Жан-Филипп Жаворски - Неумерший [litres]

От холода я не мог ясно мыслить, мороз кусал за пальцы и обжигал всё внутри. В груди, справа, как-то уж очень сильно кололо, и от этого перехватывало дыхание. Чтобы не отставать от брата с Суобносом, я пытался отдышаться, но сделать это не получалось; от студёного воздуха и напряжения на глаза наворачивались слёзы. Сегиллос обогнал меня, и туман между нами становился всё гуще и гуще. А неутомимый Суобнос бежал так, что пятки сверкали. Мне казалось, что он вот-вот оторвётся от нас и скроется в ледяной дымке. Я хотел крикнуть вслед, чтобы он подождал, но горло хрипело, будто кузнечные меха. Запыхавшись, я остановился – в глазах потемнело, ноги стали ватными, сердце бешено колотилось – и пытался вдохнуть хоть глоток этого режущего, словно бритва, холодного воздуха.

Суобнос громко подбадривал нас, заверяя, что мы были уже недалеко от опушки. Но, судя по всему, существо, гнавшееся за нами, все же приближалось. Его бег сопровождался страшным шумом: обледеневшие кусты и поросль, как щепки, разлетались в разные стороны. И даже вековые деревья скрипели под его натиском, когда он сквозь чащобу нёсся напролом. Волосы у нас на загривке встали дыбом – то ли от первобытного страха, то ли от леденящего холода.

Преследователь гнался за нами, хотя был ещё достаточно далеко. На мгновение мы обрадовались, что ушли от погони, ибо топот и треск теперь раздавался с левой стороны, словно он двинулся в другом направлении. Но вдруг грохот стал усиливаться, он слышался всё отчетливее и сильнее, и мы с ужасом поняли, что он преграждает нам путь.

Не говоря ни слова, Суобнос рванул в другую сторону, и мы смекнули, что он побежит вдоль окраины леса, чтобы обогнать это чудовище чуть подальше. В одиночку у него могло бы получиться; но я был уже без сил, и брат тоже начал уставать. Лесной зверь тяжёлыми прыжками направлялся в нашу сторону. Теперь мы чувствовали, как земля тряслась под нашими ногами, словно целый табун лошадей скакал галопом на расстоянии броска копья.

Наш старый друг придумал ещё одну хитрость. Он резко развернулся и побежал в обратном направлении, увлекая нас за собой. Нам показалось, что трюк сработал. Грузный топот теперь отдалялся от нас, и мы немного вырвались вперёд. Но загадочным образом гигантский зверь разгадал наш фокус. От его громогласного рёва вздрогнул весь лес. Он резко остановился, разметая глыбы земли, камни и корни деревьев на своем пути, и ринулся за нами вслед. Совсем скоро он начал нас нагонять.

– У нас ничего не выйдет! Он бежит слишком быстро! – запаниковал брат. – Надо залезть на дерево!

– Ни в коем случае! – завизжал Суобнос.

– Он так силён, что может выдернуть с корнем любое дерево!

– Но мы от него не убежим! Он отрезал нам путь к опушке!

– Ну и пусть! Попробуем по-другому!

Суобнос снова побежал в другую сторону, припустив пуще прежнего. Мы с Сегиллосом уже не ориентировались, но поняли, что он развернулся и рванул в самую гущу леса. Отчаяние охватило меня, я споткнулся и упал, а Суобнос тем временем уже растворился в густой дымке.

– Ты чего? – прошептал брат, поспешно поднимая меня за локоть.

Изо всех сил я пытался вдохнуть, чтобы ответить ему, но каждый глоток воздуха давался с большим трудом. Тут Суобнос вынырнул из тумана, в котором исчез незадолго до этого, и кинулся к нам. Взъерошенные волосы и борода искрились инеем, окружая голову сияющим ореолом; на миг он показался мне величественным. Поломанные прутики, застрявшие в его волосах, были похожи на оленьи рога.

– Дыши, маленький король! – прокричал он. – Дыши и беги!

Он схватил меня за подмышку и рывком потянул за собой. Когда я почувствовала, как его костлявые пальцы сжимают мою руку и уловила смрадный душок его тела, он снова стал для меня голодным оборванцем, которого я так хорошо знал. И вдруг опять смог дышать. У меня открылось второе дыхание.

– Что мы делаем? Куда бежим? – заорал Сегиллос.

– Обратно к Великим Фолиадам, – задыхался Суобнос. – Заманим его в Оленью рощу.

Я понял его план, и сердце наполнилось надеждой. Оленья роща была болотистой ложбиной Сеносетонского леса. Топкие низины, заросшие вереском по склонам, были опасным местом даже для лёгких хлыщей вроде нас. Грузный зверь, гнавшийся за нами, мог легко увязнуть в этой топи.

Воодушевленный новой надеждой, я нашел в себе силы двигаться дальше. Мы бежали по застывшему лесу, заманивая преследовавшее нас чудовище в ловушку. Туман заметно сгущался, когда мы стали приближались к болотистой местности. К сожалению, сильная стужа заморозила болото. Водные растения превратились в хрупкие белоснежные букеты сверкающих кристалликов; трясина стала твёрдой, словно камень; голубоватый лёд сковал заросли тростника. Эта картина произвела на нас удручающее впечатление, но Суобнос не намерен был сдаваться.

– Таруос тяжёлый! – выпалил он. – Лёд провалится под ним!

И он завёл нас на замёрзшие пруды.

Водная гладь, затянутая коркой льда, была мутной и твёрдой, словно агатовая мостовая. Мы пронеслись по ней сломя голову, лёд поскрипывал под нашим весом. Суобнос всё время петлял, выбирая самые глубокие омуты, лишённые растительности: там, где чёрные воды стелились ковром под замёрзшей мантией льда. Едва мы пересекли заледенелую топь, как устрашающий шум послышался значительно громче. Под тяжестью веса преследователя лёд сухо треснул, будто рядом в дерево ударила молния. Отрывистый рёв зверя громом прокатился по лесу.

Задыхаясь от натуги, мы приостановились, чтобы прислушаться. В груди всё горело. Вдалеке, скрытое туманом, что-то огромное барахталось в смертельной ловушке. До нас доносился треск ломавшегося льда и шум разлетавшихся брызг.

– Вот это да! Сработало! – обрадовался брат осипшим голосом.

Суобнос победоносно улыбнулся. Я же был слишком изнурён, чтобы произнести хотя бы слово. Уперев руки в колени, я пытался подавить дрожь в ногах и дышал быстро и прерывисто. Боль в правом боку была невыносимой. Но всё же я был несказанно рад, что наша хитрость увенчалась успехом, и почувствовал сильнейшее облегчение.

Увы, радость длилась недолго. Шум позади так и не утихал. Скорее наоборот, он стал ещё громче. На мгновение мы подумали, что это была отчаянная попытка Таруоса выбраться из смертоносных вод. Но постоянно нарастающий грохот быстро развеял наши иллюзии. По льду чудовище идти не могло, поэтому оно разбивало его, большими шагами пробираясь в студёной воде сквозь плавающие острые льдины.

– Его не остановить! – воскликнул мой брат.

Суобнос испуганно обхватил голову обеими руками. Охваченный ужасом, он бормотал несвязные слова.

– Разбегаемся! Бежим в разные стороны! – прокричал Сегиллос.

– Нет! – ответил наш старый товарищ. – Вы потеряетесь и на таком морозе не выберетесь отсюда!