Терри Гудкайнд - Сердце войны

— Ты права, — сказал Ричард со вздохом. — Но Регула рядом. Мне просто нужно сначала побывать там, чтобы убедиться, что она в безопасности, и с ней ничего не случилось, а затем мы отправимся прямо в сдерживающее поле. Хорошо?

Кэлен сложила руки, на мгновение всматриваясь в него из–под бровей. Наконец, она раскинула руки и кивнула головой, неожиданно улыбнувшись.

— Хорошо, Ричард. Мы отвлечемся ненадолго, если это тебя успокоит.

В нижней части клинообразной, винтовой лестницы, ближайшие сферы вокруг мертвенно–тихой комнаты под Садом Жизни начали светиться. Эта древняя комната из простых каменных блоков была обнаружена только тогда, когда обвалилась её крыша. Она была простой, без каких–либо украшений, и все подумали что это какое–то заброшенное складское помещение. Двери отсутствовали, и не было никакого другого выхода, кроме узкого столба винтовой каменной лестницы.

Когда Ричард впервые увидел это помещение, оно напомнило ему давно запечатанный и забытый склеп. В каком–то смысле именно им она и являлась, но на самом деле была намного большим, чем просто склеп.

В центре простой комнаты находилась внушительная, квадратная машина предсказаний. Экранированный, тяжелый металл, под которым находилась сила Регулы, был богато украшен. С каждой стороны машины были отпечатаны символы на языке Творения, по определению, действующие как обереги, чтобы держать всех подальше от неё. По краям комнаты, аккуратными штабелями у стен, лежали тысячи пустых металлических полосок, которые при прохождении через машину предсказаний позволяли ей сразу выдавать пророчество.

Когда–то эта машина служила именно для этой цели. При непрерывной поставке пустых металлических полос она, должно быть, когда–то находилась в интенсивном использовании. Ричард удивлялся, как много книг пророчеств — особенно в Народном Дворце — произошло от Регулы.

Даже если книги пророчеств не были непосредственно переписаны с машины, и даже если пророчества не были непосредственно от нее — Регула была проводником, приносящем пророчества в мир жизни. Даже будучи замурованной, и больше не используемой для предсказаний, она все еще находилась в мире жизни, порождая пророчества через одаренных. Даже если её отправили из подземного царства, чтобы защитить, её присутствие все еще представляло собой разрыв между мирами, подобно яду смерти в нем, медленно двигая мир жизни к исчезновению.

Ричард проверил выходной лоток, чтобы увидеть, выдала ли машина новое пророчество в его отсутствии. Лоток был пуст.

Ричард наклонился и положил обе руки на холодный металл плоской верхней части машины. При его прикосновении затряслась земля, когда машина ожила.

Теперь он знал, что это устройство на самом деле было не самой Регулой. Регула была могуществом подземного мира, а подобного механизма не могло быть в мире мертвых. Сама машина являлась тем, что было построено волшебниками древности, названными Творцами.

Творцы были одарены способностью создавать вещи, которые никогда раньше не существовали. Меч Ричарда был одним из таких вспомогательных предметов, созданный с целью взаимодействия с могуществом Одена. Точно так же машина предсказаний была всего лишь земным механизмом, созданным волшебниками для защиты настоящего могущества Регулы. Это было вместилище, как и шкатулки, в которых содержалась сила Одена, а также способ, с помощью которого Регула напрямую общалась с людьми в мире жизни.

С приглушенным стуком, встряхнувшем землю сильнее, из центра машины вырвался свет, словно молния во тьме, проецируя символ языка Творения на потолок. Проекция, созданная линиями света, медленно поворачивалась, пока вращались шестерни внутри машины. Это был тот же символ «Регула», выгравированный по бокам машины.

Натан почесал затылок.

— Я даже немного поежился. С тех пор, как ты ушел, я бывал здесь много раз, Ричард. Машина ни разу не пошевелилась. Почему это вдруг случилось, когда ты коснулся её? С ядом смерти в тебе твоя магия ведь не работает?

Ричард провел рукой по закругленному краю, лаская холодный металл, чувствуя, как машина вибрирует под его прикосновением, когда все механизмы, рычаги и колеса внутри стали записывать что–то на металлической полоске языком Творения.

— Регула родом из подземного мира, — пояснил Ричард. — Я — «fuer grissa ost drauka». Поэтому смерть признает меня.

— О, отлично, — пробормотал Натан. — Я не знал, что у них, в мире мертвых, есть большие металлические ящики с шестернями.

— Она создана не там, — сказал Ричард, не обращая внимания на сарказм старого волшебника. — Машина была лишь построена для размещения её могущества и обеспечения возможности для общения.

— Кем? — спросил Натан.

Ричард поднял глаза.

— Я подозреваю, что теми же людьми, которые в конечном итоге и захоронили её, когда им не понравилось то, что она говорила.

Металлическая полоска упала в выходной лоток. Она была чуть крупнее его пальца и достаточно мягкая, чтобы легко согнуться. Ричард позволил ей немного остыть, на случай, если она вдруг казалась бы горячей. Наконец, он осторожно поднял её и бросил на верхнюю часть машины, подождав немного, но оказалось, что она, выйдя из машины, не была горячей. Он знал, что это значит, и не был уверен, будет ли он этому рад.

Он перевернул её, чтобы прочитать. Натан, Никки и Кэлен склонились, чтобы взглянуть на ряд сложных символов, горящих на поверхности металла.

— О чем здесь сказано? — спросила Кэлен.

— Тут сказано: «Я была во тьме. Я прервала наш разговор».

Натан нахмурился. — Она тебя узнала?

— Я говорил тебе. Я — «fuer grissa ost drauka». Это связано с миром мертвых. Теперь во мне есть смерть, поэтому я не такой, как все. Наверное, поэтому я ей кажусь своим.

Ричард небрежно потер верх машины, не зная, что спросить. В конце концов он сказал:

— Я много узнал о тебе с того момента, как был здесь в последний раз, — направляя свои слова на Регулу.

Когда машина снова запустилась, земля под ногами затряслась. Символ из света поворачивался на потолке, пока шестерни внутри выполняли свою задачу, и подтаскивали пустую полоску, чтобы выгравировать сфокусированный луч внутри машины. Металл, наконец, опустился со звоном в лоток. Это не заняло много времени, но выглядело впечатляюще.

Ричард бросил полоску наверх, а затем облокотился, переводя. Он нахмурился, прочитав про себя сообщение.

«Я знаю, что ты здесь не из–за пророчеств».

Ирония не потерялась в нем, и, несмотря ни на что, это заставило его улыбнуться. Походило на то, что машина будто поддразнивала: в ней будто случилась поломка, и она иногда не могла себя контролировать.