Тимоти Рувидо - Хозяева плоской Земли [Путеводная симфония] [ЛП]

Я чуть не расплакался. Я растерялся. Я не знал, что делать, что думать, что говорить, куда бежать, кого благодарить.

В таком виде меня ласково принял у себя в кабинете Дон Витторио, усадил к столу, велел секретарше принести нам кофе и спокойно, отеческим тоном кое-что прояснил. По его версии, я вывел на чистую воду опасных махинаторов, которые действовали под крышей нашей уважаемой фирмы, и тем спас драгоценную репутацию, за что и получил заслуженный подарок. Цена подарка в данном случае не важна, поскольку мы могли бы потерять гораздо больше, если бы история получила огласку. Так что теперь я могу с чистой совестью отбыть в не менее заслуженный отпуск, расслабиться и заняться рыбалкой. Он так и сказал «рыбалкой», хотя имел в виду нечто иное: с такой машиной в качестве «живца» я за месяц мог «наловить» целый аквариум потенциальных невест.

В этом он оказался прав. Я давно так не отрывался, как в те незабываемые четыре недели, колеся по южным окраинам Италии, Франции и Испании. Я даже завёл записную книжку, куда записывал телефоны новых знакомых барышень не слишком скованного поведения. «Железный занавес», как вы знаете, к тому времени уже подняли, так что в списке моих побед нашлось место целым двум новым Татьянам, трём Наташам и одной Ольге, не считая всяких заурядных Лусий, Ванес, Надин, Мари-Клер, Таммазин и прочих Моник. Всем нравилась моя машина, всем нравился я, я отвечал взаимностью, одним словом, месяц любви, солнца и вина прошёл, как один миг, а когда я вернулся, ничего не попортив и не поцарапав, синьор Теста снова пригласил меня к себе и в присутствии Дона Витторио прямо поинтересовался, готов ли я заняться более ответственной работой. За новое вознаграждение, разумеется.

Скажу честно: я не знаю, почему я ответил утвердительно, хотя нутром чуял, что делать этого не стоит. Наверное, то же чутьё мне подсказало, что отказ сейчас, после всего произошедшего, после подарка, после красноречивого проявления доверия, будет равносилен если не смертному приговору, то скорому концу праздника. Ирландец во мне оживился, сказал, мол, ты и так по уши в этом завяз, не отступай, мака 67 67 Mucher (ирл.) – приятель, дружище , только не сейчас, жми на газ дальше, авось проскочишь. Я и поднажал.

Внешне ничего как будто не изменилось. Более того, это было скорее похоже не на рывок вперёд, а на шаг назад: я снова оказался за баранкой трака. Правда, платили мне так, будто я теперь перегонял с места на место не просто тонны, а тонны золота. А ещё отныне не я кого-то сопровождал – у меня у самого появился сопровождающий. Точнее, двое. Работали со мной посменно: негр родом из Сомали по имени Абдирахман, молчаливый и вечно угрюмый, и такая же молчаливая и неулыбчивая шведка Инга. Негр был тщедушный, я бы даже сказал изящный, с круглой бритой головой, козлиной бородкой, глазами чуть навыкате, белоснежными зубами и длинными пальцами музыканта. Возрастом он был постарше меня, но выглядел в зависимости от ракурса и солнечного света то мальчишкой, то старичком. Что до шведки, она, напротив, излучала мощь здорового женского тела, была повыше меня ростом, широкая в кости, с большой грудью, львиной шевелюрой соломенного цвета, льдинками вместо глаз и очень чувственными губами. Рядом с ней мне всегда было не по себе. Хотелось её поцеловать, однако любое поползновение могло обернуться хорошей затрещиной, и оттого поцеловать её хотелось только ещё больше. Они оба говорили по-итальянски, как итальянцы, и по-английски – как американцы, что для меня свидетельствовало об их далеко не случайном появлении в ведомстве синьора Теста. У него, как я успел заметить, простых людей не водилось.

