с горячностью замечает один из белоканцев.

«Не замерзнем, если используем теплозащитные приспособления карликов! – возражает третий охотник. – Мы наедимся глюкозы, напьемся хмельного нектара, чтобы набраться сил, и обмажемся слизью, чтобы тепло сохранялось внутри нас как можно дольше» .

Солдат номер 103 683 слушает, но рассеянно. Его куда больше занимает тайна термитника и необъяснимые исчезновения, о которых поведал ему старый воин.

К нему приближается тот самый муравей, что показывал ему охотничьи трофеи, а потом не пожелал говорить с ним о термитах.

«Ты разговаривал с 4000-м?»

Номер 103 683 кивает.

«Не бери в голову то, что он тебе рассказал. Это все равно что общаться с мертвецом. Пару дней назад его уколол наездник…»

Наездник! Солдат 103 683 содрогается от ужаса. Наездник – разновидность осы с длинным, как стилет, яйцекладом, с помощью которого он ворошит по ночам муравьиные гнезда в поисках еще теплой жертвы. Он протыкает ее и откладывает внутри нее яйца.

Это самый жуткий кошмар муравьиных личинок – пронзающая потолок игла, которая шарит, пытаясь найти мягкую плоть, чтобы извергнуть в нее своих детенышей. Потом они преспокойно созревают в живом организме-хозяине, превращаясь в прожорливых личинок, поедающих его изнутри.

Немудрено, что этой ночью 103 683-му снится жуткий наездник, гнавшийся за ним, чтобы заселить в него свое плотоядное потомство!

Входной код не поменялся. У Николя были ключи – оставалось только взломать печати, наложенные полицейскими, и он будет у себя дома. После исчезновения пожарных здесь никто ничего не трогал. Даже дверь в подвал была по-прежнему распахнута настежь.

Не найдя карманного фонарика, мальчик, недолго думая, принялся мастерить факел. Отломав от стола ножку, он приделал к ней с одного конца плотный комок бумаги и поджег его. Бумага легко вспыхнула, пламя было хоть и маленькое, но равномерное и на сквозняке не должно было погаснуть.

Не теряя времени, Николя стал спускаться по винтовой лестнице, держа в одной руке факел, а в другой перочинный ножик. Исполнившись решимости, стиснув зубы, он ощущал себя настоящим героем.

Все ниже и ниже… Нескончаемый спуск, бесконечные повороты. Казалось, это продолжается уже не один час, ему хотелось есть, он продрог, но сжигавшее его желание найти родителей гнало и гнало вперед.