akchisko_san1 - Рики Макарони и Тремагический Турнир

— Очень хорошо. Вы двое можете быть свободны. А мне еще надо сказать пару слов мистеру Макарони.

Дора сразу же воспользовалась разрешением. Лео поколебался, прежде чем последовать за ней, и очень медленно затворил дверь с той стороны.

Снейп глубоко вздохнул и скрестил руки на груди.

— Садитесь, Ричард, — распорядился он.

Из всех стульев Рики выбрал тот, который располагался ближе к профессору.

— Ричард, Вы хоть представляете, что Вы вчера натворили? – заговорил Снейп, и видно было, что он в затруднении и это его бесит.

«Почему я? Я не разбил ни одной тарелки». После такой несправедливости Рики счел ниже своего достоинства отвечать что‑либо.

— Ричард, кто Вам сказал, что наказание заключается в том, чтоб мыть посуду? – произнес Снейп.

— Вы, сэр. В присутствии директора и других учителей, — без колебаний ответил Рики.

— О Мерлин! – профессор разомкнул руки и воздел их к потолку. – Я сослал вас на кухню! Но чтоб вы там что‑то делали, о том и речи не было! Вы не понимаете, что такое магическое сообщество, Макарони?!

— Нет, сэр, я сейчас ничего не понимаю, — честно ответил Рики.

Завуч подошел ближе и наклонил к нему лицо, на котором читались бессильный гнев и терпеливые усилия.

— Ричард Макарони, нет худшего наказания для колдуна, чем выполнять работу домашнего эльфа. Если хотите знать, традиция отправлять провинившихся учеников на кухню предполагает, что они будут просто наблюдать за нудным занятием. Обычно этого бывает достаточно кому угодно. Я и подумать не мог, что Вы…

— Но Вы же сказали сами, что мы должны мыть посуду! – возразил Рики.

— Может, и сказал! Но я имел в виду другое!! – шепотом вскричал Снейп. – Если узнают в попечительском совете, это будет такой скандал! Не только меня, но директора могут лишить должности! Ваши представления немыслимы!

— В мытье посуды нет никакой трагедии! – заявил Рики, вставая. Он сам не понял, отчего так разозлился.

— А родители Нотт и Нигеллуса посчитают иначе! – прошипел профессор. – Между прочим, вчера профессор МакГонагол просветила Энтони Филипса. И он поклялся, что убъет Вас! Когда Вы перестанете брать на себя инициативу в том, чего не понимаете?! Впрочем, — Снейп ненадолго отвернулся, а после заговорил ровнее, — надо отдать должное Вашей непредсказуемости. После завтрака Вас пригласит профессор Дамблдор и, Мерлина ради, не трогайте его феникса!..

Рики шагал по коридору, в который раз спрашивая себя, куда его занесло два с половиной года назад. Рассчитывая найти Лео в библиотеке, он как‑то не обратил внимания, насколько еще рано. Едва он показался в холле, миссис Норрис резко мявкнула и бросилась наутек. Рики начал подниматься; на третьем этаже возникла мысль навестить апартаменты «МентеСана», и тут вдруг дошло, что еще восьми нет.

«Почему вдруг я должен дожидаться окончания завтрака? Вот навещу господина директора сейчас же! Маги такие ленивые», — подумал Рики.

— Ты? Так рано?

Навстречу спускалась Селена Олливандер. Сомнения Рикии относительно дальнейших планов испарились. Он поделился возмущением по поводу упреков Снейпа, и его нисколько не смущало то, что она смеялась.

— Твоя революция лишила бы нашу семью фамильного дела, — сказала Селена. – К счастью, маги достаточно консервативны. Я думаю, волшебная палочка облегчает жизнь. Но хорошо, что ты умеешь обходиться без нее.

— Наверное, это эгоистично, но я рад, что ты здесь, — улыбнулся Рики. – Другого такого слушателя в этой школе не существует. Ты знаешь, как мне теперь держать себя с Дамблдором?

— Он удивлен не меньше профессора Снейпа, — уверенно сказала Селена. – Ты постоянно путаешь карты гриффиндорской мафии. Ты ведь понимаешь, я ничего не имею против «Гриффиндора», просто так удобнее. Я сейчас отправила письмо домой, когда в совяльню вошел мистер Филч. На конверте в его руке был почерк директора, я знаю, он часто пишет моему дедушке. Адресатом был твой крестный, Гарри Поттер.

— Ясное дело. Моим родителям за посуду не нажалуешься, — откликнулся Рики. – Сколько еще до завтрака?

— Сегодня он начнется только в десять, — покачала головой Селена. – Мне Филч сказал. Я хотела узнать, что ты намерен делать со своей тайной?

Рики бросил на нее прицельный взгляд, удостоверяясь, что она в мантии.

— Идем со мной, — позвал он. – Сама все увидишь.

Селена без возражений спустилась с ним в холл и вышла из замка. Порывы холодного ветра несколько поколебали решимость Рики, но Лео уверял, что он не почувствует холода. Присутствие рядом Селены придавало решимости.

— Мы идем к озеру? – уточнила она.

Рики нащупал мешочек с жаброводорослями, который так и не выкладывал из кармана все эти дни. Он ничего не говорил, пока они не дошли до старого дуба. Здесь никто не мог заметить их из окон замка.

Селена не стала отговаривать. Единственное, предложила, не подождать ли до летнего семестра, когда забудуться недавние события.

Но Рики уже настроился и не мог отступить. Он знал, что повторно после отступления решиться будет еще сложнее. Он предложил Селене уйти, чтоб не впутывать ее, но добился этим лишь того, что она рассердилась.

На мостике Рики разулся, скинул мантию и передал ее Селене, оставшись в робе. Сразу же пришло на ум, что сначала надо было глотать, а потом раздеваться.

— Ой! – произнесла изумленная Селена.

Русаленок выскочил из‑под мостика и окатил Рики ледяными брызгами. Что ж, все складывалось как надо.

— Ну вот, у меня и выбора нет, — улыбнулся Рики. В надежде, что жаброводоросли помогут и холод не чувствовать, он проглотил их и начал жевать. По вкусу они напоминали мыло, а по консистенции – завалявшийся мармелад. Как и в тот раз, когда он превращался для Вриттер, внутри возникло ощущение, что его тело меняется. За ушами начало тянуть…

Рики последний раз обернулся на Селену – она сжала губы – зажмурился и нырнул.

Несколько секунд он медлил, боялся сделать первый вдох. Но дышать было легко, а коже – совсем не холодно. Но он не спешил открывать глаза.

Его обдало течением, как будто под водой что‑то скользкое отскочило в сторону. В первые секунды он оказался словно заключенным во льду, и потому камнем пошел вниз. Потом вспомнил, что вообще‑то хорошо плавает. Между пальцев возникли как будто дельтапланы, ноги тоже, кажется, удлинились, как у лягушки. Руки и ноги подчинились. Продвинувшись вверх, Рики открыл глаза. Виделось все четко и далеко вперед, но в нормальной среде он бы упал.

Прямо напротив, в каком‑нибудь сантиметре от его глаз находились глаза русалки. Малышка жестко удерживала эту дистанцию, пятясь прямо перед ним.

— Вот можете же вести себя нормально, — сказала русалка, и ее нижняя губа оттопырилась. — Я подумала, вы совсем дикие, плавать не умеете.