Кстати, формально я теперь работал не на него, то есть не на Testa Speditore . Подписывал новый контракт я с некой итальянской компанией Caravella S.p.A , а на выданной мне форме, включавшей в себя таслановые 68 68 Таслан – синтетическая ткань со специальным покрытием, имеющим «дышащую» структуру. брюки с курткой и бейсболку – всё серого цвета – оранжевой нитью был вышит логотип G-Moto . Тот же логотип присутствовал на всех прицепах, которые я поддевал своим ярко-синим Мерседесом на базе где-нибудь в Венгрии, Чехии или даже Румынии и перегонял в Милан или Геную, иногда – в Рим.

Чтобы не отнимать у читателя время на размышления, что к чему, поскольку название в логотипе может ассоциироваться у него с дюжиной подобных, попытаюсь сразу пояснить сокральный смысл. Moto в мужском роде означает по-итальянски «движение», «порыв» и даже «смута». Не путать с женским moto , которое все знают и которое означает «мотоцикл». Буква G в начале гораздо интереснее. В официальном объяснении она символизировала город Геную. Кто-то мог подумать, что имеется в виду золото – gold . В такой религиозной стране, как Италия, она могла подразумевать бога – God или итальянского Gesu . Но если копнуть глубже, то G с некоторых пор является центром символа масонов, где может означать и того же бога, и градус, и гносис, то есть «высшее знание».

Однако всё это догадки для профанов. Прежде чем надеть соответствующую форму и подписать контракт, я прошёл небольшой обряд посвящения, когда мне были открыты глаза на некоторые вещи, и я поклялся хранить доверенную мне тайну. Я бы мог передоверить её этим страницам, за давностью лет она, думаю, потеряла актуальность, но не стану. Скажу только, что с этой буквы в итальянском начинается и слово «иезуит» 69 69 Gesuita , и ключевая у них должность – генерал. Как я позже понял, к этому братству относился и тот странный священник в Паттайе, который не должен был меня принимать, чем допустил оплошность, стоившую ему уж не знаю чего.

Это с одной стороны.

С другой же, с буквы G начинается самое что ни на есть английское слово girls , всем известное и подразумевавшее, что в прицепах из Венгрии, Чехии и Румынии через Италию нелегально перевозились многочисленные девушки, «живой товар», как принято их нынче называть, а я со своими хмурыми провожатыми этому всецело способствовал.

Схема работала довольно просто. По документом мой груз проходил как всякая церковная утварь или продукты питания, перевозимые по линии Ватикана, а конкретнее – Общества Иисуса. Из Италии в упомянутые страны я вёз «гуманитарную помощь». Дело благородное, если не принимать во внимание то, что прицепы были оборудованы не только специальными кондиционерами, но и «двойным дном». Если настырным проверяющим хотелось удостовериться в соответствии груза накладной и они просили открыть задние двери, то на них смотрели, например, мороженые ящики с курицей. Если бы им хватало дерзости и настойчивости вынуть внешние полеты, за ними обнаружилось бы герметично закрытое отделение, где по пути из Италии могли лежать и наркотики, и наличные деньги, и мало ли ещё что, не предназначенное для декларирования, а на обратном пути в тесноте, но не очень в обиде безвылазно жили и ночевали приглянувшиеся кому-то жрицы любви. Прицепы были сконструированы таким образом, что проникнуть в закрытую часть можно было не только через люк в крыше, но и через узкое отверстие в днище. Я при погрузке обычно не участвовал, но знал, что забирались они туда через крышу, а в случае непредвиденных обстоятельств, скажем, на таможне, могли максимально незаметно, ползком-ползком сделать ноги между колёс. За сохранность груза в оба конца отвечали мои негр и шведка. При необходимости они были уполномочены разыгрывать непосредственно представителей Общества, давить на жалость к бедным верующим, решать возникающие вопросы полюбовно, то есть перетеканием денег в карманы блюстителей закона, а в самых крайних случаях действовать решительно и сурово, как подобает истым борцам за веру. К счастью, на моём веку силовыми методами пользоваться не приходилось.