Максим Дынин - Голод и тьма

– Ты понимаешь, швабская свинья, что тебе отсюда не уйти. Барон скорее пожертвует баронессой, чем отпустит вас.

Да, подумал я, ничего лишнего, только бизнес. Но мне почему-то не хочется к пыточных дел мастерам Его Величества короля Сигизмунда…

– Приведите девушек, принесите еды, потом посмотрим. Кстати, еду и питье я сначала попробую на вашей баронессе – поэтому без фокусов. Несите на четверых на два дня – ведь мне еще и вашу хаврошу кормить. Не забудьте одежду для девушек.

Вскоре доставили мяса, хлеба и пива, затем привели Лиису и принесли – попросив у меня заранее разрешения войти вдвоем – другую девушку. После двух дней у столба, она не могла ни ходить, ни даже стоять. Лииса, с другой стороны, могла самостоятельно передвигаться, несмотря рубцы от плетки – которые, как я и подозревал, нанесла наша радушная хозяйка – и окровавленную промежность; я боялся, что нелюди повредили и внутренние органы, но я, увы, не был врачом и ничего сказать не мог.

Первым делом я взял ключи и запер входную дверь Затем, подумав, я достал кляп изо рта пленницы и налил ей туда немного пива, после чего засунул туда кусочек мяса и кусочек хлеба. Она все сжевала, не показав никаких признаков отравления, и закричала:

– Еще!

Но я, подумав, решил, что ей полезно и похудеть слегка, и засунул кляп обратно ей в рот, еле-еле выхватив палец – она его чуть не цапнула своими гнилыми зубами. Покормив Лиису и другую девушку, чьего имени я не знал, отодвинул кровать к двери – баронесса, решил я, может и на соломе полежать, тоже мне, барыня какая – и уложил на нее обеих девушек. После чего я задумался, не зная, как выйти из ситуации. Тактическую победу я одержал, а вот стратегическую…

Вторая девушка неожиданно открыла глаза и посмотрела на меня взглядом, полным ужаса и безысходности.

– Ты кто? – спросил я по-немецки.

– Анна, – сказала та на неплохом немецком. – Горничная хозяйки.

– А за что она тебя так?

– Мой муж работал егерем у хозяина. Три дня назад, хозяйка зазвала его к себе и заставила с ней спать. После этого, он решил убежать из замка – сказал, егеря везде нужны, а трахальщиком у нее он работать не хочет. Его поймали, и хозяйка повесила его, а меня привязала к столбу, вместе с его другом, вина которого заключалась в том, что он не донес на моего мужа. Друг его умер вчера ночью. – и она зарыдала. Я обнял ее за плечи, успокоил, как мог, дал еще пива, и спросил:

– А как отсюда можно выйти?

– Выход только один – через главные ворота. Был еще и второй лаз – в восточной стене, он через него и попытался бежать, не знал, что его заделали, – и она опять заплакала.

– Одевайтесь, девочки, – сказал я и наконец-то догадался посмотреть, что нам принесли за одежду. Один комплект был пусть и рваный, но носить его было при желании можно. Его я и надел на Анну. А вот второй оказался просто грудой вонючих тряпок. Чуть подумав, я выдал Лиисе платье баронессы. Запах от него, конечно, был еще тот, но и то, что они принесли, пахло не лучше – похоже, они редко что-либо стирают.

Ну что ж, подумал я, пора посмотреть, можно ли бежать через наружное окно. Я просунул голову через решетку и посмотрел вниз, наказав Лизе кричать, если что. Рва у стены не было, но, все равно, вниз было метров семь-восемь, а склон был каменистым. Прыгать туда было безумием – даже если выживешь, переломаешь ноги и никуда не уйдёшь. А вот решетку выломать оказалось нетрудно. – похоже, окна недавно расширили, и решетку поставили не очень качественно.

Я взял тот, первый меч, который мне оставили, когда я взял заложницу – он был похуже, чем тот, который был у арбалетчика – и воспользовался им, как ломом. И правда, решетка выскочила из слоя извести, я начал ее шатать дальше – и она упала с дребезгом вниз. Скорее всего, ее поставили по приказу хозяйки, чтобы никто из пленников от отчаяния не покончил с собой. Да, подумал я, выпрыгнуть теперь можно, но мне как-то не хочется умирать. Да и девушек нужно спасти.

И тут я увидел сброшенную сверху веревку.

Верёвка доставала до земли, даже с запасом. И по ней спускался, как заправский альпинист, не кто иной, как Юра Заборщиков.

Я навесил замок на дверь с нашей стороны, а через две минуты, мальчик впрыгнул в мое окно. Я его обнял и сказал:

– Так. Этого мне еще не хватало. Я кому сказал – возвращаться к своим?

– Княже, если хочешь, оставайся – а я домой. У меня под холмом две лошади, куча еды, и даже одна винтовка.

– Ты что, один?

– Один, конечно. Пока ты по ним стрелял, я бросился за лошадьми убитых, и сумел поймать одну, а, сидя на ней, ещё одну, и ушёл оттуда поскорее. Они за мной и не гнались.

– А веревка откуда?

– А была приторочена к седлу одного из коней. Думаю, чтобы пленных вязать. Ну я и увидел, куда они идут, и за тобой, только не по дороге, а вдоль её – они не шибко шли, с телегой-то.

– Молодец, конечно, но пороть тебя надо. Если б тебя поймали… а в любой деревне тебя вполне могли взять и выдать властям.

– Не бойся, княже, я чухонский язык знаю, там, на Неве, много чухонцев, выучил. Здесь немного не так балакают, но, в общем, понятно. Зашел в деревню, сказал, мол, сам я из-под Дерпта, так именуется здешняя столица – мне и рассказали, что люди из замка Киррумпэ кого-то туда везли. Да и еды мне продали – в седельной сумке деньги были. Не любят они немцев, а здешнего барона тем более. Говорят, девушки попадают в замок и исчезают.

Я не спросил, где замок, но мой собеседник плюнул в его сторону, я и нашёл его. Одна башня ещё не была восстановлена. Я забросил верёвку до какого-то выступа и забрался наверх, а далее по сколу стены до валганга. С другой стороны я увидел дозорных, с этой же стороны одна башня была восстановлена, но на ней не было часового. Я прополз по валгангу и поднялся на верх башни, когда я удостоверился, что дозорные в мою сторону не смотрели. Всё хорошо, но я не знал, где вас искать, но представьте себе моё удивление, когда я увидел, как вы высунули голову из этого окна. Ну я привязал верёвку к одному из зубцов и спустился к вам. По ней можно спуститься до земли. А привязал я её хорошо, я помор, я умею.

Я выбросил арбалет, болты, а также меч получше, из окна, затем привязал Юру к верёвке, вручил ему баклажку с пивом и узелок с мясом, и спустил его вниз. Затем я таким же образом спустил Лиису; Юра её принял и отвязал. Я повернулся к Анне – и успел увидеть, как она засунула второй меч в промежность своей бывшей хозяйки и провернула его там. Я остолбенел, а Анна вытащила его и взрезала той живот крест-накрест.

– Я у мужа слышала – от таких ран не живут, и если кому кабан живот располосует, то его сразу убивают, чтоб не мучался. Сдохни, гадина! Барон, можете убить меня, если хотите = я отомстила за мужа.