Григор Карт - Вечная Война: Окольный путь

Но самое главное, что стулья и столы, кровати и комоды, даже двери и окна — все это украшено драгоценностями, Манис была в этом уверена. На каждом шагу во дворце зияют драгоценные камни самых разных видов. Разве кто-то заметит, если она возьмет один или два? Даже если она прихватит десяток, вряд ли кто-то спохватится, но так много ей не надо. Пять-шесть небольших камушков размером с вишню или даже мельче, обеспечат ее на всю оставшуюся жизнь.

Манис долго плавала в реке, рассуждая, как ей стоит поступить. Ночь уже давно спустилась на землю, но она все не могла принять решение.

«Я поклялась Восьмерым», — говорила она себе, «поклялась, что оставила жизнь воровки в прошлом».

«Где же здесь воровство, если никто не заметит пропажи? — спрашивал какой-то знакомый голос в ее голове. — Разве ты мало страдала, разве мало испытаний ты выдержала за все эти годы? Неужели после всего этого ты должна остаться ни с чем?»

Манис вышла на берег, чувствуя внутреннюю борьбу. Вода капала с нее на землю, пока она собирала свою одежду; она выжала свои волосы и задержалась на мгновение, чтобы взглянуть на луну. Круглый желтый диск бросал на лес холодный блеклый свет.

— Словно огромный желтый бриллиант, — услышала свой голос Манис.

Может, это знак? Может, сами боги хотят, чтобы она сделала это? Стоит всего один раз немножко соврать, и ей никогда больше не придется бродить по рыночным площадям в ужасную жару и в лютый мороз.

«Это будет мое последнее дело, — решила Манис на пути обратно в лагерь, — после этого я навсегда забуду о своем воровском прошлом».

Когда она вернулась к остальным, они как раз покончили с ужином, и между Жолдэром и Инхаром снова разразился какой-то спор. Манис не смогла разобрать слов издалека, а когда приблизилась к ним — разговор резко оборвался.

Все трое как-то странно смотрели на нее, но взгляд Инхара, в отличие от остальных, выражал неприязнь.

— Я не пыталась сбежать, — громко заявила ему Манис.

Инхар только развел руками.

— Мы добрались до Солдатского Леса, и ты вольна идти, куда захочешь, — сказал он. — Только убедись прежде, что к тебе в карман не попало ничего из наших вещей.

Манис отвернулась, закатив глаза. Теперь при каждом удобном случае он будет напоминать, что мне пора покинуть их отряд. С этим нужно поскорее что-то сделать.

Манис разложила на траве свою шубу, которую теперь использовала только как спальник, и принялась жевать засушенную треску.

— Могли бы и свежей рыбы наловить, — пожаловалась она. — Река же прямо перед вами.

Инхар только насмешливо взглянул на нее.

— Тебя никто не заставляет это есть, — сказал он. — Если хочешь, бери нож и иди в реку гоняться за рыбой. Уверен, для тебя не составит труда различить несколько окуней в черной реке, луна же, в конце концов, еще светит.

Манис не стала ему отвечать, вместо этого она покрепче ухватилась за свою треску и откусила еще кусок сушеной рыбы.

Понемногу у Инхара с Жолдэром снова начал завязываться разговор. Теперь Манис поняла, — они спорили о лошадях. Им предстоит еще долгий путь, и идти пешком никто из них не хотел. Но вот, где раздобыть лошадей?

— Сейчас не стоит привлекать к себе внимания, — говорил Жолдэр. — Вы же сказали, что до границы не больше пятидесяти верст, так неужели мы не пройдем их на своих двоих, после того как перешли горы?

— Чего нам теперь бояться? — удивлялся Инхар. — Отправимся в ближайшую деревню и убедим местных продать нам лошадей. Нам ведь есть что предложить взамен.

— За овчинный спальник Киврога да за мою шпагу нам разве что подкову от коня предложат. Все что у нас было ценного, вы оставили в Воющем Крае, — напомнил Жолдэр, потому что знал, как Инхар этого не любит, — и теперь единственный способ для нас раздобыть лошадей — это украсть лошадей.

Глаза Манис заблестели, когда она это услышала.

— Поэтому я предлагаю набраться терпения, — продолжал Жолдэр. — Пересечем границу, направимся в Охотничий Удел. Там найдем какой-нибудь город: Киртер, например, или Сентир — не имеет значения. Любой градоправитель с радостью снабдит всем необходимым исполнителей прямого королевского приказа: еда, лошади, одежда, оружие… мы получим все, что попросим, и для этого нам не придется ничем рисковать.

Но Инхар упрямо мотал головой.

— Если бы ты хоть раз прочитал устав, прежде чем податься на военную службу, то знал бы, что, выполняя задание с высоким уровнем секретности, соглядатай не имеет права разглашать его и, тем более, каким-либо образом связывать это задание с командиром поручившим его.

— А это тогда что такое?! — воскликнул Жолдэр, показывая на их спутников.

— Киврог теперь член нашего отряда, — спокойно ответил Инхар. — А воровка не в счет; кому она сможет рассказать?

Манис фыркнула и запустила в него скелетом рыбы, но промахнулась.

— Я бы могла раздобыть лошадей в два счета, — гордо заявила она. — И для этого мне не пришлось бы силой заставлять бедного крестьянина продать мне их за старую овчину и меч толщиной с иголку.

— Тогда слово «раздобыть» тебе следует заменить на слово «украсть», — ответил ей Инхар. — Ты могла бы украсть лошадей в два счета, верно?

Манис немного покраснела, но в темноте этого никто разглядеть не мог.

— Называйте, как хотите, но мне ничего бы не стоило взять любую лошадь так, чтобы никто этого не заметил. — Это может быть отличным шансом для нее, нужно воспользоваться этим во что бы то ни стало.

Инхар чесал подбородок, глядя на ее ухмылку.

— Ну что ж, — нехотя сказал он, — что ты за это хочешь?

Победа! Она и не ожидала, что все случится так быстро.

— Сущий пустяк, — застенчиво пробормотала Манис. — Я хочу отправиться с вами в королевство.

На несколько мгновений Инхар застыл в изумлении, а затем расхохотался так, что и шум реки и шелест ветра вмиг исчезли за его смехом.

— Ты? В Санглинис? — Инхар даже за бока схватился в очередном припадке. — Может, тогда сразу и титул графини тебе пожаловать? Не подобает же воровке из империи сновать простолюдинкой в королевских землях.

Манис надулась и уставилась на Жолдэра. Как бы там ни было, но это он решит, идти ей с ними или нет.

— Здесь у меня ничего не осталось, — жалобным тоном начала она. — Мой дом разрушен, моя семья мертва, а за душой у меня нет даже медяка… — Манис провела рукой по глазам, чтобы вытереть несуществующие слезы. — Эти земли не принимают меня, все время, что я живу здесь, меня преследуют несчастья. Прошу, позвольте мне отправиться с вами, я верю, в королевстве моя жизнь станет иной.

— В Санглинисе достаточно воров, — вмешался Инхар. — Кроме того, чужакам не позволено пересекать нашу границу.

— Но его же вы не останавливаете, — Манис указала пальцем на Киврога, который, как обычно, сидел в стороне и что-то еле слышно бормотал на своем языке.