Эрика Легранж - Фрай Уэнсли – охотник на демона

— Господин должен заплатить за разбитые бокалы, я не виноват ни в чем, а вот господин должен возместить ущерб, — требовал лакей, не отводя от Уэнсли взгляд. Пастор покраснел от смущения и тихо спросился, сколько с него за разбитую посуду.

— Полкроны, — довольно громко отчеканил слуга, протягивая руку, молодой джентльмен начал шарить по карманам, кажется, сегодня он не захватил кошелек, но лакей не отставал от него, требуя возмещения. Фрай с надеждою в глазах посмотрел в сторону Фортрайда, но его спутник с головой ушел в обсуждение важных дел и подойти к нему с прошением было бы неприлично, тем более, что рядом стоящий тип даже не подумывал отойти. Пастор мялся, слуга выжидал, явно подрастеряв свою вежливость:

— Если господин не заплатит, я пожалуюсь распорядителю, и он вызовет патрульных. Должников сразу увозят в тюрьму, пока они не внесут залог, и вам придется платить в итоге целый соверен. Так что, давайте мне полкроны и три шиллинга сверху, чтобы я от вас отстал.

От такого требовательного нахальства, молодой пастор окончательно потерял дар речи, слуга вымогал не только деньги за ущерб имущества, но с процентами свыше, чтобы больше к Фраю не приставать. Ситуация накалялась, все больше присутствующих гостей обращали внимание на пастора и слугу, криво ухмылялись и уже судачили об произошедшем инциденте, но помощь пришла откуда ее не ждали.

— Ганс, чего ты пристал к человеку? — требовательно спросил джентльмен у лакея, видимо они были знакомы.

— Господин Сэйгур, этот человек толкнул меня, я обронил поднос с бокалами и содержимым. Теперь я требую возмещения ущерба.

— И сколько же ты потребовал?

— Полкроны.

— А не многовато ли? Если учесть, что эти стаканы вы заказываете по три пенса, то семь стаканов едва натягивают на флорин, а ты уже запросил больше.

— И три шиллинга сверху, — тихо ответил Уэнсли.

Рядом стоящий господин аж присвистнул:

— Ганс, я понимаю, что твоя жадная душонка охоча до денег, но не много ли ты себе позволяешь? Я, наверное, сам поговорю с распорядителем, а все убытки запиши на мой счет, — он небрежным жестом приказал слуге удалиться, тот, багровый от злости, пошел за совком, чтобы собрать осколки.

— Ричард Сэйгур, к вашим услугам, — господин увидел, как замялся виновник содеянного. — За деньги не переживайте, это учреждение мне немного задолжало, думаю, они вообще спишут мне долг.

— Фрай Уэнсли — священник дарквудского прихода.

— Стало быть, из провинции приехали, что ж, на таких непосвященных о нынешних расценках Ганс и наживается.

— Я не специально, но я бы заплатил, если бы прихватил кошелек.

— А зачем вам посещать подобное мероприятие, святой отец? Что-то не видно, что вы обладаете огромным состоянием и раздумываете, как бы его повыгодней вложить.

— Я здесь не один, а с другом. Мы приехали недавно в столицу, не знали куда пойти, а тут благотворительное мероприятие, да еще бесплатно угощают, — пастор заливался румянцем, пытаясь свою ложь подать правдивее, гость хмыкнул, выслушав его, видимо подумав, что из-за недостатка средств господа просто решили бесплатно скоротать вечер.

— В столице много и других не менее интересных мероприятий, за которые не нужно платить или на худой конец — вносить посильные пожертвования. Я говорю про ярмарки, которые в нынешнее время очень популярны, а также выставки молодых художников, где просят всего два пенни за вход. Хотя общество, собирающееся у Траска, так же не лишено своей привлекательности, прежде всего деловитостью и разносторонним общением. И если вам здесь понравилось, значит, вы разумный человек, обширных взглядов.

— Вы правы, порой нужно расширять свои знакомства.

— Тогда нужно научиться не позволять слугам командовать собой. В провинции такого нет, я думаю, а тут каждый горазд глотку перегрызть, если это противоречит его интересам. Вот взять, к примеру Ганса, он хотел обставить вас по крупному — заработать суму большую за причиненный вами ущерб.

— Я не знал, если бы я был уверен, что он мне лжет, то выставил бы его в пагубном свете, мой сан позволяет мне потребовать грешника покаяться.

Господин Сэйгур хмыкнул:

— С таких станется покаяться, мне не верится, что такое вообще возможно.

— И все же, как мне вернуть вам долг, я не могу просто так это оставить? — не только в возвращении денег таилась причина — вполне удобный предлог поближе сойтись с этим джентльменом, выведать, чем он живет и дышит.

Ричард достал визитку и подал ее новому знакомому:

— Я здесь живу, только застать меня дома можно после шести, так что, приходите либо вечером, либо передайте через слугу, он у меня надежный.

— Нет, я передам только лично вам, если вы не против. И после шести меня вполне устраивает, только я могу быть не один, а с другом, потому как столицу еще плохо знаю.

— Хорошо, я люблю принимать разумных гостей, и если вы не противник поздник чаепитий, могу угостить вас отборным цейлонским чаем с малиновым и вишневым вареньем, моя кухарка любит баловать меня разными сладостями, знаете ли.

— Я люблю пить чай с вареньем, — отозвался Уэнсли. — Буду рад пообщаться с вами.

— Ну конечно, я могу просветить вас по поводу стоимости любой посуды в Лондоне, чтобы вы больше не попадали в такую нелепую ситуацию, — он улыбнулся, как и его собеседник.

Фрай с ужасом обнаружил, что ему уже нравится общаться с этим человеком, в нем не чувствовалось какой-то скованности или недоброжелательности — он смело заговорил с незнакомым ему джентльменом, добровольно выручил из нелепой ситуации и теперь разговаривал, не отстраняясь. Жаль только, что подобные люди избирают не ту сторону.

Вскоре мероприятие перешло в собрание, где слово взяли несколько разбогатевших торговцев, которые теперь делились своим опытом. По большей части они рассказывали о различных спекуляциях, суливших им немалый доход. Но с ними не всегда соглашались, некоторые открыто критиковали, среди рьяных оппонентов был и наш виконт, который привел несколько ярких примеров, когда люди теряли все на спекуляциях и продавали имущество с молотка, лишь бы расплатиться с кредиторами, а бывало и сгнивали в тюрьмах. Словоохотливости Фортрайда в этот вечер позавидовал бы даже самый говорливый хвастун, которые обычно так и выделялись из толпы. Но мистер Батлер не ставил за цель играть на публику, он просто доказывал свою точку зрения, и многие солидные мужи кивали ему в ответ. Фрай сидел неподалеку, невнимательно слушая спор и наблюдая за мистером Сэйгуром, тот продолжал общаться со своим приятелем, обсуждая пламенные доказательства неизвестного никому мистера Батлера.