Тимоти Рувидо - Хозяева плоской Земли [Путеводная симфония] [ЛП]

– Это очень интересно, – отвечу я, не раздумывая. – А в чём подвох?

– А подвох в том, что когда вы окажетесь в той жизни, вы не будете помнить про этот наш разговор, – просто ответит незнакомец.

И вот, снова переступив порог этой жизни в обратную сторону, я смогу, наконец, вспомнить, с чего она начиналась…

Перво-наперво я сам выбрал себе характер. Как в компьютерной игре, когда ты до её начала имеешь возможность присвоить своему будущему персонажу желаемые характеристики: силу, выносливость, внешность, сегодня всё чаще называемую аватаром, харизму и что-нибудь ещё. Мне также было предложено выбрать семью, в которой я предпочту родиться. Выбор небольшой, кастовый или классовый, поэтому гораздо интереснее положиться на его величество случай. После этого ты устремляешься в неизвестность, и дальше твою судьбу за тебя определяют две вещи: небо и земля.

Определение последующей жизни небом называется сегодня «астрологией», иначе говоря, языком звёзд. Точнее, их взаимным расположением на момент твоего рождения. Будь то непосредственно звезда, то есть неподвижное тело, или планета, то есть звезда подвижная, Солнце или Луна, их положения относительно той точки на Земле и того часа во времени, когда ты появляешься в этой реальности, все они программируют твой последующий путь, твою судьбу, которую ты уже не сможешь изменить, но цель не в цели, а в её достижении.

Определение последующей жизни землёй никак пока не называется, однако важно оно ничуть не меньше. Как небесные тела, так и залегающие в земле минералы – это по сути своей вибрации, вибрации энергии, которые на протяжении жизни воспринимаются тобой как нечто чуждое или, напротив, родное. И если тебя родили в том месте, где в избытке, скажем, железа, кварца и магния, то ты потом всегда будешь чувствовать себя уютно в местах, где они есть, и неуютно – где их нет. И при этом думать о том, что тебе нравятся или не нравятся люди, культура, еда или что-нибудь такое же внешнее.

Выше я перечислил исходные данные, которые определяют твой характер, предпочтения и судьбу. Дальше можно сказать, что всё зависит от тебя, но это будет неточно. Если ты появился в этой реальности впервые, то оказываешься в роли слепого щенка, которого хотя бы на первых порах не следует оставлять без внимания. Тебя сажают в машину – твоё тело, твой скафандр, твой аватар – и пускают в путь по дороге, каждый отрезок которой заканчивается развилкой. Поначалу, в детстве – хотя, возможно и всё первое, второе, третье воплощение – ты пребываешь в нём в роли пассажира и лишь наблюдаешь за происходящим вокруг. Твоя судьба вершится помимо тебя. Тебе показывают очень реалистичный фильм, благодаря которому ты учишься понимать законы этого нового для тебя бытия. При этом ты «не в своей тарелке», тебе не дают порулить, ты движешься от рожденья до смерти на автопилоте, запрограммированном на демонстрацию причин и следствий.

Когда тебе задают глубокомысленный философский вопрос «Зачем человек живёт?», ответ на него прост и очевиден: чтобы получать опыт. Опыт может быть как плохим – болезни, несчастья, бедность, безликость, так и хорошим – достаток, счастье, здоровье, любовь и прочее. Обычно в результате получается смешение хорошего и плохого, что отражается в такой мудрой пословице, как «от тюрьмы и от сумы не зарекайся». Путей по жизни множество, хотя и не безграничное, и суть игры заключается в том, чтобы не просто найти свой – «свой путь» определён заранее, из точки А ты всегда в конце доберёшься до точки Z – а в том, чтобы пройти его самостоятельно, уже не как пассажир, а как водитель.

Я закрыл тетрадь и подумал о прочитанном. Вот каким, оказывается, размышлениям предавался мой дядя Дилан в холостяцкой избе, окружённый со всех сторон водой и обложенный старыми книгами. Меня искренне поразило то, что он не задавался вопросами, не философствовал, не терялся в догадках, а спокойно выдавал на-гора ответы, будто знал наверняка то, о чём писал. Похоже, его даже не смущало, что впоследствии эти записи читать будет некому, кроме меня.

На всякий случай я поделился тетрадью с Тимом. Он пробежал глазами по строчкам, вопросительно посмотрел на меня, а когда я сказал, что хотел бы услышать его мнение, скупо ответил:

– Похоже на правду.

