Григор Карт - Вечная Война: Окольный путь

Некоторые изо всех сил тянули поводья, пытаясь перепрыгнуть стену из копий, но это их не спасало. Преодолев первую шеренгу копейщиков, они приземлялись прямо на вторую, часто раздавливая нескольких человек под собой, но уже с копьем меж ребер.

Остальные всадники, увидев, как их товарищи гибнут один за другим, резко сбавили ход и попытались обойти вражескую пехоту с флангов. Но стоило им отклониться на пару сотен шагов в сторону, как они попадали под обстрел лучников. Тысячи и тысячи стрел зашипели в воздухе, словно стрекозы. Звон метала, топот копыт, вопли и крики… все эти звуки, какими бы громкими они ни были, мгновенно стихают, когда стрела пронзает плоть. Сначала этот звук похож на треск рвущейся бумаги, а потом он сменяется неприятным чавканьем, словно кто-то медленно наступает в грязь.

Хватило меньше двадцати залпов с каждой стороны, чтобы большая часть кавалерии полегла под дождем из стрел. Соблазнительной выглядела идея продвинуться немного вперед и отрезать кавалеристам путь к отступлению. Но слишком велик был риск попасть под собственные стрелы, да и окружать, собственно, уже было некого; не менее пяти тысяч конницы выехало из вражеского лагеря и не более пяти сотен возвращалось обратно.

Среди солдат разнеслись радостные крики и громкий смех на время разразился над пустыней. Но ликовать было еще рано. Офицеры, в том числе и полковник Эрнбери, поспешили усмирить солдат и огласить новые приказы. Враг теперь знает, где находятся лучники, и против полномасштабной атаки баррикады их не защитят. Поэтому на каждый фланг было отправлено по две тысячи солдат с задачей не подпустить врага к лучникам.

Остальные войска перегруппировались и отошли на сорок шагов назад. Следующая атака врага не будет конной, и чем дольше они будут идти под стрелами, тем лучше.

Также нужно было решить вопрос с ранеными. Тех, кто мог самостоятельно передвигаться, отправили в тыл. Остальным же оставалось только уповать на милость богов, ведь ни времени, ни людей, чтобы унести их с поля боя, не было.

Горнвуд объезжал на коне фронтальную шеренгу, чтобы убедиться, что все заняли свои позиции, когда из тумана показались первые солдаты врага. Они также были облачены в кольчуги, поверх которых у каждого была надета накидка с эмблемой. В Патриариуме не было регулярной армии, каждый лорд сам набирал и содержал свое войско и должен был предоставить его в распоряжение государства по первому требованию императора или его личного военного советника.

Каждый солдат нес на себе эмблему своего лорда. Сложно было разглядеть их все, но чаще всего перед глазами всплывали: серебристая змея, скрещенные топоры и черный орел.

Все больше и больше их появлялось из тумана. Они были слишком далеко, чтобы разглядеть их лица, но четкие слаженные движения, ровный строй и тяжелый синхронный шаг заставляли многих испытывать страх. Там, вдалеке, они выглядят такими уверенными, такими непоколебимыми, будто никто не нападал на их лагерь, и их конницу тоже никто не исколол… Может, и мы для них выглядим также? Очень хотелось бы в это верить…

Вскоре врагов показалось так много, что и не сосчитать. Ни один звездочет, наверно, не видел так много звезд в своей стеклянной трубе, сколько врагов им предстояло сейчас встретить.

Они не торопились. Их командиры разъезжали на своих конях вокруг солдат, выкрикивали указания и поднимали боевой дух. Время от времени солдаты отвечали им единым громким окриком и взмахивали своими мечами и топорами в воздухе.

Близился рассвет. Утренние сумерки еще не рассеялись, но в воздухе чувствовался еле уловимый теплый утренний запах. Интересно, многим ли посчастливится дожить до первых солнечных лучей?

Вот вдалеке послышался рог, и армия врага двинулась вперед. Медленно, слаженным шагом, не нарушая строй, приближалась она к королевским войскам. Все, кто шел в первой шеренге, держали на весу копье, прикрывшись щитом, который защищал от шеи до колен. В то время как оружие остальных солдат ранилось от одного к другому. Большинство имели длинные двуручные мечи, но встречались также топоры, пики, алебарды, косы, молоты и даже булавы.

В королевской же армии признавалось только три варианта вооружения пехоты для открытых баталий: копье, короткий меч с круглым щитом и большой двуручный меч, которым обычно была вооружена только десятая часть от всех солдат.

Горнвуд приказал солдатам с двуручными мечами разбиться по флангам, а остальным сомкнуть строй и приготовиться отражать атаку. Когда враги доберутся до них, от копейщиков уже ничего не останется. Остальных достаточно будет немного замедлить щитами и прижать с флангов, как они побегут прочь.

Но обернулось все по-другому. Имперская пехота двигалась медленно не просто так. Оставшуюся у них конницу разделили на две части и отправили в обход, чтобы та застала лучников врасплох. Из-за плоского рельефа кавалерии пришлось сделать большой крюк, чтобы маневр остался незамеченным королевскими войсками. Но даже в самую темную ночь невозможно восьми тысячам всадникам, подойти незамеченными. Полковники Тиос и Даренн, услышали зловещий топот копыт задолго до того, как из темноты показался первый всадник.

Лучники быстро перестроились, чтобы отразить атаку. Защищающие их копейщики также заняли свои позиции. Все они с замиранием сердца наблюдали, как ночной туман принимает свои причудливые формы, меняя их одну за другой. Но вскоре среди них начали появляться силуэты, которые не распадались от легчайшего дуновения ветра. Это были кони, кони и их всадники, мчащие на полной скорости в бой.

Тиос и Даренн, завидев их, не колебались ни секунды. «Пли!» — и тысячи стрел мгновенно взлетели в воздух. Но враги их не отличались глупостью. Хоть всадников было и много, все они были рассредоточены по огромной площади. Поэтому лишь две или три стрелы из двадцати, попадали в цель.

Как только имперские пехотинцы увидели, что их кавалерия вступила в бой, они сразу же перешли на бег. Теперь они могли не опасаться лучников и их стрел. Теперь путь для них был открыт.

Горнвуд, поняв что произошло, скривился и прикусил губу. Его конь, видимо, почуяв волнение своего хозяина, замотал головой и начал опасливо пятиться назад. Пока генерал успокаивал его, он думал, что ему следует предпринять. Изменить позицию они уже не успеют, об этом нечего и думать. Отступать некуда, а жаться к лучникам — все равно, что головой о топор стучать. Враг просто пройдет в центре, разделив их силы надвое, и задавит их числом.

В конце концов, у него в распоряжении семнадцать тысяч отлично подготовленных солдат королевской армии, готовых принять бой с любым врагом. Они вполне могут выстоять против навалы орущих варваров, если только конница не ударит им в спину. Смогут ли Тиос и Даренн разбить вражескую кавалерию или она раздавит их и, вместе с пехотой спереди, возьмет солдат Горнвуда в кольцо?