Ярослав Морозов - Ларин Петр и волшебное зеркало

— Прошу меня извинить за причинённые неудобства, — своим звучным голосом произнёс Властимир Могучий, — но плыть дальше означает погибнуть. Никто из вас не уйдёт живым от золотого острова.

— Ну я же говорю, — проворчал капитан Раймонд, выплюнув изо рта попавшую туда бороду одноглазого гнома и кое-как поднявшись на ноги. — Все беды на свете от золота. Это мягкий металл, но он убивает лучше самой твёрдой стали.

— Чепуха, — сердито возразил одноглазый, поправляя съехавшую на глаза медную миску. — Золото убивает только длинноногих. Гномам оно не причиняет вреда, потому что гномы и золото — близнецы-братья. Погодите! Вы сказали — золотой остров?

— Из чистого золота, — спокойно подтвердил Властимир Могучий, складывая ладони на рукояти длинного дубового посоха. Посох резал глаза белизной только что оструганной древесины, и Пётр неожиданно понял, что строгал волшебник у себя в пещере, когда они виделись в последний раз. — Глаза у меня уже не те, что раньше, — продолжал чародей, — но я отлично вижу, что Драконий Зуб превратился в гору золота. Даже рифы вокруг него сверкают, как зубцы в короне первого Императора Островов.

— Что за чепуха? — буркнул капитан Раймонд, вытаскивая из-за широкого пояса подзорную трубу и раздвигая её во всю длину. — Золотых островов не бывает.

— Золото?! — в один голос воскликнули оба гнома и тоже вооружились подзорными трубами.

Некоторое время все трое молчали, уставив трубы на сверкающую вдали яркую золотую точку.

— Ад и дьяволы, — растерянно произнёс капитан Раймонд, первым опуская подзорную трубу. — Если это не золото, то что-то очень на него похожее.

— Золото, — уверенно заявил одноглазый и одним движением сложил свою огромную медную трубу. В его голосе отчётливо прозвучало разочарование. — Там, посреди океана, торчит целая гора чистейшего золота, — сообщил он своим матросам, перегнувшись через перила мостика.

Вопреки ожиданиям Петра, по палубе прокатился не ликующий вопль, а вздох глубокого разочарования. Петра удивила такая реакция, но второй капитан морских пиявок мигом развеял его недоумение.

— Тоска, — уныло сказал он. — Скука смертная! На Островах день ото дня становится всё скучнее жить. Ну куда это годится — золотой остров! Золото нужно добывать киркой, лопатой или саблей, а не подбирать прямо у себя под ногами.

— Да, — вздохнул одноглазый. — Надо убираться. Соберём побольше наших, вернёмся сюда, расколем этот остров на куски и по частям утопим в море.

— Забудь об этом, глупец! — громыхнул Властимир Могучий, в гневе пристукнув по палубе концом посоха. — Забудь, говорю тебе! Все вы умрёте раньше, чем успеете отпилить от золотой горы хотя бы кусочек!

— Да кто ты такой, чтобы здесь распоряжаться?! — разъярился одноглазый. — Бывший волшебник, бывший верховный маг… Подумаешь, какая большая птица! Где ты был, когда остров Рудный обрушился вовнутрь и ушёл под воду? Где ты был, когда мы нуждались в твоей помощи и защите? Ты был на своём островке, который сам собой удирает от людей, как заяц от гончих. Возвращайся туда и не мешай нам жить по собственному разумению. Там тебе самое место, глупый трусливый старикашка!

— Не смей так говорить! — закричал Трёп. Соскользнув по вантам, он бросился на мостик и встал между старым волшебником и одноглазым. Его распухшее ухо алело в лучах солнца, кулаки сжались, как будто он собирался как следует вздуть гнома. — Видно, твоя борода вдесятеро длиннее ума, если ты смеешь оскорблять Властимира Могучего!

— Спасибо, малыш, — сказал волшебник, ласково кладя ему на плечо ладонь и аккуратно отодвигая Трёпа в сторону. — Я не нуждаюсь в твоей защите, тем более что этот коротышка во многом прав. Что же, — обратился он к гному, — живи своим умом, обитатель пещер. Отправляйся к острову и попробуй шутки ради хотя бы прикоснуться к нему. Поверь, ты позавидуешь той рыбе, что сейчас плавает вокруг нас кверху брюхом.

— Ну и что со мной будет? — спросил одноглазый, на глазах утрачивая боевой пыл.

— Ничего особенного, — сказал ему Властимир Могучий. — Сначала ты почувствуешь слабость и тошноту, потом у тебя выпадут волосы…

— Ив бороде тоже?

— Все до единого, по всему телу. Потом твоё тело покроется незаживающими язвами, кровь превратится в гной, и ты умрёшь в страшных мучениях.

«Радиация, — подумал Пётр. — Странно, откуда на Островах могла взяться радиация?»

— Сказки, — неуверенно сказал одноглазый. — С чего это я стану умирать? Золото не бывает ядовитым! Сказки!

— Сказки? — Властимир Могучий покачал головой. — А то, что гранитная скала в одночасье превратилась в сплошной кусок чистого золота, не сказки?

— Золото я, по крайней мере, вижу, — проворчал одноглазый.

— Ну так отправляйся к острову и убедись, что я сказал правду, глупый гном! — рассердился волшебник. — Говорю тебе, пока мы здесь спорим, это проклятое золото уже начало потихонечку нас убивать.

— Но почему?!

— Потому, что в этом мире, как и в любом другом, существует равновесие вещей. Нельзя по собственному желанию превратить одну вещь в другую без последствий. Кто-то превратил в золото целую гору гранита, а последствия… Посмотри вокруг, они повсюду. Эта рыба — как ты думаешь, отчего она умерла? Что могло убить белого кита, не оставив на нём ни царапины? Кто-то совершил очень необдуманный поступок, воспользовавшись Тёмными заклинаниями, и мне кажется, я знаю, кто это был.

— Тут долго думать не приходится, — сказал капитан Раймонд. — Где золото, там и Её Величество, а где она, там и её прихвостень, Кассиус Кранк.

— Бедняга Кассиус, — вздохнул чародей. — Он думает, что действует во имя любви. На самом же деле им движут коварные силы Зла, которые он выпустил на свободу, впервые обратившись к Тёмным книгам. Он всего лишь марионетка в их руках, и мне его искренне жаль.

— А вот мне — ни капельки, — кровожадно сказал одноглазый гном. — Ишь, чего выдумал, умник — превращать гранит в золото! Этак любой дурак разбогатеет!

— Меня беспокоит не это, — проворчал капитан Раймонд, снова принимаясь разглядывать золотой остров в подзорную трубу. — Меня беспокоит Её Величество. Похоже, она окончательно свихнулась из-за золота, если отважилась на такое страшное дело. Теперь она не остановится, пока не превратит в золото все Острова.

— А также все рифы, мели и корабли, — мрачно сказал одноглазый, задумчиво копаясь в бороде. — Скоро мы все будем плавать брюхом кверху, как эти рыбы.

— Даже скорее, чем ты думаешь, — сказал капитан Раймонд, не отрываясь от подзорной трубы. — Я кое-что забыл. Её Величеству сопутствует не только Кассиус Кранк. Там, где она, там и морская гвардия.

Одноглазый раздвинул подзорную трубу, впопыхах поднеся её сначала к чёрной повязке и только потом — к здоровому глазу.