Терри Гудкайнд - Сердце войны

Ричард медленно покачал головой.

— Нет, если что–то не получится, мы уже там не будем.

Она дотронулась пальцами подбородка.

— Что ты имеешь в виду?

— Без этой победы никто не выживет, — сказал Ричард. — И ничто.

Он оглянулся через плечо.

— Сильфида, нам нужно путешествовать. Пожалуйста, доставь нас в Народный Дворец.

— Входите в меня, хозяин. Вы будете довольны.

Все они взялись за руки. Он посмотрел на Никки и Вэйл слева от него, затем на Кэлен и Кассию справа.

— Как и в прошлый раз, просто вдыхайте ее. Старайтесь держаться друг за друга, чтобы мы могли оставаться вместе.

Обе Морд—Сит кивнули, хотя и выглядели испуганными.

С этими словами, понимая безотлагательность ситуации, и вытеснив все второстепенные мысли, он сошел с края со своими спутниками в серебро сильфиды.

Скольжение в сильфиде было неким потусторонним ощущением, отличным от всего, с чем Ричард когда–либо мог это сравнить. Каждый раз оно казалось знакомым, но в тоже время совершенно неожиданным. То было ощущение умиротворенности, бархатистой бесконечности, охватывающей его, в сочетании с размытым осознанием дикой скорости.

Он крепко держал Кэлен правой рукой, а Никки левой. Он надеялся, что обе Морд—Сит тоже держатся вместе.

Вокруг, по сути, ничего не было видно. Закрыв глаза, он видел всполохи цвета, но когда открывал — вокруг была только тьма. Снова и снова закрывая глаза, эти цвета, вращаясь и завихряясь, словно подгоняемые ветром, заполняли его мысли. Оттенки с полутонами распространялись через пустое пространство, словно яркие краски сквозь кристально чистую воду.

Невозможно было рассуждать о времени в сильфиде, как не было точного способа описать время в подземном мире. Так же, как и в подземном мире, Ричард не мог сказать, был ли он мертв лишь пару мгновений, или уже тысячу лет. Всё было одинаково. Раньше, когда он спрашивал сильфиду, как долго они путешествовали, она всегда отвечала, что неопределенно долго, как будто этого ответа было достаточно.

Он использовал этот приостановленный промежуток времени, чтобы обдумать, что ему нужно делать. Он анализировал всё с разных сторон. Насколько можно было судить, не все части мозаики складывались как надо. Ричард старался обдумать множество путей развития событий, но всё сводилось к одному.

Он был несущим смерть, и только он мог противостоять злу. Он понимал, почему разные источники — от пророчеств, до Лазурных свитков — говорили одно и то же.

Вдыхать ртутную жидкость сильфиды было головокружительно, и в тоже время страшно. Головокружительно до тех пор, пока он не думал о том, что на самом деле делает. Стоило только подумать о том, что он вдыхает серебристую жидкость вместо воздуха — становилось страшно.

Свет и тень, угловатыми формами, внезапно наводнили пространство вокруг него.

«Дыши».

Это была сильфида, которая велела ему выпустить жидкость, заполнявшую его легкие, и вместо неё вдохнуть воздух. В прошлом, он помнил, что никогда не хотел выпускать теплую, словно шелковую ртуть сильфиды и вдыхать первое болезненное дыхание холодного воздуха, но на сей раз у него были неотложные дела, на которых он был сосредоточен, и восприятие сильфиды стало отдаленной, второстепенной мыслью.

Он огляделся, задыхаясь, ловя ртом воздух, заново привыкая им дышать, и увидел, что другие делают то же самое. Ричард обнял одной рукой Кэлен за талию, другой схватился за верх стены. Она обвила его руками, он помог ей подняться и выбраться из колодца. Как только она вышла, чья–то рука потянулась и схватила его за руку.

Это был Натан.

Еще одна рука пришла ему на помощь. Это была Рикка. Сквозь затуманенное зрение он увидел, что на ней красная кожа — всегда тревожный знак Морд—Сит. Он с облегчением смотрел на Натана и Рикку. Это сказало ему о том, что Ханнис Арк и император Сулакан еще не захватили Народный Дворец.

Вместе, старый волшебник и Морд—Сит, помогли ему подняться и перевалиться через край. Болезнь внутри него подрывала его силы. Кэлен, Никки и две Морд—Сит уже вылезли из колодца. Никки держала Кэлен под живот, наклоняясь вперед, когда та исторгала жидкость, задыхаясь. Кассия переводила дыхание, положив руку на каменную стену колодца. Пока та приходила в себя, Вэйл держала в своих руках ее белокурую косу, удивляясь, что она совсем не намокла, и лишь серебряная жидкость капала с нее.

Ричард повернулся к колодцу.

— Спасибо, сильфида. Мне было бы приятно, если бы ты осталась здесь, на случай, если мне придется снова путешествовать.

Серебряное лицо улыбнулось.

— Значит, вы остались довольны, хозяин?

Ричард кивнул, все еще не отдышавшись. — Да. И всегда оставался.

Удовлетворившись его ответом, она сказала, что останется здесь. Ее лицо растаяло в постоянно меняющихся маленьких волнах ртути, и бассейн постепенно успокоился, пока не стал тихой зеркальной поверхностью серебра.

— Зачем она может понадобиться тебе снова? — подозрительно спросила Кэлен.

— Кто знает, — просто сказал ей Ричард, оставив всё как есть, надеясь, что она больше ничего не спросит.

К счастью, она обратилась к пророку.

— Натан, что ты здесь делаешь?

— Я пришел чтобы поприветствовать вас, конечно, — сказал он, подняв руку в великодушном жесте, которым только король мог одарить обожающую его толпу.

Прямые белые волосы свисали с головы Натана на его широкие плечи. Его ястребиный взгляд Рала сверкал из под капюшона проникающими темно–синими глазами. Он был гладко выбрит и необычайно статный, несмотря на то, что ему было почти тысяча лет. Большая их часть была прожита в заклинании Дворца Пророков, которое замедляло течение времени. Вместо традиционной мантии волшебника на нем были высокие сапоги, темные брюки и потрепанная белая рубашка под открытым темно–зеленым жилетом. При нем также был меч в ножнах, в элегантных ножнах на бедре.

Меч был последним, что нужно было волшебнику со способностями Натана, но он любил носить его, несмотря ни на что. Большую часть своей жизни он одевался в традиционную, простую мантию волшебника, как это требовалось от него во Дворце Пророков. Теперь, освободившись от того места, он любил одеваться в его любимый образ искателя приключений из многих книг, которые он когда–то читал. Ричард часто задавался вопросом: не потому ли это, что у него не было нормального детства? Но теперь Натан был полностью свободен и мог делать что–либо по своему усмотрению.

Натан с серьезным взглядом указал на бедро Ричарда. — Где твой меч?

Ричард махнул рукой в сторону колодца.

— Я не мог пронести его через сильфиду.

— Ааа, — только и произнес пророк.