Алекс Бессмертный - Страшнее смерти

«Серррёжа…», – проскрежетал металлический голос за его спиной.

Качок пулей соскочил со скамьи, развернулся:

– Кто здесь?

В ответ – тишина. В зале лишь тренажёры.

– Ну и дела! – Качок пожал плечами. – Показалось, блин.

Четвёртый подход пришлось начинать сначала.

Слева от него снова звякнуло. Один раз. Другой. Третий.

Качок посмотрел налево, и остолбенел. То, что он увидел, не лезло ни в какие ворота, не поддавалось никаким объяснениям. Блочный тренажёр, тот самый, что для спины, плеч и трапеций, ожил. Его перекладина ходила вверх-вниз. Его грузоблоки подлетали наверх, и с размаху летели обратно, издавая грохот и звон.

– Как?.. он же механический… – прошептал ошеломлённый Качок.

Град гулких тяжёлых ударов донёсся справа. Там, на помосте, у зеркала во всю стену, запрыгали десятки пар гантелей и три большие штанги. Будто какие-то сумасшедшие невидимки поднимали их, и бросали на помост. Поднимали и бросали. Поднимали и бросали…

– Да ну, на хрен!.. – выдохнул вусмерть обескураженный Качок, готовясь сорваться с места, и задать стрекача из этого проклятого зала. Но это не вышло…

Какая-то жестокая сила тисками сдавила его мощную грудь. Две металлические руки тренажёра-бабочки, опустившись и изогнувшись, словно два змея взяли его в кольцо, намертво прижали тело к ставшей твёрдой, будто гранит, спинке.

– Пусти!!! – Качок заорал, как оглашенный.

Но хватка лишь усилилась.

– Пусти, гад! Урою! – он извивался, вырывался, кряхтел. Он отчаянно пытался выскользнуть.

– Попался, Серррёжа? – вновь заскрежетал железный голос за спиной. И Качок, к своему безразмерному ужасу понял: с ним говорит тренажёр…

– Что тебе надо? – выкрикнул, задыхаясь Качок.

– Пришло время платить по счетам, мальчик мой, – проскрипела «бабочка».

– Ты полтергейст? Полтергейст?..

– Полтергейст, полтергейст, – согласился механизм. – Какой догадливый мальчик! – Рукояти сдавили сильней.

– Пусти! Дышать тяжело! – Качок закашлялся.

– Скоро тебе вообще не придётся дышать самому, – произнёс железный голос злорадно, – за тебя это будет делать аппарат ИВЛ.

– Что тебе надо? – измученно повторил свой вопрос Качок.

– Справедливости, крошка.

– Мне кто-то мстит?

– Браво, мой умница! – Сжатие усилилось до такой степени, что рёбра Качка затрещали.

– А-а-а-о-у-у! – завыл раздавливаемый.

– Познай же унижение и боль, отрок! – громыхнул тренажёр.

– Это из-за Ботана? Из-за Хмыря?

– Поразительно сметливый мальчуган! – отозвалась железка, и увеличила жим.

– Ты убьёшь меня? – уже не голосом, срывающимся сипением спросил несчастный.

– Нет, – отвечал, ставший лязгающим голос, – это будет слишком легко для тебя. Ты заслужил большего. Ты заслужил того, что страшнее смерти. Я сокрушу твои рёбра, я переломлю твой хребет, я раздавлю твои шейные позвонки. И знаешь, что с тобой будет потом, мальчонка?

– Х-х-р-рых… – давление нарастало, и Качок теперь мог только хрипеть.

– Ты не сможешь ходить, – зловеще лязгал голос, – ты не сможешь двигать руками, ты будешь полностью парализован. Ты не сможешь даже дышать без аппарата. И ты не сможешь говорить. Так что, никому не расскажешь историю того, что с тобой приключилось.

Адские объятия сделались ещё жёстче. Послышался хруст ломаемых ребёр.

