Кай Майер - Аромат книг [litres]

Полчаса спустя – к тому времени Мерси чуть не умерла со скуки – в зале один за другим появились двое молодых людей, примерно двадцати пяти лет от роду. Один из них был рассеянный, немного неуклюжий юноша с тёмно-русыми коротко подстриженными кудрявыми волосами. Он бегло улыбнулся ей – после она поняла, что улыбка предназначалась Торндайку, который незаметно подошёл и встал за её плечом.

– Персиваль Ферфакс, – тихо произнёс Торндайк возле самого её уха. – Многообещающий юноша с большим будущим, хорошими манерами и бойким пером.

На секунду Мерси показалось, что Торндайк хотел добавить ещё что-то, – несомненно, нечто призванное уравновесить его похвалу, в полном соответствии с его критической натурой, – однако радушный хозяин уже поспешил прочь, чтобы поприветствовать следующего гостя. Кажется, как раз к маркизу де Астараку. С этой минуты Мерси старалась не выпускать француза из поля зрения.

У Астарака был взгляд хищной птицы – мрачный и настороженный. Улыбка, игравшая на его губах, не мешала глазам сохранять серьёзность. Его причёска не соответствовала моде: чёрные волосы выглядели слишком длинными, пряди падали на лицо, свешиваясь вдоль щёк. Он вежливо приветствовал других членов Ложи, находя почти для каждого пару приветливых слов: зачастую это были комплименты по поводу последних публикаций в солидной прессе. Мерси он, по-видимому, игнорировал – возможно, потому, что его окончательное вступление в Ложу хорошего вкуса зависело не от неё. Слушая на расстоянии его реплики, она с удивлением заметила, что его английский был безупречен, а его голос невозможно спутать ни с каким другим.

– Он говорит на полудюжине языков без какого-либо французского акцента, – произнёс кто-то, стоявший за плечом Мерси. Его аура библиоманта защекотала ей кожу. Мерси обернулась: человек с полупоклоном улыбнулся: – Персиваль Ферфакс. Только не вздумайте называть меня Перси.

Вблизи молодой человек не казался таким уж юным, и неуклюжесть тоже куда-то подевалась.

– Готов поспорить, – продолжал Ферфакс, – в этом обществе вы чувствуете себя настолько же не в своей тарелке, как и я сам. Честное слово, если я ещё хоть раз услышу от кого-то из этих господ о том, что последняя книга, которую им пришлось прочесть, несомненно, является худшим образцом литературы последних лет, я разобью свой бокал из-под шампанского и вскрою себе вены.

Она протянула ему свой бокал:

– Возьмите. Он уже пуст, а женщинам в этом доме, вероятно, подают шампанское только по просьбе гостей-джентльменов.

– Это приглашение к самоубийству или просьба позаботиться, чтобы вам налили ещё?

– Решайте сами.

Он подцепил полный бокал с подноса дворецкого и вручил его ей.

– Мерси Амбердейл, – представилась она. – Племянница Эдварда Торндайка.

– Ваше имя у всех на устах.

– Вероятно, как своего рода незнакомая закладка, которую не ожидаешь найти в скучной старой книге.

– Ложа в некотором изумлении, это да, – подтвердил он.

Она отпила из своего бокала.

– И что ждёт нас дальше на этом захватывающем празднике жизни, мистер Ферфакс? Нам придётся вытерпеть ещё одну порцию скучных сентенций?

– Вы понятия не имеете, насколько они скучны на самом деле.

Мерси отметила, что сюртук Ферфакса скроен не по последней моде, а его кожаные башмаки имеют потёртый вид. На фоне остальных гостей Персиваль Ферфакс выглядел обедневшим мелкопоместным дворянчиком, обманом проникшим на королевский бал.

Она кивнула на маркиза де Астарака, который только что присоединился к кругу пожилых господ напротив них, принявших его в беседу скорее из вежливости, чем по необходимости. В отличие от Ферфакса, француз был одет с иголочки: и ткань, и покрой сюртука, идеально сидевшего на его атлетической фигуре, выглядели безупречно.

– А что вы скажете про него? – поинтересовалась она. – Во всяком случае, он не столь скучен, как остальное здешнее общество.

Судя по всему, Персиваля не задело, что Мерси перевела беседу на единственного мужчину в этой компании, способного составить ему конкуренцию.

– Седрик Себастьен де Астарак, – ответил он. – Лезет из кожи вон, потому что ещё не является действительным членом Ложи. Многие местные любители изящной словесности настроены против него, поскольку он француз. Поговаривают также, что его должность и положение в обществе куплены на деньги его семьи.

– Однако он пишет и публикует критические статьи, верно? Иначе бы его не пригласили.

– Он новый корреспондент культурного раздела газеты «Фигаро» в Лондоне и в этом качестве периодически публикует свои опусы в здешней прессе. «Таймс» с ума по нему сходит, и пара других изданий тоже. Возможно, правда, что их тоже подкупили. – Персиваль произнёс эти слова бесстрастно, не привнося в них личной неприязни. – Нельзя вменять маркизу в вину то, что он пытается использовать семейный капитал с максимальной для себя выгодой.

– В таком случае почему его вообще собираются принимать в Ложу?

Персиваль было открыл рот, чтобы ответить, однако Торндайк, в очередной раз незаметно приблизившийся к собеседникам, перебил его:

– Маркиз обещал сделать щедрое пожертвование в пользу Ложи.

– Неужели всё так просто? – изумилась Мерси. – Нужно лишь предложить Ложе солидную сумму? – Краем глаза она заметила, как Персиваль тихо рассмеялся, услышав её слова.

Торндайк сохранял серьёзность:

– Речь идёт не о деньгах, дорогая моя. Это будет подарок, который никто из нас не в состоянии отвергнуть. В случае приёма в Ложу Седрик де Астарак обещал передать в нашу собственность Лупу истины, или Лупу замочной скважины. Это большая редкость.

– Что это такое? – спросила Мерси, как будто впервые об этом слышит.

– Чудесная вещица, созданная с помощью библиомантики, – снова подал голос Персиваль. – Если читать книгу через Лупу истины, она позволяет распознать подлинные намерения автора.

– А при чём тут замочная скважина?

– Такие лупы изготавливались в монастырях в эпоху Средневековья. В те времена в порядке вещей было запирать книги от любопытных читателей с помощью цепей и замков. Большинству монахов не дозволялось открывать книги без разрешения, а ключи от них настоятели носили с собой. Особенно охранялись книги, якобы содержавшие ересь и крамолу. И вот один ушлый монах додумался сделать приспособление, с помощью которого можно было заглянуть в книгу, не отпирая замков. Достаточно было провести лупой по полке, на которой стояла книга, чтобы понять, что хотел сказать автор, написавший её. Иными словами, заглянуть через замочную скважину.

– И у маркиза есть такая лупа? – спросила Мерси. – Она, должно быть, имеет огромную ценность.