Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

Странно? Да, это более чем странно.

— Можем ли мы как-то обнаружить следы пропавших животных? — обратился я к Джуффину, наблюдая, как на его лице все яснее проявляется его сумрачное настроение.

— Возможно мы и сможем, Макс… Правда, для того, чтобы найти способ как-то выйти на их след мне всенепременно нужно подкрепиться.

На голодный желудок мне плохо думается.

Я предложил ему зайти в уже известный нам по прошлым приключениям трактир Потерянный башмак.

Но, на мое удивление, Джуффин выразил свое полнейшее неприятие этой идеи.

— Нет, я сегодня хочу сочного и вкусного мяса, -продекламировал он, и глаза его загорелись так, что можно было подумать, будто он двадцать лет содержался в некоей крепости, поддерживаемый одной лишь мечтой, которую он мне позже и выдал, с таким же чудным воодушевлением.

— Итак, мы отправляемся… Попытался я выведать название того чудного трактира.

— Мы с тобой сегодня посетим Часть бычка, -заявил мой друг, и продолжил, как-то по детски, словно извиняясь, — ты ведь не очень обидишься на меня, если не отвечаешь сегодня булочек с кремом?

— Нет, правда я не уверен, что в мясной лавке нам представится возможность посидеть, и, наконец-то, за последнюю неделю поговорить о наболевшем.

Джуффин чуть заметно улыбнулся, словно предрекал такой вот мой вопрос:

— Макс, я бы не стал приглашать тебя невесть куда, если до этого сам бы не убедился в том, что место вполне себе приемлемое.

Мы тут же отправились к этому помпезному зданию, с черным антуражем, где я смог наконец, после долгого пути испробовать недурной камеры, которую хозяин на удивление быстро нам сварил.

Я удивился, почему это Сотни, который и к своей, разделочной профессии относившийся с явной неторопливостью, а то и вовсе с прохладной ленцой, буквально выскочил из за стойки после нашего появления.

— Я тут уже несколько дней ужинаю, -пояснил мой товарищ, подставляя к себе тарелку с развалившийся на ней, мясистым, и, казалось, вообще не прожаренным кусочком рульки, — так что уже капитально изучил местную мясную кухню.

Чудесно, Макс, обязательно попробуй!

Я нехотя разглядывал небольшой список блюд, который неторопливо положил передо мной Сотхи.

Мясо, мясные тефтели, мясные стейки.

Я решил ограничиться блюдом, которое было обозначено как « в меру прожаренные рёбрышки со специями».

Надо отметить, кухня у Сотхи действительно была чудесная. Мясо было не жёстким, да и, в отличии от некоторых трактиров, оно просто присутствовало в этом блюде.

Пока я обгладывал жирные мясные кусочки, Джуффин доедал свой суп с говяжими тефтелями, а потом принялся за стейк. Причем уплетал его за обе щеки, так, что мне даже захотелось тоже полакомиться этой чудной стряпней.

Ну и, под конец обеда, Джуффин подозвал Сотхи, и попросил завернуть ему ещё немного того самого волшебного паштета, который прошлый раз он у него заказывал.

Как выяснилось позже, это была воистину судьбоносная покупка.

На улице было как всегда безлюдно, а мы ступали по булыжной мостовой рядом с огромным домом местного муниципалитета.

Я пытался разглядеть среди подсвеченных ярким солнцем улиц хотя бы одного из пушистых беглецов.

Но на одной из местных улиц мы встретили лишь любопытного гуся, который топал по камню своими перепончатыми лапками, поглядывая на нас своими темными глазами-бусинками как то недоверчиво, признавая в нас чужаков, которые угрожают сложившемуся положению вещей в этом сонном микромире.

Пока мы блуждали по улицам, надо признаться, абсолютно бесцельно, я решил признаться Джуффину в своем незавидном поступке, на который я, впрочем, как это выяснилось уже пост факту, вполне имел право.

Джуффин, казалось, вбирает носом ощущение тайны, он даже замедлил шаг, словно размышляя над чем-то.

— Какое имя назвала та старушка? — остановившись, и на мгновение уставившись на меня неморгающим взглядом, спросил Джуффин.

— По-моему она произнесла что-то вроде имени Эботт…

— Ты точно расслышал, Макс? -переспросил меня мой спутник, которого в тугоухости точно заподозрить было сложно.

— Да вроде бы вполне четко было сказано. А что там с этим письмом, не прояснишь?

Джуффин вытер губы салфеткой, откашлялся, и продолжил излишне спокойно, как мне показалось.

— Не преувеличивай размер мухи, Макс. Это дельце, которое уже порядком подзатянулось, но я пока связан обязательствами, и не могу разглашать эту тайну. Для нашего общего блага.

Опять двадцать пять! Это уже переходило все пределы, посему я лишь кинул на стол свою грязную салфетку, встал и направился ко входу.

— Эх, Макс, — продолжил наш диалог Джуффин, который тоже встал из-за стола и последовал за мной в сторону выхода, — многому я тебя научил, теперь ты знаешь, как доставать вещи с той стороны, умеешь разговаривать с Хумгатом, владеешь парой дюжин интересных заклинаний, но главное, чему я тебя так и не смог выучить это терпение. Впрочем, я и сам был таким в свое время. Рвался везде вперёд паровоза. Так что отлично тебя понимаю. Но, ты опять дал мне отличнейший материал для размышлений.

Старушка, ты говоришь? Да… Странно, кажется в этот раз кое-кто прокололся.

— Да, Джуффин, и этот кое-кто, похоже, в зеркале уж очень сильно напоминает тебя…

— Макс, я в последнее время настолько исхудал, что, как мне кажется, в зеркале вообще не отражают, — отделался стандартной шуточкой мой друг.

Вообщем, сказать, что я обижен на моего давнего учителя и хорошего друга, значит не сказать вообще ничего.

Тем не менее, я, скорее всего просто из такого необходимого мне в этой глуши мира, чувства компании, просто позволял ему следовать за мной, пусть и на определенном расстоянии, чем он и занимался вполне себе успешно.

Если бы меня увидели некие королевские придворные, наверное, подумали бы, что сэр Джуффин на старости лет сбрендил, и решил последить за сэром Максом.

Внезапно Джуффин остановился, и я насторожился этой его внезапной остановке. Я повернулся, и увидел странную сцену.

Джуффин стоял, склонившись, и внимательно всматривался в лужу, образовавшуюся после недавнего дождя под желобком водосточной трубы.

При этом он, повернувшись в мою сторону, сделал недвусмысленный жест, который можно было интерпретировать только единственным образом.

Он как бы говорил мне «Тише, молчи!»

И вот, в тишине безлюдной улицы я услышал нечто, что можно было бы принять за падение крупных капель откуда-то сверху, но звук был не резкий, а скорее чавкающий.

Доносился он откуда-то со стороны того самого угла здания. Внезапно мне показалось, что я слышу звук, который мне показался до боли знакомым. Это был скрежет кошачьих лап о каменную брусчатку.