Джек Вэнс - Мыслитель Миров и другие рассказы

«Почему же?»

«Видите ли, доктор Пэтчер действительно был убит метеоритом. Штука, ударившая его по голове – особая смесь никеля и железо, в которой можно различить характерный рисунок под микроскопом. Профессор Доэни говорит, что это метеорит, без всякого сомнения».

«Так в чем же дело?» – спросил я, прихлебывая кофе.

«Несомненно также то, что огненный след метеорита, падавшего с неба, видели примерно в то время, когда был убит доктор Пэтчер».

«Так оно и было. Я сам его видел. Впечатляющий феномен».

«Сначала я подумал, что горевший в атмосфере метеорит должен был раскалиться, и меня удивил тот факт, что волосы Пэтчера не обгорели. Но потом я узнал, что нагревается и светится только небольшой участок падающего метеорита, а остальная его масса остается холодной, даже ледяной».

«Правильно, – с готовностью подтвердил я, – совершенно верно».

«Допустим, однако, – сказал шериф, глядя на меня искоса с выражением, которое можно было назвать только лукавым, – допустим, что кто-то хотел укокошить несчастного старого Пэтчера…»

Я с сомнением покачал головой: «Маловероятно».

«Допустим также, что убийца подстроил все так, чтобы случившееся объяснили падением метеорита. Как бы он это сделал?»

«Но… кто и почему хотел бы избавиться от Пэтчера?»

Шериф натянуто рассмеялся: «Вот это и приводило нас в недоумение. Ни у кого не было никаких причин это делать – кроме, пожалуй, вас».

«Смехотворно!»

«Разумеется, разумеется. Но мы всего лишь…»

«Почему бы я хотел убить доктора Пэтчера?»

«Говорят, – шериф продолжал искоса на меня поглядывать, – что с ним трудно было иметь дело».

«Не так уж трудно – достаточно было привыкнуть к некоторым его причудам».

«Говорят также, что у вас с ним было несколько бурных споров по поводу использования телескопа в обсерватории».

«А вот это уже просто болтовня! – с чувством сказал я. – Естественно, между нами возникали расхождения. Я считал – так же, как многие мои коллеги – что Пэтчер начинал выживать из ума, о чем свидетельствует довольно-таки тривиальный характер его исследований».

«Чем именно он занимался, профессор? Если это можно объяснить кратко и понятно?»

«Чем он занимался? – я рассмеялся. – Прочесывал все небо, пядь за пядью, в поисках новых звезд. Должен признаться, меня иногда раздражало то, что он посвящал этому столько времени, тогда так мне нужно было выполнять важную научную работу…»

«Простите, а в чем заключается сущность ваших исследований, профессор?»

«Я произвожу статистический подсчет переменных звезд типа Цефеид в туманности Андромеды».

«Ага, понятно! – кивнул шериф. – Надо полагать, это очень трудно».

«Теперь работа продвигается, само собой. Но вы, конечно же не думаете, что… вы не допускаете…»

Шариф махнул рукой: «Мы ничего не допускаем. Мы просто прикидываем возможные варианты».

«Как мог бы я – или кто-нибудь другой – контролировать то, что можно буквально назвать только молнией, грянувшей с неба?»

«А, теперь мы подходим к сущности дела. Как вы могли бы это сделать, в самом деле? Должен признаться, мне пришлось раскинуть мозгами – и, кажется, я понял, где зарыта собака».

«Любезнейший шериф, вы обвиняете…»

«Нет-нет, успокойтесь. Мы просто обсуждаем возможности. Я как раз собирался вам объяснить, каким образом вы могли бы – если бы захотели, конечно – подделать удар метеоритом…»

«Неужели? – с нескрываемым презрением обронил я. – Как же я мог бы это сделать?»

«Вам нужно было, что небо озарилось ярким светом. Вам нужно было устроить заранее, чтобы это случилось. И вам нужно было устроить это так, чтобы это случилось в удобное для вас время».

«И?»

«Например, вы могли бы воспользоваться яркой шутихой – из тех, какие запускают на праздники».

«Да уж! Теоретически, можно сделать такое предположение. Но…»

«Я думал о самых разных вариантах, – продолжал шериф. – О самолетах и воздушных шарах, о птицах – обо всем, кроме летучих рыб. И напрашивался только один ответ: воздушный змей. Большой коробчатый воздушный змей».

«Меня восхищает ваша изобретательность, шериф. Но…»

«Кроме того, вам нужен был какой-то способ воспламенить шутиху и направить ее в нужное место. Вполне может быть, что я попал пальцем в небо, но легко себе представить, что вы привязали шутиху к воздушному змею и снабдили все это устройство направляющей веревкой, по которой горящая шутиха летела бы вниз в предназначенное место».

«Шериф, я…»

«А устроить запал с таймером – проще простого. Я, наверное, и сам смог бы соорудить нечто в этом роде. Удалить стекло с наручных часов, приклеить контакт к циферблату, изолировать остальную поверхность часов – так, чтобы цепь замкнулась после прикосновения минутной стрелки к контакту. Магниевую нить, обернутую магниевой лентой, достаточно подсоединить к запалу шутихи – и больше ничего, по сути дела, не требуется».

«Любезнейший шериф! – с достоинством отозвался я. – Если бы я устроил такую зловредную проделку, как я избавился бы от воздушного змея?»

«Ага! – шериф почесал подбородок. – Об этом я не подумал. Предположим, вы могли бы притянуть его к себе за веревку и сжечь вместе с веревкой».

Предположение шерифа ошеломило меня. В самом деле, я не представлял себе ничего настолько простого! Воздушного змея я взорвал небольшим зарядом динамита с запалом, сработавшим, когда шутиха полетела вниз, а веревку пропитал раствором бертолетовой соли – она сгорела, превратившись в пыль, как дорожка из пороха.

«Хм! Если вы обвиняете меня в изобретенном вами преступлении…»

«Нет-нет, ни в коем случае! – воскликнул шериф. – Я никого ни в чем не обвиняю. Мы просто сидим и обсуждаем всю эту историю. Но, должен признаться, мне любопытно было бы узнать, зачем три недели тому назад вы купили в хозяйственном магазине Фуллера большой моток крепкой тонкой веревки для запуска воздушных змеев».

Я с возмущением уставился на шерифа: «Веревка для запуска змеев? Вы шутите! Я купил эту веревку по просьбе самого доктора Пэтчера – она ему была нужна, чтобы подвязывать душистый горошек. Если вы заглянете к нему домой, вам скажут то же самое».

Шериф кивнул: «Понятно. Что ж, я просто хотел выяснить этот вопрос. Насколько я понимаю, вы – коллекционер минералов?»

«Совершенно верно, – согласился я. – У меня небольшая коллекция характерных образцов».

«А метеориты в вашей коллекции есть?» – как бы между прочим спросил шериф.

Я так же беззаботно ответил: «Кажется, есть – один или два».

«Не мог бы я на них взглянуть?»

«Конечно, как хотите. Мое собрание – на заднем крыльце. Я очень строго отношусь к этому делу и никогда не позволяю коллекционированию минералов и астрономическим исследованиям мешать друг другу».