Пол Стерлинг - Черная дыра [litres самиздат]

– Ты говоришь, много кораблей?

– Ага. Я не знаю, сколько. Триста. Может пятьсот. Там такую карту показывали. Можно говорить, что тебе хочется. Ну и там те, что этого не имеют, пропадают.

– И что, на всех кораблях свой Голос?

– Не знаю. Да…фиг его знает, там не понятно. Я когда дома был, у меня друг, он тоже во флоте, но на другом корабле. Все также работает. Может, конечно, там какая-то своя система, свой интеллект этот искусственный. А может тот же. Такого нам тоже не говорят.

– Ясно, – пространно ответил Ричард, пытаясь понять только что услышанное.

– Так, мой черед вопросы задавать. А что вы там делаете у себя…в мире?

– Эм…да много чего. Ходим в кино, театры. На концерты можем выбраться, или там на спортивные мероприятия. Когда нужно что-то, в магазины идем за покупками. С друзьями встречаемся, в кафе или ресторанах. Да в общем много занятий, сложно так ответить.

– Ну да. Мы вроде тоже самое делаем.

– Интересно, – вдруг осознал Ричард, – что и язык у нас одинаковый.

– О, точняк! Я как-то и не подумал. Ну да. Не так уж много отличий. А лично ты чем обычно занимаешься?

– Ну, как видишь, работаю военным, – с улыбкой ответил Ричард. Пожалуй, первой за довольно длительное время.

– Не, это ясно. Я про другое. Ну когда не на работе там, чем занимаешься?

– Этого, как правило, не бывает почти. Но если уж так выходит, то в основном каким—нибудь спортом. Бегаю или плаваю. Кино смотрю, но обычно дома. Просто пиццу заказываю. Еще…

– А семьи нет? – прервал его матрос.

– А…, – замешкался Ричард, то ли от мысли о том, стоит ли рассказывать о своей семье, то ли от осознания того, что воспоминание о его дочери даже не пришли ему в голову. – Да, с семьей тоже, конечно. Но так, мало.

– А когда служишь, что вы делаете?

– По—разному, опять же. Я вот больше в Го люблю играть.

– Ого, ты играешь в Го?

– Ага.

– Ничего себе. Это же сложно. Мы во что попроще рубимся, обычно. В шашки там какие—нибудь.

– Ну да, мои коллеги, обычно, также, – улыбнулся Ричард во второй раз.

– И как тогда ты играешь? Ну, против кого там? Выходит, редко удается найти игроков среди сослуживцев?

– АльфаГо.

– Это что такое?

– А…ну, это компьютер. На подобии искусственного интеллекта, что вами командует, только он специализируется на игре в Го.

– И что, круто играет?

– Да, очень. Он даже нашего чемпиона обыграл.

– Нифига. Так блин, ты же никогда не выиграешь…в чем смысл играть вообще?

– А кто сказал, что победа – единственный способ измерить прогресс? Иногда достаточно того как долго ты продержишься прежде, чем проиграешь.

– Хм, не думал о таком…ну, может. Хотя звучит уж как-то по—геройски, будто из фильма какого-то там. Как по мне, вечно проигрывать фигово. Лучше делать то, в чем ты хорош. И победить порой удается, и приятно.

Ричард лишь изобразил некое подобие ухмылки, а сам вернулся к воспоминаниям своей дочери. Анна. До этого момента он даже не отдавал себе отчет в том, как мало времени он проводил с ней. Зато он действительно очень много бегал. И плавал. Как-то за выходные он даже умудрился посмотреть все части «Пилы» и «Миссия невыполнима». Один. С тремя коробками пиццы и ящиком пива. Остается лишь догадываться, где в это время была Анна и чем она занималась. Быть может, нуждалась в отце?

Правда в данном случае проведенное вместе время (а точнее его отсутствие) было не главной, а второстепенной проблемой. Гривс давно жил по установке, что важнее не количество, а качество. Однако основная сложность была в том, что даже качественных моментов у Ричарда с Анной было не так много. Если честно, стоящий момент был всего один.

Тогда они гуляли с Анной в парке. Линда еле—еле согласилась отпустить их одних, хотя и продолжала строчить СМС буквально каждые две минуты. Тогда его дочери было лет десять. Или одиннадцать? Даже эта информация не удержалась в его памяти. Зато он как сейчас помнил диалог, который произошел между ними.

– Пап, – обратилась к нему дочь, крепка держа за руку. – А что такое дружба?

– Ну…сложный вопрос. А почему ты спрашиваешь?

– Да мы в школе с Никой поспорили.

– Ого, это интересно. И в чем же спор?

– Ну вот смотри, – сказала Анна, и тут же грозно посмотрела на отца. Причиной было то, что Ричард невольно засмеялся – он никогда не мог удержаться, слышав деловой тон Анны. Жестом извинившись и показав, что он уже успокоился, папа попросил дочку продолжить. – Так вот, Ника говорит, что дружба – это когда ты вместе с подружкой, и вот ты всегда за нее. Прямо всегда—всегда. Что бы не случилось. Ты должна ей помогать. Ну, списывать давай, например. Или от противных девчонок защитить. Или, если у нее вдруг колготки порвались, то свои отдать.

– Понятно. А ты что думаешь?

– А я думаю, что это чушь какая-то. Почему это я свои колготки должна отдавать? И вообще, это она говорит так, будто я должна ей все—все отдавать. А она мне что? Я может тоже колготки хочу, и вот где они? Пап, блин, хватить смеяться! Тут серьезная тема между прочим.

– Да-да, прости, – вытирая слезы ответил Ричард. – Знаешь, что я думаю?

– Нет. Иначе я бы тебя не спрашивала, наверное?

– Логично. Так вот, мне кажется, что в вашем с Никой случае…

– Это с колготками, что ли?

– Ну…пускай с колготками, да. Так вот, надо задать себе два вопроса.

Анна внимательно слушала. Настолько внимательно, что она даже остановилась и посмотрела на папу, не выпуская его ладони из своей.

– Так вот, – продолжил Ричард. – Первый вопрос заключается в том, кому сейчас нужнее колготки? Быть может, ты идешь сейчас домой, а Ника на свидание с мальчиком. Ведь ей тогда колготки нужнее, правда?

– Ну да-а-а, – протянула Анна, хотя было видно, что ей все еще не нравится перспектива оголить свои ноги.

– Но это еще не все. А второй вопрос такой, и он как раз про то, кто что кому должен. Надо себя спросить, что мне дает общение с этим человеком. И если, ответив на него, ты поймешь, что это для тебя поважнее колгот, то их надо отдать.

– Ну не знаю, ну вот на прошлой неделе она мне цветной карандаш дала. Зеленый. Мне его не хватало как раз, чтобы задание по географии сделать. Но это же так, на минуту всего. А так…не еще две недели назад вот…

– Я не совсем про то, Анна, – прервал ее Ричард. – Просто подумай о своих отношениях с Никой немного иначе. Не «ты – мне, я – тебе». Хотя в какой-то степени это и так. А подумай, почему ты вообще с ней общаешься? Ведь не потому, что она тебе раз в месяц карандаш дает, так? Она наверняка приносит тебе определенные эмоции. Например, заставляет смеяться, когда ты грустишь. Или поддерживает тебя, когда ты играешь в футбол с другими девочками. Так ведь?

– Ну да. На прошлом матче она громче всех кричала, когда я гол забила!