Я ждал от него несколько иной реакции. Он это почувствовал и добавил:

– У нас по этому поводу есть похожая легенда. О том, как у одного отца было трое сыновей, и он не знал, кого из них сделать своим наследником. Сыновья все были умными, храбрыми и любили его одинаково сильно, так что выбрать между ними оказалось непросто. Тогда обратился отец за помощью к старейшине их деревни, который славился мудростью в подобных вопросах. И присоветовал тот старейшина сделать всё по уму да по совести. Пусть все трое отправятся в путь и принесут отцу то, что ему больше всего нужно. Им в помощь предлагалось три вещи: быстрый конь, проворная лодка и дорожный посох. Старший сын выбрал лодку, потому что отец давно мечтал поймать одну большую-пребольшую рыбину, которая водилась у истоков протекавшей под их окнами реки. Средний сын выбрал коня, потому что тот мог помочь ему умыкнуть из далёкой деревни красавицу-кобылу, на которую отец заглядывался в базарный день, но которую её хозяин наотрез оказался ему продать. Ну, а младшему сыну достался дорожный посох, который ничем помочь ему не мог и только мешал, потому что был длинным, гладким и тяжёлым. И вот в назначенный час отправились все три сына в путь, каждый в свою сторону. День их нет, два нет, на третий возвращается старший сын с той самой заветной рыбой. Обрадовался отец, поручил жене улов зажарить и накормить всю деревню, чтобы все его за щедрость хвалили и уважали. Старший сын думал, что выиграл семейный спор, потому что опередил братьев, однако отец велел дождаться остальных. Ещё день прошёл, за ним другой, а там и неделя на исходе. Возвращается средний сын, а под уздцы ведёт кобылу невероятной красоты, при виде которой у отца радостно забилось сердце, а старший сын понял, что проиграл. Стала та кобыла украшением всей деревни, а отец такой счастливый ходит, что и помирать расхотел. Между тем проходит ещё месяц, проходит второй, а младшего сына всё нет как нет. Разволновался отец, пошёл снова к старейшине совета спрашивать, а тот ему и говорит, мол, не торопись, старик, не время ещё, ждать надо. Хорошо, стали они всей деревней ждать дальше. Ещё месяц ждут, полгода ждут, год ждут, а младший сын всё не показывается. За годом пролетел второй, на исходе уж третий. Оба сына торопят отца, чтобы тот говорил окончательное слово, потому что всем давно ясно – не вернётся младший сын, не нашёл, что отцу нужно больше всего, закручинился, застыдился, вот и решил где-нибудь на стороне навсегда остаться. Тем более что благодаря щедрому угощенью да лошадиной красоте отец был избран главой деревни, и наследство его стало оттого только больше и желаннее. Выслушал отец сыновей, вздохнул и согласился дать им ответ под конец третьего года ожидания. Трое вас у меня, сказал он, вот пусть три года вас и рассудят. Сказано – сделано. Время было почти на исходе, когда увидели люди на околице третьего сына, который шёл одинокий и пустой, по-прежнему опираясь на старый посох. Донесли отцу. Тот вышел навстречу сыну и хотел обнять, а сын падает ему в ноги и при всём честном народе просит его простить за долготерпение да ложное ожидание, потому что посрамил он отца, сбился с пути, встретил добрую девицу и зажил с ней, позабыв и об отце, и о деревне, и о данном слове вернуться не с пустыми руками. Что мог отец в ответ ему молвить? Сын он сын и есть, хоть бы и непутёвый. Обнялись они наконец, пошли в дом, а за ними и остальные братья, и гости званые и незваные, и старейшины все тут как тут, потому что всем хочется знать решение о наследнике. А исхоженный да изрезанный посох в сенях оставили, чтобы лишний раз не мешал. И только один из старейшин, тот, что отцу советы давал, обратил на него внимание, взял и в горницу внёс как раз когда хозяин уже готовился огласить своё отцовское постановление. Он вернул посох младшему сыну и велел показать отцу, а тому – сказать, что он видит. Отец посох принял, осмотрел, заметил странные надрезы и спросил, откуда они появились. Тут пришлось признаться сыну, что испортил дедовский посох шалун-балун, его собственный сынишка, народившийся за эти три года у них с той девицей, у которой он нашёл приют да любовь. Услышав о том, что у него теперь есть внук, выронил старик посох, расплакался от счастья и объявил во всеуслышание, кому отныне быть его наследником.