Евгения Никифорова - Изображая зло. Книга 1

— Вы не чудовище. Вы просто одинокая женщина, — Сен-Жермен покачал головой. — И то, что произошло… Поверьте, вам все сочувствовали.

— Думаете, я нуждаюсь в сочувствии? — Виктория едва не рассмеялась, но от опытного игрока не укрылась горечь, которую она так осторожно маскировала за острыми шипами насмешек и бравад. — Я прокляла Совет, mon amie. Отреклась от всех принесённых клятв. И на сей раз они не получат моего мальчика. Я уничтожу любого, кто коснётся его.

— Вы… вы его любите?

— Это больше, чем любовь, amie. Это моя судьба.

— Невероятно. Да вы просто смеётесь надо мной…

Лицо фрау Морреаф стало бесстрастным. Сен-Жермен понял, что не получит от неё ни оправданий, ни подробностей.

— Я первой хочу затянуть петлю, пока удавку не набросили на мою шею, — добавила Виктория. — Бальзамо жаждет моей крови, и я готова с ним встретиться, но Совет… Совет разделается с моим учеником, если я допущу хоть одну промашку.

— Неужели мальчик стоит того?

— Я отдам ему империю, amie. Он стоит гораздо больше, чем вы можете представить.

— Вы правы, я не могу представить!

Сен-Жермена не отпускало чувство, будто ему влепили пощёчину.

— Где та женщина в платье из шёлка и золота, которая мне встретилась в Персии? Где ваши ядовитые змеи, Intisar Khatun , где бесстрашие? — он хотел схватить её за руку, но вовремя остановился, когда не увидел отклика в глазах Виктории. Она отнеслась к его пылкости, как чему-то неуместному, и Сен-Жермену пришлось покорно отступить, проглотив все воспоминания.

Разговор принял неприятный оборот, и вряд ли кто-то из них согласился бы тогда на уступку, если бы в зал не вошёл заведующий и не разорвал своим появлением эту раскалённую нить.

— Филипп, — Виктория приветливо улыбнулась мужчине.

— Госпожа Морреаф, — француз замер в нескольких шагах от них. — Признаться, я был удивлён вашей просьбе.

— Я надолго не задержу вас. Мне лишь нужно задать пару вопросов.

Выискивающий взгляд заведующего остановился на Сен-Жермене.

— Это мой друг Анри Демезон. Он тоже интересуется искусством, — с губ Виктории легко и игриво слетела ложь.

— Прошу за мной.

Филипп Готье повёл гостей в сторону служебных помещений. Там, среди десятка закрытых дверей, отыскался его кабинет — довольно-таки простой, без свойственных творческим натурам излишеств. Впрочем, строгий, идеально выглаженный костюм заведующего вместе с чёрной оправой очков-половинок явно противоречили поэтическому уму. Филипп не казался человеком мечтательным, несмотря на профессиональную деятельность, скорее походил на прагматика. И внутреннее убранство помещения полностью соответствовало сухому характеру.

— Итак, что вы хотите узнать? — он сразу приступил к делу, как только занял законное место за широким письменным столом.

— Не так давно к вам мог обратиться человек с просьбой показать одну очень странную книгу. Эта книга находится в здешних архивах с начала двадцатого века.

Тот ловким методичным движением поправил очки.

— «Песнь ночных насекомых», — озвучила Виктория. — «Аль-Азиф».

— Так вас интересует Некрономикон? — в голос Филиппа закралось разочарование. — Благодаря Лавкрафту она обрела бешеную популярность.

— Я интересуюсь не книгой, — поправила фрау Морреаф. — А тем, кто хотел прочесть её.

— Да, кое-кто приходил. Месяца три назад… Очень подробно всё изучал, целые главы списывал.

— Вы можете назвать его имя?

— Разумеется. Я хорошо запомнил этого человека. Его зовут Азраил Аллегретти.

— Итальянец? — уточнил Сен-Жермен.

— Да. Профессор Болонского университета. У него было разрешение на посещение хранилища.

Виктория внезапно достала прямоугольную карточку и протянула Филиппу.

— Похож, — кивнул заведующий, оценив портрет Алессандро Калиостро.

— Как вы поняли, что он приходил за Некрономиконом? — Сен-Жермен остановился во внутреннем дворике музея.

Несколько минут назад они покинули неуютный кабинет Готье. Удовлетворение рекой лилось из души Виктории. Охваченная победой, она не сразу обратила внимание на вопрос алхимика.

— Вы никогда не видели «Аль-Азиф»? Зря, вещь потрясающая, — ответила она с широкой улыбкой. — Книга родилась в одно время с Кораном. Но если Коран можно назвать голосом Бога, то «Аль-Азиф» — перекличкой демонов. Пока Мухаммед слушал во сне приятный звон колокольчиков и рассказывал о милосердии и справедливости, где-то в аравийской пустыне бесчинствовали приспешники Иблиса. «Аль-Азиф» отражает все человеческие страхи. По сути, это демонологический трактат с описанием ритуалов, жертвоприношений и чудовищ, которые взымают со своих рабов дань.

— Бальзамо хочет использовать оружие мёртвых!

— Уже использовал, — Виктория была готова встратить удивление друга, поэтому тут же добавила. — Его наёмники отравили меня кровью роланга. Это была первая попытка Бальзамо. Он решил обратить против меня моё же бессмертие.

— Хорошо, что всё обошлось!

— О, да. Но Бальзамо таким образом выдал себя. «Аль-Азиф» — единственный справочник в Европе по некромантии, который заслуживает доверия. Единственный уцелевший… И я знала, что он здесь, в Лувре.

— Азраил Аллегретти, — Сен-Жермен задумчиво прищурился. — Я в последнее время не интересуюсь научными открытиями. Может, вы слышали это имя? Должен же он был где-то засветиться. Бальзамо никогда не любил сидеть без дела.

— Знаете, мне и правда кажется оно знакомым. Азраил Аллегретти… Азраил. Ангел смерти. Азраил… — Виктория повторяла это слово раз за разом, идя вдоль высоких скульптур греческих полуобнажённых героев. Сен-Жермен не отвлекал её.

— Или вы его работы читали, — он попробовал дать подсказку. — За триста лет Бальзамо наверняка целую библиотеку накатал.

— Вот дьявол! — прошептала она.

— Что?

— Я вдруг вспомнила. Азраил Аллегретти… Я видела это имя в списке научных трудов, на которых ссылался Мелькарт.

— Мелькарт?

— Мой ученик. Мелькарт Тессера. Он буквально месяц назад выступал на конференции по теме природы и происхождения человека.

— Постойте. Выходит…

— Он знает Азраила Аллегретти. Мелькарт вырос в Италии, он там учился!

Виктория подняла на Сен-Жермена взгляд, в котором безошибочно читались испуг, неверие и глубокое потрясение.

— Mon amie, это вряд ли может быть совпадением!

— Если Мелькарт до сих пор жив, значит, Бальзамо не всё о вас известно.

— Верно. Но надолго ли?

— Что вы будете делать? — Сен-Жермен развёл руками, жестом объявляя, что согласен на любое её решение.

— Надо кое-с кем связаться… И завтра же ехать в Англию.

— Мы вполне можем улететь сегодня.

— Нет, — отрезала Виктория. — Вечером у меня деловая встреча. Отправимся завтра с утра. Несколько часов всё равно не сыграют роли.