Брендон Сандерсон - Слова сияния

– В этом все дело?

– Я тебя предупредил, что сломлен.

– Нет. Ты был перекован. С людьми такое случается.

– С другими людьми – да. – Каладин поднял руку, коснулся шрамов на своем лбу. Почему буресвет так и не исцелил их? – В себе же пока что не уверен. Но буду защищать Далинара Холина всеми силами. Я узнаю, кто он такой – кто он на самом деле. Потом, возможно… мы предоставим ему его Сияющих рыцарей.

– А Амарам? Как быть с ним?

Боль. Тьен.

– Его я собираюсь убить.

– Каладин, – проговорила она, сцепив руки перед собой, – не позволяй этому уничтожить себя.

– Оно меня не уничтожит. – Буресвет заканчивался. Полы его мундира потянуло назад, к земле, как и волосы. – Амарам уже об этом позаботился.

Земля полностью вернула свои права, и Каладин упал спиной вперед, прочь от Сил. Он втянул буресвет. Когда в венах вновь запылала сила, кувыркнулся в воздухе и приземлился на ноги в вихре мощи и буресвета.

Друзья хранили молчание несколько мгновений, пока он не выпрямился.

– Это, – наконец произнес Камень, – был очень быстрый способ спуститься. Ха! Но ты не упал на лицо, а было бы смешно. Так-то я тебе похлопаю тихонечко. – И он начал хлопать. Было и впрямь тихо. А вот Лопен издал восторженный возглас, и Сигзил кивнул, широко улыбаясь.

Каладин фыркнул, схватил мех с водой:

– Сигзил, перила на королевском балконе и впрямь перерезали осколочным клинком. – Он глотнул воды. – И нет, это не был Убийца в Белом. Покушение на жизнь Элокара было слишком грубым.

Сигзил кивнул.

– Более того, – продолжил Каладин, – перила перерезали после Великой бури, случившейся той ночью. Иначе ветер искорежил бы их. Так что наш вредитель-осколочник каким-то образом пробрался на балкон уже потом!

Лопен, поймав брошенный Каладином мех, покачал головой.

– Мы должны поверить, что один из осколочников прошел тайком через весь дворец и вышел на тот балкон, гон? И никто его не заметил?

– Мог кто-то другой такую штуку сделать? – спросил Камень, указывая на стену. – Пройтись до самого верха?

– Сомневаюсь. – Каладин пожал плечами.

– Веревка, – бросил Сигзил.

Все повернулись к нему.

– Если бы я хотел помочь осколочнику пробраться внутрь, то подкупил бы слугу, чтобы тот спустил ему веревку, – пояснил свою мысль Сигзил. – Ее на балкон пронести нетрудно, – к примеру, слуга мог обмотать ее вокруг тела под одеждой. Вредитель и, возможно, его приятели забрались по веревке, разрезали стойки перил и расковыряли строительный раствор, потом спустились. Сообщник перерезал веревку и вернулся внутрь.

Каладин медленно кивнул.

– Значит, – подхватил Камень, – узнаем, кто выходить на балкон после бури, – найдем сообщника. Легко! Ха! Сигзил, может, воздух и не ударить тебе в голову. Или ударить. Наверное, совсем чуть-чуть.

Каладин чувствовал, что все не так просто. Моаш был на том балконе между бурей и едва не случившимся падением короля.

– Я поспрашиваю. – Сигзил поднялся.

– Нет, – быстро проговорил Каладин. – Я сам. Никому об этом ни слова. Посмотрим, что мне удастся обнаружить.

– Ну ладно, – согласился Сигзил и кивнул на стену. – Сможешь это повторить?

– Опять опыты? – спросил Каладин с тяжелым вздохом.

– Время есть. Кроме того, сдается мне, Камень хочет увидеть, как ты упадешь лицом вниз.

– Ха!

– Ладно, – покорился Каладин. – Но мне придется осушить часть сфер, которые мы используем для освещения. – Сферы были сложены небольшими группами на слишком чистой земле. – Кстати, почему вы очистили это место от мусора?

– Очистили? – переспросил Сигзил.

– Ну да. Не стоило двигать останки, даже если это просто кости. Они…

Он умолк, когда Сигзил поднял сферу и протянул руку к стене, демонстрируя то, что ускользнуло от внимания Каладина. Глубокие борозды в тех местах, где был содран мох, отметины на скале.

Ущельный демон. Один из грозных большепанцирников прошел здесь, огромным телом сметая все на своем пути.

– Я и не думал, что они так близко подбираются к военным лагерям! – выдохнул Каладин. – Наверное, нам не стоит какое-то время посылать парней на тренировки, просто на всякий случай.

Остальные кивнули.

– Он уйти, – сказал Камень. – Иначе нас бы уже съели. Очевидно быть. Так что вернемся к тренировке.

Каладин кивнул, хотя воспоминание об этих отметинах преследовало его все время, пока он занимался.

Через несколько часов они вывели усталую группу бывших мостовиков обратно к казармам. Члены Семнадцатого моста, хоть и выглядели измотанными, казались живее, чем до того, как спустились в ущелья. Они еще сильнее воодушевились, когда добрались до своей казармы и обнаружили, что один из поваров, обученных Камнем, приготовил большой котел похлебки.

К тому моменту, когда Каладин и Тефт добрались до своей казармы, было уже темно. Там над похлебкой трудился еще один ученик Камня, а сам рогоед – вернувшийся чуть раньше Каладина – пробовал и критиковал. Позади Камня Шен складывал миски.

Что-то было не так.

Каладин остановился на границе света от очага, и Тефт замер рядом с ним.

– Что-то не в порядке, – сказал он.

Кэл согласился, окидывая людей взглядом.

Они собрались по одну сторону от костра – кто-то сидел, остальные стояли, держась вместе. Их смех был наигранным, позы – напряженными. Люди, которых обучили военному делу, использовали боевые стойки, когда им было не по себе. Что-то по другую сторону костра угрожало им.

Каладин вышел на свет и обнаружил, что там сидит человек в опрятном мундире, опустив руки по бокам, склонив голову. Ренарин Холин. Странное дело – он слегка раскачивался вперед-назад, не поднимая глаз.

Каладин расслабился и, приблизившись, спросил:

– Светлорд, чем я могу вам помочь?

Ренарин вскочил и отсалютовал ему.

– Сэр, я хочу служить под вашим началом.

Каладин безмолвно застонал.

– Светлорд, давайте отойдем в сторонку. – Он взял худощавого принца под локоть и увел подальше от любопытных ушей.

– Сэр, – вновь заговорил Ренарин, понизив голос, – я хочу…

– Вы не должны называть меня «сэр», – прошептал Каладин. – Вы светлоглазый. Клянусь бурей, вы сын самого могущественного человека в Восточном Рошаре…

– Я хочу вступить в Четвертый мост, – перебил его Ренарин.

Каладин потер лоб. Будучи рабом, справляясь с куда более серьезными проблемами, юноша забыл о том, какую головную боль способны вызвать высокородные светлоглазые. Раньше он предполагал, что слышал самые нелепые из их смехотворных требований. Похоже, ошибся.

– Вы не можете вступить в Четвертый мост. Мы телохранители вашей собственной семьи. Что вы будете делать? Охранять самого себя?

– Сэр, я не буду помехой. Я стану усердно трудиться.