– Х-х-х…

– Стань же слабее самого слабого! – прогремел металлический голос. – Стань же несчастней любого несчастного! – голос эхом отразился от стен притихшего зала. – Познай же унижение и беду!!!

Сергей всегда тренировался с обнажённым торсом. Поэтому было хорошо видно, как белые обломки рёбер пронзили кожу, как грудь враз покрылась множеством рваных ран, как брызнула кровь…

Сергей потерял сознание.

* * *

Прихлёбывая остывший чай, Клиф бродил по Северному Королевству в поисках Цири. Несокрушимым, точно Ведьмак, как и многие, он мог быть только в виртуальном пространстве.

– Да оторвёшься ты уже от своего компьютера?! – сварливо одёрнула его мать.

– А? – Клиф даже не оторвал взгляда от монитора.

– Ты знаешь кто? – продолжала атаку мать.

– Кто? – Клиф с мышью в руке выслеживал очередного ублюдка.

– Ты – интернет-зависимый!

– Угу. – Клиф почти разыскал ублюдка.

– Я тебе угукну! А ну, давай, мусор вынеси!

– Сейчас-сейчас, – Сейчас он его накроет.

– Если через пять минут не закончишь, я твой поганый компьютер в окно выкину! – после этой угрозы мать, с чувством выполненного долга, ушлёпала на кухню.

Сразу же зазвонила мобила. Высветился незнакомый номер. Кто же это мог быть?

– Алло.

– Кирилл, это ты? – спрашивает приятный девичий голос.

– Да. А кто это?

– Привет! Марина.

– Какая ещё Марина?

– Ма̀рина. Молния.

Шок. Молчание.

– К-к-кто?..

– Молния, говорю.

– А… Э… Я тебя слушаю. Д-да… Я с-с-слушаю…

– Кирилл. Поговорить надо.

– А… да… да…

– Только не по телефону, слышишь?

– Да-да. Я слышу.

– Давай в скверике нашем, на скамейке под дубом. Идёт?

– А… Да… да… Идёт. Конечно, идёт.

– Через два часа. Идёт?

– Да. Ч-ч-через два часа. Идёт.

* * *

Валерке Костюшкину сегодня хотелось развлечься. Не просто развлечься, а оттянуться по полной. Где это сделать, как не в «Орионе»!

Там тебе и отпадный стриптиз, и игры на раздевание, и борьба голых девок в грязи, и даже кулачный бой культуристок.

Кулачный бой Валерка очень любил. Любил и умел. Ещё дошколёнком отец отдал его на каратэ-до. Не зря у Валерки кликуха – Кастет!

Без друзей оттяг – не оттяг. Он набирает Качка. Длинный гудок.

«Серёга, наверное, в зале. Когда качается, фиг телефон возьмёт. Ладно, потом позвоню».

Серёга качался в зале его отца. Отец Кастета – хозяин сети фитнес-центров. Между прочим, самой крутой в этом городе.

Кастет звонит Могиле.

– Могила, привет!

– Здорова.

– Вечерком кости растрясти не желаешь?

– Можно. А где?

– Двинули в Орион?

– О кей. А во сколько?

– Встречаемся в одиннадцать там. У стойки Лысого.

– О кей. Ну, отбой?

– Давай. Не опаздывай.

За руль своего Ленд Ровера, Кастет посадил сегодня водителя мамы. Без пятнадцати одиннадцать Кастет вышел из джипа у чёрного входа в знаменитый «ночник». ВИП-персоны входят в «Орион» отсюда. (Хотя, «ВИП-персона» – словосочетание некорректное).

Его внимание привлекла здоровенная фура, что почти перегородила проезд к входу справа. Цвета её в темноте Кастет различить не смог.

Он ещё подумал тогда (тогда он ещё умел думать): «Этот быдлюк совсем охренел? Как таких в центр города пускают?».

Перед тем, как нырнуть в потайную дверь для привилегированных, он ещё раз (наверное, уже в десятый) набрал Качка. Тот, по-прежнему, не отвечал.

«Где ж ты завис-то, балбес?» – сказал Кастет своему телефону.