Лоран Бине - Цивилиzации

И как-то утром, когда конец осады оставался делом считаных дней, а то и часов, на горизонте показались пять кораблей. Предполагая удар с тыла, китонцы решили, что на этот раз им и вправду конец. Лишь Атауальпа держал в голове иной вариант. Он не сводил глаз с корабельных носов. И пока его спутники, смирившись с судьбой, ждали первых пушечных выстрелов, узнал Игуэнамоту, Педро Писарро и Тупака Уальпу — их с Уаскаром брата. Тогда ему стало понятно, что они спасены и этот мир будет принадлежать ему.

24. «Инкиады». Песнь I, строфа 24

Бессмертные! С высот небес лазурных

Взгляните на китонских вы героев,

Что укротили ход событий бурных,

В дерзаниях не ведая покоя,

И позабыть заставят мир подлунный

Великих римлян время золотое,

Деянья ассирийцев, персов, греков

Затмят они отныне и навеки.

25. Покорение

Германия, Англия, Савойя, Фландрия его не привлекали. Зато влекла Андалусия. Кастилия. Испания. Теперь Андалусия стала его землей, и, если понадобится, он отдаст за нее жизнь — но не сегодня.

Трюмы кораблей были наполнены тремя видами грузов: золотом, серебром и селитрой.

Селитрой Кискис начинил пушки на крепостных стенах и разметал осаждавших. Это вовсе не означало конец испанской армии, но стало предупреждением: ситуация изменилась. Ваш мир больше не будет прежним. Вы — Пятая Четверть.

На золото и серебро можно было покупать людей. Весть о забитых золотом трюмах быстро разлетелась, и потянулись наемники. Сколько дезертиров покинули испанские ряды, чтобы вступить в войско Верховного инки!

Атауальпа заявил, что отныне выкресты, евреи, мориски, лютеране, адепты Эразма, содомиты и колдуньи находятся под его защитой.

Голословным заявление не осталось: каждый день его воинство вырастало на сотни голов.

В Наварру отправили гонца, второй уже скакал в Аугсбург.

Атауальпа завладел Севильей без единого пушечного выстрела. Королеву с инфантом он поселил при себе — во дворце Алькасар.

Он проложил водный путь между Севильей и Тауантинсуйу, проходивший через Кубу. Появился надежный канал поставки золота и серебра. Теперь Фуггер будет ссужать его деньгами — только проси.

Надо сказать, потребности Атауальпы были значительны, ибо планы — громадны.

Он созвал кортесы [149] Кортесы — сословно-представительное собрание в Испании, прообраз парламента. , чтобы незамедлительно признать инфанта Филиппа будущим королем Испании, а заодно утвердить свое регентство. Казалось, в этом мире с помощью золота возможно всё; во всяком случае, без него ничего не выходит. Золото и серебро упрощали всё на свете.

Едва не уничтожившей его партии всех этих тавера и гранвелей теперь нечего было противопоставить: легитимность ушла в небытие вместе с Карлом, золото иссякло, армию обескровила и выкосила неведомая болезнь.

Верховный инка поспешил подарить Фландрию и Артуа французскому королю, и Фердинанд с армией отправился защищать провинции своего брата, предоставив Атауальпе свободу действий.

Теперь он хотел быть на престоле. Точнее, раз уж испанская корона была не совсем свободна, править.

Что подарил он Уаскару ради примирения? Черный напиток, аркебузы, немного зерна, говорящие листы и картины. А еще понимание, что мир достаточно велик для них обоих. И перспективу новых богатств в обмен на то, что в Тауантинсуйу лежит под ногами: золото и серебро.

Так инки приобщились к торговле — занятию, состоящему в обмене товарами посредством монет.

Игуэнамота прекрасно справилась с поручением. Она могла бы остаться на Кубе, среди своих, и не возвращаться. Но решила иначе — быть может, из любви к Атауальпе, хотя не скрывала своей связи с юным Писарро. Но, скорее всего, ее выбор определили страсть к приключениям и любопытство. Она полюбила этот мир ярости и надежд; ей хотелось знать, куда все это их приведет. И потом, она мечтала увидеть Италию. И даже огорчилась, узнав, что Лоренцино уже вернулся на родину. Ей тогда было неведомо, какую роль уготовила молодому флорентинцу судьба.

Как неведомо и все прочее, что еще произойдет.

26. «Инкиады». Песнь I, строфа 74

Уже давно сулил мне рок жестокий,

Что ниспошлет в Европе он победы

Питомцам Чинчайсуйу столь далекой,

А мой удел — бесславье, плач и беды.

Но я рожден сияющим высóко,

Священные его я чту заветы.

Зачем мне ждать, пока судьбина злая

Свершит свой суд, всего меня лишая?

27. Манко-младший

Тупак Уальпа привез кипу с ответом Уаскара на послание Атауальпы.

Уаскар прощал брата и согласен был забыть прошлые обиды, раз тот отказался от притязаний на трон Империи Четырех Четвертей. По просьбе Атауальпы он отправил ему триста бойцов, много золота, серебра и селитры. В обмен ждал еще черного напитка, огненных палок и волшебных картин, создававших иллюзию глубины. Он благодарил брата за то, что тот прислал к нему военных дел мастера Педро Писарро, объяснившего, как обращаться с новым оружием. Как тот теперь может видеть, инки сумели изготовить первые пушки и оснастили ими корабли, зафрахтованные на Кубе.

В своей бесконечной доброте, откликаясь на просьбу брата и из любви к нему, Уаскар не станет захватывать остров, где родилась принцесса Игуэнамота (в обмен на скромную дань).

Кипу сплели в Томебамбе, где Уаскар разместил весь свой двор: он не захотел возвращаться в Куско, быть может предчувствуя, что главные события продолжат смещаться к северу (юг все равно был отрезан арауканскими дикарями).

Игуэнамоте нелегко было предстать перед императором, но кубинская принцесса умела произвести впечатление, где бы ни появлялась. В Лиссабоне ей удалось получить от Жуана не один, а целых три корабля — помогло, правда, то обстоятельство, что Изабелла, сестра короля и супруга Карла V, оставалась в руках у Атауальпы. По возвращении на Кубу таино, уже овладевшие нужными навыками, соорудили еще два — она в это время отправилась к Уаскару в сердце империи.

Император ознакомился с содержанием кипу и был впечатлен подношениями, доставленными Игуэнамотой, так что согласился внять просьбам Атауальпы, ведь Империя Четырех Четвертей изобиловала товарами, в которых тот нуждался. Доставить груз он доверил своему брату, полководцу Тупаку Уальпе. Атауальпа решил, а Игуэнамота, изучив карты, которые они к тому времени прекрасно научились читать, согласилась, что корабли должны пристать не в Лиссабоне, а в Кадисе, ближе к Гранаде.

Вместе с Тупаком Уальпой прибыл еще один их сводный брат, совсем юный Манко Капак [150] Кортесы — сословно-представительное собрание в Испании, прообраз парламента. , удостоившийся опасной чести носить имя великого предка-основателя. Тупак Уальпа собирался вернуться с судами, груженными оружием, вином и живописью, но Манко Капак-младший должен был остаться. Ему предстояла роль посланника Уаскара в Севилье, точнее говоря — шпиона: Атауальпа дипломатично притворялся, что этого не понимает.