Ллойд Александер - Книга Трех [litres]

– Что же это было? – нетерпеливо спросил Тарен.

– Она знала тайное имя Рогатого Короля.

– Его имя? – удивленно закричал Тарен. – Никогда не думал, что имя может иметь такую роковую силу, обладать таким могуществом.

– Да, – подтвердил Гвидион. – Если ты имеешь мужество взглянуть в лицо злу и назвать его настоящим именем, оно бессильно против тебя, а ты в силах разрушить его. Несмотря на открывшиеся мне тайны мира, я не смог бы без помощи Хен Вен узнать это имя. – Он нагнулся и ласково почесал свинью за ухом. – Хен Вен открыла мне этот секрет в лесу. И нам не потребовались для этого прутики с письменами. Мы понимали друг друга сердцем. Гвитант, круживший надо мной, повел меня к Рогатому Королю. Остальное вы знаете.

– Где гвитант сейчас? – с беспокойством спросил Тарен.

Гвидион покачал головой.

– Я не знаю. Но не думаю, чтобы он когда-нибудь возвратился к Арауну. Тот разорвал бы его на куски, поняв, что он сделал. Я знаю только, что он отплатил за твою доброту полной мерой. А теперь отдыхай, – сказал Тарену Гвидион, – позже мы поговорим о чем-нибудь повеселей.

– Лорд Гвидион, – окликнула его Эйлонви, когда он собирался уйти, – какое же тайное имя было у Рогатого Короля?

Морщины на лице Гвидиона расправились в улыбке.

– Это должно остаться тайной, – сказал он и нежно потрепал девушку по щеке. – Но уверяю тебя, что оно и вполовину не так красиво и звучно, как твое.

Через несколько дней, когда силы Тарена восстановились настолько, чтобы он мог идти без посторонней помощи, Гвидион провел его по Каер Датил. Крепость, высившаяся на крутом холме, могла бы вместить в себя несколько Каер Даллбен. Тарен увидел оружейные мастерские, конюшни с множеством лошадей, пивоварни, ткацкие мастерские. Хижины толпились внизу, в долине, и чистые ручьи переливались в золотом солнечном свете. Позже Гвидион собрал всех друзей в большом зале Каер Датил, и здесь, среди знамен и леса копий они удостоились благодарности самого короля Мата, сына Матонви, правителя Дома Дон. Белобородый монарх, который выглядел таким же древним старцем, как Даллбен, и был, кажется, таким же ворчливым и раздражительным, оказался даже более разговорчивым, чем Эйлонви. Но когда он, к счастью, закончил одну из длиннейших речей, какие когда-либо в своей жизни слышал Тарен, друзья низко поклонились и почетный караул вынес короля Мата из зала на носилках, покрытых золотой тканью. Тарен и его друзья уже собирались уходить, когда Гвидион позвал их:

– У меня есть небольшие подарки для вас. И дарю эти вещи я с самой большой радостью, в надежде, что вы будете дорожить ими не столько из-за их ценности, сколько ради памяти обо мне.

Он повернулся к барду:

– Ффлеуддуру Ффламу будет дарована струна. И пусть все другие будут лопаться при малейшем полете его неудержимой фантазии, эта останется целой навсегда. И тон ее будет самым верным и самым красивым.

Доли из Дивного Народа, – склонился над карликом Гвидион, – будет подарена сила становиться невидимым на столько времени, на сколько он пожелает.

Для верного и доблестного Гурги у меня приготовлена котомка с едой, которая всегда будет полной. Храни ее, дружище, это одно из сокровищ Придайна, – улыбнулся Гвидион.

Эйлонви из Дома Ллира будет дано золотое кольцо с драгоценным камнем, сделанное великими мастерами подземного Дивного Народа. Оно драгоценное, но дружба ее для каждого будет еще драгоценней.

И Тарену из Каер Даллбен… – Гвидион вдруг остановился. – Выбрать награду для него было всего труднее.

– Я не прошу награды, – сказал Тарен. – Я не хочу, чтобы друзья платили мне за то, что я сделал из любви и чести.

Гвидион широко улыбнулся.

– Тарен из Каер Даллбен, – сказал он, – ты, как всегда, гордый, обидчивый и независимый. И упрямый тоже. Поверь, я знаю, о чем ты мечтаешь в глубине души: о героизме, о подвигах, о титуле, который достоин тебя. Но ты, а не я должен добиться этого. Сам, своими силами. Проси меня о чем-нибудь другом. Я исполню твою просьбу немедленно.

Тарен склонил голову:

– После того, что со мной произошло, я полюбил долины и горы вашей северной земли. Но мысли мои все больше устремляются в Каер Даллбен. Я хочу быть дома.

Гвидион кивнул:

– Быть по-твоему.

Путешествие в Каер Даллбен было быстрым и спокойным, потому что сила южных властителей рухнула, они кинулись каждый к своему собственному престолу и затаились. Тарен и его спутники, которых вел сам Гвидион, двигались на юг через долину Истрад. Эйлонви, которая слышала от Тарена так много о Колле и Даллбене, не отказалась посетить их дом. Она ехала вместе со всеми. Гвидион дал каждому по красивому статному коню. Тарену достался самый прекрасный – серый, с серебряной гривой жеребец Мелинлас из рода Мелингар. Он был так же быстр и неутомим. Хен Вен восседала на носилках, прилаженных к седлу, и выглядела необыкновенно важной и довольной собой.

Каер Даллбен никогда не видел такого великого пира, какой закатили нашим друзьям Колл и Даллбен. Впрочем, Тарен не был уверен, что Даллбен не знавал в своей долгой жизни пиров роскошнее. Но в этот раз все были счастливы и довольны. Даже Гурги впервые наелся досыта. Колл крепко обнял Тарена, который был и удивлен, и польщен, что такой великий герой соизволил обнять скромного Помощника Сторожа Свиньи. А Колл по очереди обнимал всех – и Эйлонви, и Хен Вен, и Гурги. Круглое лицо его сияло, лысина розовела от удовольствия.

Даллбен оторвался от своих глубоких размышлений, чтобы тоже поприсутствовать на празднике. Однако быстро удалился к себе в комнату и снова погрузился в себя. Позже, правда, он уединился с Гвидионом, и они долго обсуждали какие-то важные вещи, о которых Гвидион мог рассказать только этому старому волшебнику.

Гурги, который тут же почувствовал себя как дома, сладко похрапывал под охапкой сена на конюшне. Пока Ффлеуддур и Доли обходили Каер Даллбен, заглядывая во все уголки, Тарен повел Эйлонви к загону, где довольно хрюкала сытая и лукавая Хен Вен.

– Значит, это именно то место, с которого и началась вся ваша суета? – спросила Эйлонви. – Не хочу тебя обижать, но думаю, у всех нас было бы гораздо меньше забот и неприятностей, если бы ты следил за ней получше. – Потом искоса глянула на приунывшего Тарена и добавила уже помягче: – Каер Даллбен остался таким, как ты говорил, – просто прекрасным. Ты, наверное, счастлив, что снова дома. Это похоже на то, как будто что-то потерял и вдруг неожиданно нашел. Впрочем, не знаю, с чем и сравнить счастье.

– Да, это так, – смущенно откликнулся Тарен.

Он перегнулся через ограду и принялся с притворным вниманием что-то там разглядывать.