Сергей Еремин - Нахимовский Дозор [litres]

Пауза тянулась, но наконец татарин заговорил:

– Ты мне хотя бы место назови…

Повисла пауза, Бутырцеву не хотелось раскрывать карты, да и из карт на руках были непонятные самому онеры.

– Хорошо, я понял – тебе нужно то, что было вокруг того города, который вы называли Корсунь… – Махсуду было нетрудно догадаться, откуда приехал к нему русский Темный.

– Да, Херсонес…

– …а теперь рядом с ним построили Севастополь. Там, где идет война, что-то происходит? Много Иных собралось в Балаклаве, в долине реки Казыклы-Озень… Чоргунь и дальше вокруг бухт. Ты там ищешь. Я прав?

– Чоргунь? А, понял – Черная. Да, там – в Севастополе и его окрестностях. Я знаю, там что-то спрятано, его многие ищут: Светлые, Темные, Серые… Русские, турки, англичане, французы, даже итальянцы появились.

– Помню я итальянских купцов и их войска: генуэзцы, венецианцы, неаполитанцы… Все искали себе денег, воевали между собой, заключали союзы с ханами и темниками Золотой Орды… – Махсуд опять задумался.

«Не прост старик, как чисто выговорил названия итальянских городов», – отметил Лев Петрович.

– Кадыр тебе нужен, – коротко бросил хозяин, как выстрелил, и пристально посмотрел на гостя. – Точно, Кадыр. Из-за него у вас свары. Вы, христиане, никак не можете разделить этого великого праведника между собой.

– Что за Кадыр такой? Чем славен? Высший? Не слыхал, – пожал плечами Лев Петрович.

– Кадыр, чье имя переводится на твой язык как «Всемогущий», жил очень давно. За тысячу лет до моего рождения. Или еще больше. Мне о нем довелось только предания слышать от стариков, которые им их деды передали от дедов своих дедов. Был он одним учеником пророка Исы ибн Марьям, мир ему. Было тех учеников числом семьдесят, и Кадыр был одним из самых достойнейших. Когда был погублен пророк Иса, сын Марьям, мир ему, рассеялись его ученики по свету, неся учение о Боге в разные земли и страны. И довелось Кадыру сеять Свет в вечном городе Риме. Это было время гонений на учение Исы, мир ему. Схватили Кадыра слуги императора Рима, хотели убить, но ничего не смогли с ним поделать и сослали его в свою дальнюю провинцию – в город Сары-Кермен, камень в инкерманских каменоломнях добывать… – неторопливо повествовал Махсуд. Женская тень опять промелькнула в комнате, сменив остывший чайник на горячий.

– Кадыр от веры своей не отрекся и даже на каторге стал обращать в нее жителей Сары-Кермена, и римских воинов, и всех, кто приходил послушать его. Велика была сила его убеждений, многих он обратил в свою веру. Но не с пустыми руками пришел Кадыр к местным жителям. Был у него амулет Света, который сотворил сам Иса ибн Марьям, мир ему. Амулет этот давал Кадыру такую власть над умами и душами людей, что в иной день он по полтысячи человек склонял к вере своей.

Бутырцев слушал и дивился, как же все переплетено в истории Крыма, узнавая в Исе Иисуса Христа, почитаемого в исламе пророком Аллаха, угадывая в Сары-Кермене, Желтой Крепости, город Херсонес. История родной земли, которую услыхал от отцов, а потом и несколько веков творил древний Иной. Знает ли Махсуд, сколько ему лет? Помнит ли то, что «вспоминает», или пересказывает дошедшие до него мифы?

Иной между тем продолжал:

– Сильно не нравилось такое поведение Кадыра надсмотрщикам, хотя даже некоторых из них он сумел приобщить к вере. Но так велика была слава Кадыра как человека праведного, что не могли они в открытую убить его. Тогда они тайно погубили ученика Исы, мир ему, утопив каторжника в волнах морских. И никто не знал, где тело пропавшего. Амулет тоже пропал вместе с Кадыром. Искали и человека, и амулет, но не нашли ни того, ни другого. Сказывали, будто бы некий болгарин веры римской нашел спустя века нетленные мощи Кадыра, похоронили их в Сары-Кермене. Искал прах Кадыра и ваш хан Владимир, когда овладел Корсунью, как вы город зовете. Но не нашел. Сам город не пережил нашествие Ногая, а потом Идигу разрушил оставшееся.

Помолчал, подумал. Добавил:

– Я так полагаю, искать тебе надобно амулет Исы ибн Марьям, мир ему. Амулет силы Светлой, мощи неслыханной. Никто его никогда не видел, Кадыр его никому не показывал, так что никто не знает, что это. Многие искали, да все мимо прошли. Признаться, я и сам по молодости ходил под стены Сары-Кермена, слушал шепот камней в Инкермане. Не нашел там ничего. Давно те поиски заброшены. Никто и не помнит теперь историю Кадыра. Ищи, Темный, может быть, тебе повезет, явится тебе Светлый амулет.

Непонятно было, смеется над ним татарин или видит что-то другое в этом противоестественном сочетании сторон Силы.

Но историю Махсуд поведал интересную, прав был Шаркан, советуя найти старого крымского татарина с молодым лицом.

– Никто не помнит, говоришь? Если ты прав, то именно погоня за амулетом Иисуса привела под Севастополь кое-кого из дозорных и Инквизиторов. Их сюда послали знающие историю Кадыра Иные.

– Ты ведь тоже здесь не по своей воле, тебя тоже направила рука твоего хозяина, – спокойно заметил Махсуд.

– Нет у меня хозяина, – резче, чем стоило, отреагировал Бутырцев и сник. – Ты прав, Махсуд, и меня тоже послали в этот поиск: «Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что…» Только думается мне, что знали Высшие: и куда мне пойти, и что найти, и с кем схлестнуться придется, разгребая для них жар голыми руками…

Горько и обидно было Льву Петровичу. Давно уже он перестал себя считать пешкой на поле чужих игр, а вот оно как поворачивается…

– Все правильно говоришь – послали тебя. Думали, что ты слуга. Но я присмотрелся к тебе, Лев. Ты слуга Тьмы и больше ничей. Обожгутся пославшие тебя. Ты – мужчина, сам себе хозяин. – Татарин смотрел на Бутырцева спокойным взглядом, не было в его словах ничего, кроме сказанного. Он тоже был хозяином самому себе.

– Спасибо тебе, Махсуд, – поднялся на ноги Бутырцев. Вслед за гостем молча встал и хозяин.

– Я – твой должник, – сказал вместо прощания русский Темный маг старому Светлому… кому?

Махсуд склонил голову, соглашаясь. Может быть, он даже знал, что задолжал ему русский не за рассказ о делах давних, не за сведения о Кадыре, а за те слова, которыми он вернул Бутырцеву уверенность в себе.

– Кто же этот Кадыр? Если мы узнаем, кто он, сопоставим персонаж из легенды, рассказанной Махсудом, с исторической личностью, человеком или Иным, то поймем, где искать его следы. – Бутырцев мерил комнату шагами. Призванный им для подачи реплик Нырков, как всегда, сидел за столом и пил чай, иронично поглядывая на заблудившегося в трех соснах наставника. К большому сожалению Светлого дозорного, его начальник настолько глубоко ушел в себя, что не видел саркастических гримас Филиппа.

– Отчего бы вам не посоветоваться со старшими: с Шарканом, с Агнием… – играл роль, вернее сказать – валял дурачка – Нырков.