Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

— Отлично! -внезапно вскрикнул Джуффин, и, мне на секунду показалось, что он сейчас начнёт мне апплодировать.

Я удивился, конечно, такой реакции моего компаньона, но продолжил.

— Я помню, что я свернул налево, туда, где в углу была небольшая ямка, типа вышерблины, а потом… Потом я не помню, сколько стеллажей я прошёл, потому как ожидал в любой момент, что леди Сотофа позовёт меня обратно с лестницы.

— Хорошо, Макс, я думаю, этого достаточно. Вот в первый раз я готов порадоваться твоей забывчивости. Иногда даже наши ошибки могут сослужить нам добрую службу! Я, конечно, примерно помню описание каждого из этих негодяев, но порой очень полезно погрузиться в старые книги, и припомнить что-то, что совершенно естественным образом стирается из нашей памяти.

— Я понял, Джуффин. Не думал, что ты чего-то можешь позабыть. Хотя… Меня бы порадовало, если бы я узнал, что ты забыл некоторые моменты наших удивительных приключений…

— Да, ладно, стеснительный ты наш! -засмеялся Джуффин, — пойдём в подвал, будем искать твою трубку!

Признаюсь, замки и их пленительный полумрак всегда меня очаровывали. А этот замок вообще казался мне всегда неким живым существом. Всегда представлял, как в огромных комнатах зимой разгорается тёплый оранжевый огонёк, а в огромном деревянном кресле греется одинокий рыцарь, отхлебывающий из серебряного кубка ярко-красное вино. И потирает мерзнущие от холода руки…

Вот и сейчас, я стал вживаться в образ. Хотя в какой тут образ вживёшься, кроме образа исследователя подземелий сиречь искателя мрачных тайн, или… Ну или заключённого местных казематов. Первое казалось мне намного привлекательнее, поэтому я мысленно поправил на голове широкополую шляпу Индианы Джонса, и проследовал с факелом в руках в тёмное жерло каменной лестничной змеи.

Мне показалось, что все настолько изменилось, что сейчас помещение библиотеки казалось ещё более зловещим и таинственным. Послышались какие-то скрипы и шорохи.

Я свернул налево по узкому коридорчика между стеной и стеллажом. Мои спутники шли следом, а мне на миг показалось, что за мной идут полупрозрачные призраки, из тех, которые успели повоевать в этих местах ещё во время первой битвы за Кодекс, а теперь преследуют своих обидчиков. Все время приходилось гнать эту мысль от себя, и мне пришлось остановиться, чтобы почесать затылок, и, хотя бы примерно вспомнить, откуда я достал эту злосчастную книгу.

Что-то зашуршало в дальнем углу, и небольшой серый сгусток скользнул от соседнего стеллажа прямо на меня. Я не успел моргнуть, как серая тень скрылась под соседским стеллажом.

Я поковырял носком ботинка там, куда скрылся этот серый призрак. Моя нога упёрлась во что-то твёрдое. Я нагнулся и посмотрел под стеллаж. Там валялась моя потерянная трубка.

Я тщательнее присмотрелся к книжным полкам, и заметил, что некоторые книги были похожи на те, которые окружали интересующую Джуффина книгу, я стал читать надписи на корешках. Но искомого фолианта обнаружить мне не удавалось.

Он обнаружился справа, почти на самой нижней полке. Я схватил искомый корешок, и заметил, что книга и правда немного выдвинута, как будто бы её недавно читали.

Я посмотрел на своего товарища, он уже в нетерпении потирал руки, а глаза его зажглись таким необычным светом, каким загораются глаза ребёнка при виде вожделенной игрушки. Он схватил экземпляр, оперся локтем о соседнюю полку, протёр рукавом своего лоохи потемневший оклад книги, и стал переворачивать страницы. Порой он делал это медленно, на его лбу появлялись вдумчивые складочки, порой он переворачивал их быстро, словно читая какое-то до боли знакомое произведение. А иногда он подолгу задерживался на какой-то странице, и словно бы расцветал, порой мне казалось, что Джуффин даже становится моложе, на его лице появляется тот подростковый румянец, который, наверняка, присутствовал там во времена тех замечательных схваток.

Прошло минут пятнадцать, и я, уставший от стояния, присел в уголке, аккуратно оперев спину на полочку с книгами. Мой друг, не отрывая глаз от книги последовал моему примеру.

— Макс, ты себе не представляешь, -промолвил он, не отрывая глаз от пожелтевших страниц, — как молоды мы были тогда… Каким же идиотом надо быть, чтобы лишить себя этого замечательного чувства возвращения в молодость, отказываясь писать мемуары!

Он перелистал ещё пару глав. Только я потянулся к полке, чтобы стащить с неё какой-то увесистый том, как Джуффин оборвал меня.

— Не увлекайся, Макс! Нас ждёт пренеприятное, но от того не менее замечательное дело! Придётся включать мозги на полную мощность. Хотя я отлично понимаю, что ты мог бы обойтись в данном случае и своей замечательнейшей, прославленной на всю округу интуицией, в данном случае было бы настоящим преступлением так рисковать!

— Признайся честно, Джуффин, ты просто решил, что можно воспользоваться случаем, и заново погрузиться в своё прошлое… Вспомнить свою молодость!

— Не говори ерунды, Макс! — Джуффин покачал головой, — согласен, мне было приятно снова погрузиться во времена, когда удивительные приключения щекотали мне нервы, а чудесные схватки порой заставляли нас совершать настоящие безумства, но это отнюдь не явилось основной причиной нашего посещения этого, поистине удивительного места.

Меня интересовало, а не забыл ли я этого чудного помощника магистра с бубенчиками на сапогах и в волосах. Знаешь, в те времена, когда мы ещё только боролись за торжество порядка на этой грешной земле, когда мы рисковали каждый раз при выходе на пыльные улицы Ехо получить в лоб или волшебную молнию, быть пронзёнными непонятно откуда выросшей из стены веткой, а то и того круче, просто быть застреленным самой настоящей, ничуть себе не магической стрелой из не менее обыденного арбалета. И каждый при этом рисковал попасть под дружеский огонь. Честно говоря, даже я опасался случайного несчастья, которое могло тогда легко со мною приключиться, а поскольку ты отлично знаешь, насколько я любопытен, и никак не мог усидеть на месте, боевые маги нашего ордена тогда выдвигались навстречу любому мало-мальски, интересному событию заранее, до извещения меня про оное.

Именно в этот момент наш орден создал то, что ты, Макс, сейчас знаешь под названием безмолвная речь, чтобы никто не подслушал наши переговоры, в частности про наши передвижения. Позже мы модифицировали её, чтобы не нужно было передавать в начале разговора особое кодовое слово.

Другие ордена по своему справлялись с подобными проблемами. Так орден Золотой Подковы, адепты которого умели подчинять себе и использовать в битве диких зверей, взял за правило носить необычный ремень, пряжка которого была составлена из двух скрещённых полумесяцев.