Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

Мои чувственные рецепторы отчаянно сопротивлялись этой атаке несвойственных ароматов, вследствии чего комната огласилась моим оглушительным чихом.

Хобот между тем достал из кармана коричневого фартука изогнутые темные ножны опасной бритвы.

— Брится собираетесь? Хотя бритые люди не такие воинственные, а в вашей карьере подобная черта характера весьма полезна…

Я решил не испытывать терпение моих абсолютно заросших котов, а потому поспешил откланяться. Все-таки, несмотря на мою предубежденность, что-то в этом было…

А признавать свои ошибки лучше всего молча, в одиночестве, в отдельной, специально предназначенной для этого комнате.

Именно поэтому меня ждала моя маленькая комнатка в Малом Тайном Сыскном войске, и, поскольку я так ничего толком и не выяснил, буду удовольствоваться тем, что я не выяснил ничего такого, что заставило бы меня задуматься ещё серьезнее.

Но, буквально покинув квартиру Урдона, я столкнулся со странным, длинновязым и заросшим господином, который терся около здания с колоннами. Я подумал, что он, видимо, ждет милости у Хобота, поскольку его длинные сальные локоны вызывали стойкое и упорное чувство омерзения у любого эстета. Да, чего уж там греха таить, омерзение до уровня тошноты они вызывали и у простых граждан, уж не говоря о том, что оное «великолепие» сочеталось с зеленой клетчатой лоохи, надетой явно не по размеру, да так, что из под плотной, топорщащейся ткани явно проглядывали красные панталоны.

Я думаю, такое зрелище нужно было запечатлеть на картине какого-нибудь местного художника, и пытать им Мелифаро, в те моменты, когда он становится особо надоедлив.

— Вы, насколько я могу судить, великий сэр Макс? -интеллигентно спросил меня этот типчик, поправляя обвисшие полы огромной шляпы.

— Нет, я скорее его тень. Я по вечерам люблю гулять по городу отдельно от своего хозяина, — пошутил я, стараясь придать своим словам максимально серъезный оттенок.

Незнакомец покачал головой, и внезапно распахнул полу своего лоохи, и оттуда показалось маленькое мохнатое ухо.

— Я вот выгуливаю здесь этого малыша. Недавно я подобрал его, когда он пытался забраться на большое дерево, и оставил у себя, чтобы он случайно не свернул себе шею, вот думаю, может быть оставить его у дверей этого пафосного парикмахера. Может быть он сможет его прокормить?

Кстати, не хотите ли помочь с молоком для этого пушистого сорванца?

В это время, за пазухой у незнакомца зашевелился маленький комочек, и, словно по заказу начал пронзительно, собирая самые высокие нотки, петь о чем -то своем, кошачьем.

Я вспомнил, что совсем недавно мне пришлось встретить убитого горем горожанина, который разыскивал своего рыжего малыша.

— Послушайте, а вы давно его приютили?

Незнакомец почесал свои неопрятные волосы, видимо, пытаясь найти ответ на вопрос, и в итоге произнес:

— Дня четыре назад. Я его пытался подкармливать его на ферме, там мне бесплатно давали похлебку, и я выпросил немного мясных потрохов. Вчера я прошелся по кабакам, каждый хоть чем-то пытался прокормить крошку.

Я понял, что мое сердце не выдержит, если я буквально сейчас же не вмешаюсь в ситуацию, и не заберу этого бедного продрогшего и мяукающего малыша у этого добродушного, но бедного бродяги.

— Я помогу вам. Только не так, как вы предполагали.

Я возьму котенка с собой. Не беспокойтесь, я передам его в хорошие хозяйские руки!

Незнакомец минуту пристально вглядывался своими помутневшими зрачками, а потом

вытянул руки, и маленький комочек обхватил своими пушистыми лапками мою руку.

Комочек быстро юркнул в карман и начал мурлыкать. Я внезапно стал осознавать причину его, такого откровенного, торжества.

Рыбный запах ещё не выветрился.

Я решил пройтись по улицам, где недавно наблюдал человека, расклеивающего листовки, чтобы найти хотя-бы один листочек бумаги, наклеенный на стену, в надежде, что заботливые граждане Ехо не расправились с ними в рамках обычной уборки.

Я постоянно поправлял рукой своего пушистого питомца, который был не больше среднего буривуха по размерам, поэтому шел медленно, в течении пятнадцати минут сумел пройти весь свой прошлый маршрут, однако ни одной листовки я так и не смог встретить.

Это показалось мне немного странным, несмотря на то, что жители у нас в Ехо были достаточно чистоплотными, и не терпели вокруг проявления беспорядка.

В голове творился полный сумрак магистров, однако мне удалось припомнить, что именно в такую бумажку, которую я позаимствовал у того незнакомца с листовками, я завернул рыбу, и сунул в тот самый карман, в котором сейчас так мило веселится котенок необычной раскраски.

Именно поэтому я, оставив бесполезные поиски, поспешил домой, опять миновав свою уютную комнатку, в которой в последнее время, в отсутствии Джуффина, было бы наверняка куда спокойней.

Но меня ждал мой домашний уют, домашняя готовка и, конечно, объятья моей дорогой женщины.

Почти с самого порога я огорошил ее приятным известием, и в тот же момент понял, что совсем не подумал о том, как отнесутся к милому пищащему собрату два наших уже взрослых кота.

Несмотря на некоторое непонимание, которое я смог различить во взгляде Меламори, я в итоге понял, что это скорее от неожиданности. Кроме того, видимо все-таки символ недосказанности, который выражается в этом милом пушистом комочке, живет абсолютно в любой женщине, пусть и не всегда этот усатик-полосатик и показывается наружу. А недовольство внутреннего кота Меламори моим внешним новым питомцем скорее всего происходит от нежелания принимать то, что не воспитала и не взрастила в своей душе моя избранница.

Ну, что ж, принимаешь девушку, принимай и её внутреннюю кошку. Даже если ради ее удовольствия твоя кожа окажется вдруг оцарапанной тонкими, но острыми, коготками. И вот она уже потихоньку не только запускает в тебя когти, но и покусывает, чаще всего просто так, развлекаясь.

Поэтому времени для раздумий не оставалось. Необходимо было срочно помирить двух этих, по своему необычных, но восхитительных кошечек.

— Милая, мы обязательно выберем домик для всех трех наших котов, я как раз видел тут один, подходящий, а тебе найдем новый пушистый лоохи, когда наш новый питомец изорвет в клочья твое прошлое. На самых модных базарчиках…

Меламори вскинула голову, и заносчиво хмыкнула, хотя уже в завершении жеста я почувствовал некую иронию, по отношению к незадачливому Максу, который настолько сентиментален, что подбирает на улице котят.

— Чего ещё от тебя ожидать? -заявила она, управив руки в боки- Давай сюда малыша…

— Ну, конечно же, ты понимаешь, что твое новоприобретение не позволит нам теперь так же часто как раньше совершать поездки за город…