Дилан Фэрроу - Безмолвные [litres]

Сердце подпрыгивает, когда шуршит занавеска и с мрачным видом появляется Равод. Я выжидающе смотрю на него. Должно быть, он что-то нашел…

Словно предвидя мой вопрос, он качает головой.

– Нет… – плохое чувство поднимается внутри, когда я проталкиваюсь мимо него в комнату Найла.

Там чисто. Все карты, книги и чернила исчезли. Не осталось даже намека на то, что я когда-то там нашла. Должно быть, он избавился от всего после того, как нашел разбитую бутылку. Я стою в шоке, чувствуя, как вся кровь в моем теле вытекает из моих ног в пол.

Нежная рука на моем плече заставляет обернуться. Лицо Равода, как всегда, непроницаемо.

– Ну же, Шай. Пора уходить, – он говорит так, словно я маленький ребенок.

Как будто он жалеет меня.

Он мне не верит.

– Нет, это неправильно! – восклицаю я. – Здесь были книги! – Я стараюсь, чтобы мой голос не дрожал. – Чернила! Бумаги и… – я замираю под холодным взглядом Равода и наконец закрываю лицо руками.

Не могу собрать волю в кулак, чтобы протестовать, когда Равод провожает меня из казармы на тренировочную площадку. Он подводит меня к одной из мраморных скамеек по периметру и жестом приглашает сесть.

Мое тело покачивается, ноги ослабевают, и я благодарна за возможность сесть. Между трудностями дня и шоком из-за того, что комнаты Найла пусты, одна мысль все время всплывает из глубин, как зловещая насмешка…

Что, если я схожу с ума?

Земля на пастбищах моей матери. Констебль насмешливо смотрит на меня. Мадс и Фиона отворачиваются от меня. Их уверенность, что я навлекаю опасность на них и на себя.

Неужели все, что я делала, было отражением безумия внутри, разрушительной силой дара, необузданной и дикой?

Я даже не замечаю, что слезы текут по лицу, пока Равод осторожно не похлопывает меня по плечу. Мой взгляд упрямо прикован к ногам. Но я замечаю, как он наклоняется вперед.

– Ты не должна позволять себе так расстраиваться, – говорит он. Это нож в живот. Он говорит совсем как Мадс. Это приводит меня в бешенство.

– Если я закроюсь и не буду пытаться разобраться в произошедшем, как ты, моя мать умрет ни за что, – говорю я, смело поднимая на него глаза, – она заслуживает лучшего.

– Если бы мне было все равно, я бы ничего не сказал, – ровным голосом отвечает Равод. Мой гнев исчезает, проносясь сквозь сердце. – Ты моя подопечная. Я отвечаю за твое благополучие.

Я моргаю. Ко мне возвращается здравый смысл. Конечно, это единственная причина, по которой он должен заботиться обо мне. Делаю глубокий вдох.

– Просто… – я пристально смотрю на него. Я хочу, чтобы он понял, что чувствую, как он меня интересует. Хочу выразить словами те бесформенные чувства, которые переполняли меня там, на лугу, – ты не безразличен мне, действительно, – это все, что мне удается сказать.

– Очень тактично, – говорит Равод с легким кивком, когда слышит мое признание.

Я быстро отвожу взгляд. Мои чувства все еще ощущаются сырыми и новыми. Я заставляю себя посмотреть на него, чтобы заставить понять, что я имею в виду. Он невинно смотрит на меня, и я поднимаю бровь.

Пустое выражение, застывшее на лице Равода, сменяется недоумением, как будто я только что вручила ему топор и попросила отрубить себе руку.

Он резко встает и делает два неторопливых шага от скамейки, прежде чем остановиться. И поворачивается, склонив голову набок. Тысячи мыслей мелькают в его глазах в быстрой последовательности.

Я молчу, застыв на месте. Он прерывисто вздыхает.

– Я сообщу Каталу, что конфликт интересов мешает мне продолжать твое обучение, и попрошу работу в другой части замка, чтобы ты могла разобраться с этими чувствами, – говорит он холодным властным голосом, – мне очень жаль, Шай. Я ценю твою честность.

Не говоря больше ни слова, он исчезает на тренировочной площадке.

С каждым его шагом пустота в моей груди становится все больше. Я жду, пока он скроется из виду, чтобы наконец дать волю слезам.

К наступлению ночи в замке царит праздник. Иностранные сановники, о которых упоминал Катал, прибывают в экипажах под мерцающими звездами, одетые в потрясающие костюмы и платья, словно возникшие из маминых сказок.

Бурлящая деятельность позволяет мне оставаться незамеченной, когда я возвращаюсь в свою спальню. Никто не хочет смотреть на одинокую ученицу бардов со слезами на глазах, когда вокруг столько красивых людей, на которых можно глазеть.

Я слышу, как издалека играет элегантная мелодия. Музыка легкая и бодрящая, совершенно не сочетающаяся с болью в моей груди. Я благодарна судьбе, что у меня нет звания и я не обязана участвовать в охране бала. Не думаю, что смогла бы вынести присутствие людей после того дня, который у меня был.

Мне нужно только постараться не развалиться на части до того, как я достигну уединения в своей комнате.

Я хочу разозлиться. Найти Равода, Кеннан и Найла и кричать на них до посинения.

Навряд ли это как-то помогло. Но такое чувство, что я бьюсь головой о стену с тех пор, как приехала сюда, не добившись абсолютно ничего.

Мое внимание привлекает быстрое движение. Я поворачиваю голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Имоджен исчезает за углом.

Странно, что она не со всеми присутствующими на балу. Разговор, который я слышала между Каталом и камергером, казалось, указывал, что на этом мероприятии требовалась каждая свободная пара рук.

Я смотрю ей вслед через холл. Она украдкой оглядывается по сторонам.

И понимаю, что крадусь за ней.

На мгновение забыв о своих проблемах, проскальзываю за ней, держась на безопасном расстоянии в тени. Замок – это, безусловно, скопище тайн. Даже у маленькой Имоджен, по-видимому, есть что-то.

С другого конца зала я наблюдаю, как Имоджен останавливается перед статуей барда. Я щурюсь в темноте, пытаясь разглядеть все получше. Она быстро переминается с ноги на ногу и сцепляет пальцы перед собой.

Слабые шаги в соседнем коридоре возвещают о прибытии нового гостя.

– Вот ты где! – Имоджен вздыхает. В поле зрения появляется силуэт мускулистой фигуры в форме охранника. – Поторопись, пока они не поняли, что мы пропали.

Охранник отвечает, но его голос слишком тих, чтобы разобрать слова. Кажется, они не обмениваются ничем, кроме слов.

Когда охранник поворачивается, я замечаю блеск голубых глаз под квадратным лбом. Черты, которые напоминают мне Мадса.

Как глупо с моей стороны. Мадс далеко, в Астре, работает на мельнице вместе с отцом. Наверное, давным-давно выбросил меня из головы. Или, по крайней мере, вспоминает не слишком нежно. Так мне и надо. Я – девушка, которая разбила его сердце.

Вполне уместно, что сегодня именно меня отвергли. Чувство вины перед Мадсом наказало меня еще раньше, когда испортило мое благословение на пустоши. Должно быть, поэтому я вижу его черты в лице случайного стражника.